Спецназ по соседству - Лана Вайн Страница 29

Глава 14

Дядя Коля на своем ревущем тракторе не только вытаскивает нашу машину из грязевого плена, но и показывает другую дорогу – длиннее, но зато надежнее и без сюрпризов. В общей сложности проторчав в деревне не больше пары часов, мы с Глебом выдвигаемся в обратный путь.

Мы едем по ночному шоссе. За окном уже непроглядная темнота, лишь яркие фары выхватывают из мрака мокрую ленту асфальта. Машин почти нет. Вокруг абсолютно пусто и жутко. А пятьдесят километров спустя и подавно начинается дождь. Сначала мелкий, барабанящий по крыше, а потом он перерастает в настоящий ливень. Небо разверзлось. Дворники мечутся из стороны в сторону на максимальной скорости, но едва справляются. Вода стеной льет по лобовому стеклу, видимость почти нулевая. Мне становится откровенно не по себе.

– Черт, – ругается Глеб, напряженно вглядываясь в дорогу. Его костяшки на руле побелели. – Ни хрена не видно. Так мы до города до утра добираться будем, если вообще доберемся.

Он резко сворачивает на ближайшем указателе, где виднеется тусклый, одинокий огонек.

– Куда ты? – настороженно спрашиваю я, вглядываясь в темноту.

– Видишь? – кивает он на мигающий вдали свет. – Похоже на мотель.

Через пару минут мы подъезжаем к одиноко стоящему у дороги двухэтажному зданию. Мигающая неоновая вывеска «Мотель «Уют«» выглядит как насмешка. Уютом тут и не пахнет. Обшарпанные стены, пустая парковка. Вид у заведения такой, будто оно сошло со страниц романа Стивена Кинга.

– Нет. Только не говори, что мы здесь остановимся, – мой голос дрожит от плохого предчувствия. – Глеб, это место выглядит так, будто здесь снимают фильмы ужасов! Я туда не пойду. Лучше в машине переночую.

– Переночуем здесь, – безапелляционно заявляет мой спутник, паркуясь у самого входа. – С такой погодой ехать дальше – чистое самоубийство. А ночевать в холодной машине – глупость. На дворе ноябрь, если ты забыла. Не спорь, Аврора. Возражения не принимаются.

Я тяжело вздыхаю. Мужчина уже выключил зажигание, и спорить дальше было бы бессмысленно.

– Хорошо, твоя взяла, – бурчу я себе под нос, натягивая капюшон. – Но если нас здесь ограбят, убьют и расчленят, я тебе это с того света припомню.

Глеб только хмыкает в ответ, и мы выбегаем из машины под стену дождя. Пара секунд – и мы насквозь мокрые. Внутри мотеля нас встречает полумрак и стойкий запах сырости и чего-то кислого.

Внутри на удивление всё не так печально, как выглядело снаружи. Мы берем два отдельных номера на первом этаже, заплатив за них сущие копейки. Ну как заплатив? Платит Глеб, категорически запретив мне лезть в это дело своей «нищей» карточкой. Администратор – грузный мужичок с заспанным лицом – выдает нам ключи, смерив нас подозрительным взглядом.

Мой номер – двенадцатый, Глеба – одиннадцатый, прямо за стенкой. Комнатка оказывается крошечной, но уютной. С личной уборной. Я бросаю сумку на застеленную кровать, достаю пижаму, которую брала для ночевки у бабушки, и топаю в душ. Горячая вода немного снимает напряжение, накопившееся за день. Я быстро переодеваюсь в чистую футболку и мягкие шорты для сна. Выхожу из ванной, промакивая волосы полотенцем.

Стихия на улице начинает бушевать еще сильнее. Ветер завывает, дождь колотит по стеклам. Ноябрьская гроза – это что-то новое и страшное. Я нервно ежусь, и тут за окном раздается оглушительный, раскатистый удар грома. Так близко, будто молния ударила в крышу. Свет в комнате отчаянно мигает и… гаснет. Наступает полная, абсолютная темнота!

Я замираю на месте, с влажным полотенцем в руках, сердце колотится где-то в горле. В этот момент небо снова озаряет яркая вспышка. На долю секунды комната вырывается из мрака, и я вижу за окном, под проливным дождем, темный силуэт. Высокий, мужской. Мне кажется, или он смотрит прямо на меня?

Сердце ухает в пятки. Твою мать! Меня охватывает ледяной, панический ужас! Все детские страхи, все фильмы ужасов, которые я когда-либо смотрела, разом оживают в моем воображении. Не помня себя от страха, я срываюсь с места, распахиваю дверь и, не разбирая дороги, несусь в соседний номер. Он оказывается не заперт. Я влетаю внутрь, как ураган, и захлопываю за собой дверь, наваливаясь на нее всем телом. Дыхание сбитое. Коленки ватные. По рукам бьет мелкая дрожь. У Глеба в комнате тоже темно, лишь вспышки молний на мгновение освещают обстановку. Он лежит на кровати, приподнявшись на локтях. В свете молнии я вижу его в одних боксерах, обнаженный торс, мощные плечи и растерянное выражение лица.

– Котенок, ты чего… – начинает сосед, но я не даю ему договорить.

– Там… там кто-то есть… – всхлипываю я, указывая дрожащим пальцем в сторону окна. – Мужчина… он смотрел на меня!

Не дожидаясь ответа, я подлетаю к его кровати и ныряю под одеяло. Дрожа всем телом, прижимаюсь к его боку. Он горячий. От его кожи исходит жар, но я этого почти не замечаю, ослепленная страхом.

– Эй, тише, ты чего? – его голос, хриплый ото сна, звучит прямо над моим ухом. Глеб накрывает мои дрожащие плечи своей большой и теплой ладонью. – Котенок, успокойся. Какой мужчина? Ночью, посреди трассы, под проливным дождем? Тебе показалось.

– Нет! – я мотаю головой, утыкаясь ему в плечо. – Я видела! Он стоял под дождем и смотрел! Страшный такой! Как в фильмах ужасов! Клянусь!

Глеб тяжело вздыхает, но не отталкивает меня. Наоборот, его рука ложится мне на спину, и он начинает медленно, успокаивающе поглаживать. От его прикосновений по коже бегут мурашки, страх понемногу отступает, сменяясь чем-то другим. Я вдруг остро осознаю, что лежу в одной кровати с почти голым мужчиной. На нем только боксеры, а на мне – тонкая футболка и шорты. И его ладонь… Она такая большая и горячая на моей спине.

– Все хорошо, я здесь, – шепчет он, и его губы касаются моего виска. Легкое, почти невесомое прикосновение, от которого внутри все переворачивается.

Я поднимаю голову. Наши лица оказываются в нескольких сантиметрах друг от друга. В полумраке его глаза кажутся совсем темными, бездонными. Он смотрит на мои губы, потом снова в глаза. И я перестаю дышать.

– Боишься? – его голос становится тише, интимнее.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова.

– Со мной можешь не бояться, – говорит Глеб, и его взгляд снова опускается на мои губы. – Котенок…

Воздух в комнате становится плотным, густым. Я чувствую жар его тела. Мужчина начинает медленно, мучительно медленно наклоняться ко мне. Я застываю, не в силах пошевелиться, сердце стучит где-то в горле, отбивая оглушительную дробь. Его взгляд прикован к моим