Кто такая Даша? - Нина Резун Страница 26

Что с ним стало теперь? Что я натворила? За что он так со мной? Я ведь хотела ему помочь. Я вызвалась быть переводчиком, когда он в нем так нуждался. Почему я не заслужила за это благодарность, а вместо нее получила наказание? Жестокое наказание, называемое изнасилованием. За что?

А Храмцов все рычал и дергался во мне, и казалось этому не будет конца. Я чувствовала, как горит мое лоно и понимала, что, если он не прекратит мои мучения в ближайшие несколько секунд, я просто умру. От боли, от обиды и от разочарования.

– Кричи, мать твою!

И я закричала. Но не от удовольствия, а от всего того, что переполняло меня в этот момент. Не знаю, как он воспринял мой крик, но это помогло ему наконец кончить. Он сделал последний рывок и, вдавив меня в стекло, замер.

Я беззвучно рыдала, уткнувшись щекой в кабину и ждала, когда он уйдет. А он никак не мог отдышаться и почти лежал на мне.

Когда его дыхание немного восстановилось, он выпустил мои бедра из своих рук и только сейчас я поняла, как сильно он за них цеплялся. Уходи, пожалуйста, уходи, – требовало мое тело, моя душа, мое сердце.

А вместо этого Храмцов резко развернул меня к себе лицом, впился пальцами в мои щеки и, приблизив свое гневное лицо к моему, прошипел:

– Ты моя, слышишь?! И не смей флиртовать с другими мужчинами!

– Я не флиртовала! – сквозь зажатые щеки, оправдывалась я.

– Я не для того тебя одевал, чтобы ты жеманничала с другими! – будто не слыша меня, продолжал он. – Во Францию захотелось?!

Я зажмурила глаза, не желая видеть этих злобных глаз и его свирепого оскала.

И вдруг он резко меня отпустил и ушел.

Наконец-то.

А я рухнула на дно, сжалась в комок и зарыдала. Вода хлестала меня по макушке, и мне хотелось, чтобы ее напор стал сильнее, и она убила меня. Опустошенную, уничтоженную и изнасилованную. Человеком, которого, как мне казалось, я любила.

Глава пятая

Через час раздался звонок в квартиру. Я лежала в кровати и пустым взглядом смотрела в окно. Мое тело ныло и до сих пор чувствовало, как грубо с ним обходились. Я слышала трель, но не хотела вставать. Если это Храмцов, у него должен быть ключ. А никто другой и не мог сюда прийти.

Зазвонил телефон. В который раз.

Слышать я тоже никого не хотела.

Я умерла, меня нет, оставьте меня в покое.

– Лера! – услышала я из-за входной двери и стук по ней кулаком. – Открой, Лера!

Я вздрогнула. Артем! Что он здесь делает? Что-то с Романом Викторовичем?

И ноги сами понесли меня к дверям.

Я открыла ее в тот самый момент, когда в коридоре показалась соседка и стала ругаться на Артема за шум в столь поздний час.

– Простите, я не хотел.

Он заметил, что я открыла дверь и встревоженно посмотрел на меня. Он все также был в костюме и при галстуке.

– Лера, ты почему на звонки не отвечаешь?

Мне пришлось запустить его в квартиру, чтобы и дальше не тревожить соседей.

– Что случилось? – зажигая свет в прихожей, спросила я. – Почему ты приехал?

Как будто только сейчас разглядев меня, Артем смущенно забегал глазами. На мне была белая шелковая сорочка на тонких бретелях с кружевной вставкой на груди, которая совсем не скрывала всех прелестей. Я быстро схватила с крючка плащ и накинула сверху.

– Прости… Ты не отвечала на звонки, и я стал беспокоиться.

– С Романом Викторовичем все нормально?

– Я отвез его домой. Он был таким… раздраженным, когда вышел от тебя, и я не знал, что и думать.

Артем стал вглядываться в мое лицо, словно пытаясь считать хранящуюся на нем информацию. И наверняка заметил мои красные заплаканные глаза. И вместо того, чтобы порадоваться его тревоге обо мне, я ощутила укол в сердце. Кому-то оказывается было дело до меня, но только не тому, кому бы мне хотелось.

– Артем поезжай домой, – плотнее кутаясь в плащ, сказала я.

– Да, конечно, я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

– Со мной все в порядке. Иди.

Он с сомнением повернулся к дверям, но потом снова развернулся и взволнованно спросил:

– Может быть тебе сейчас лучше не оставаться одной?

– Нет, Артем. Как раз сейчас я очень хочу побыть одна. Ты не переживай, завтра я буду в норме.

– За тобой приехать?

– Нет, я сама.

Я сделала пару шагов к дверям и открыла замок.

– Что случилось? – не унимался Артем. – Сделка же состоялась?

– Да.

– Тогда чем он остался недоволен?

– Артем, прошу тебя уходи и не мучай меня. Мне и французов хватило.

– Погоди! – осенило Шведова. – Он приревновал тебя к кому-то из французов?

Я отвела глаза.

– Иди, Артем. Еще не хватало, чтобы ты из-за меня пострадал.

И это правда. Что такое мои проблемы на фоне тех, что пришлись на долю Шведова? Ему остаться без денег никак нельзя.

Я открыла дверь и отошла в сторону.

– Доброй ночи.

– Доброй ночи, – повторил Артем. – Я уверен, он извинится. Что бы он ни сделал.

Я промолчала. Артем вышел, я закрыла за ним дверь.

Следующие три дня Храмцова я не видела. Я нашла ему нового переводчика, и она приехала сразу на место встречи.

За это время я нашла в себе силы восстановиться и взбодриться. И было от чего. Работы действительно оказалось невпроворот, и я гнала из приемной любого, кто приходил посплетничать.

Ведь всем хотелось знать, как прошла встреча с французами, что подавали на ужин, и как так вышло, что я владею французским языком. А еще всех женщин интересовало, женаты ли французы и, если нет, не планируют ли они найти себе невест в России?

И когда я заперлась в приемной, вопросы посыпались в почту и на телефон. Причем сначала спрашивали меня по делу, а потом переходили на волнующую их тему. И в конце концов я стала говорить, что французы женаты, на ужин подавали жареных лягушек, а французский меня подвел и большую часть вечера переводила переводчица французской стороны. Это помогло и от меня с вопросами отстали.

На четвертый день появился