Спецназ по соседству - Лана Вайн Страница 25

вежливого нейтралитета, и ни один из нас не торопится это хрупкое перемирие нарушать. В черте города за окнами проносятся бесконечные бетонные джунгли: магазины, бизнес-центры, заводы и жилые многоэтажки. Но стоит нам выехать на загородную трассу, как городские пейзажи сменяет лес и поля. Все блеклое и унылое, покрытое тонким слоем снега.

– Генерал Виленский – отец. Какой он? – неожиданно спрашивает Глеб. – Он обмолвился, что у вас сейчас натянутые отношения. Почему?

– Предлагаешь мне излить тебе душу? – хмыкаю я. – С чего бы это? Не припомню, чтобы мы были друзьями.

– Правда? А прижималась ты ко мне вчера очень даже по-дружески, – улыбается негодяй, заставляя мои щеки пойти пунцовыми пятнами. – И я просто проявляю любопытство. Не хочешь, не отвечай.

Я в нерешительности кусаю губы. Проблема в том, что я хочу ему ответить. Мне хочется поделиться с кем-то, кто знает моего отца, возможно, так же хорошо, как и я. Хочется рассказать, как невыносима порой бывает жизнь под опекой генерала.

– Нормальный он отец, – признаюсь я немного погодя. – Хороший, заботливый, справедливый, щедрый. Но совершенно не терпящий, когда идут против его приказов! А он и на работе, и дома именно что приказывает, – закатываю глаза, передразнивая: – Будь дома в десять, Аврора. Не вздумай носить такие короткие юбки, Аврора. Тебе не стоит общаться с этой компанией, Аврора. Выходные тебе лучше провести за учебниками, Аврора. У моего отца на все есть правило. Куча правил. Тысяча! И порой они душат. Понимаешь? – оглядываюсь, ища у Глеба поддержки.

– Это на Игната Савельевича похоже, – ухмыляется он.

– Вот!

– У нас весь отряд – три десятка половозрелых, здоровых мужиков – по базе на полусогнутых ходит, когда генерал приезжает с проверкой. Не дай боже ему попасться на глаза или впасть в немилость.

– Серьезно? – удивленно переспрашиваю я.

– Ага. Сегодня вот я в опале. Видишь, опоздал на собрание на пять минут, и меня сдали в твое рабство, – ржет Глеб.

– Очень смешно! – пихаю я его кулаком в плечо.

– Но если без шуток, – отсмеявшись, говорит мужчина, – твой отец – военный. Он привык так жить. По правилам, я имею в виду. Для него норма: подчинять и подчиняться. Глупо ожидать от него другого, котенок.

– Но я не его боец, я его дочь! Да и ты тоже вояка. Но ведь ты не такой душный.

– М, вау, это комплимент? Польщен. Но, во-первых, ты знаешь меня лишь как соседа. Я тебе не парень и даже не друг. Поверь, детка, у меня до хера и больше гонора, когда «мое». Во-вторых, да как знать, возможно, в пятьдесят лет и при высокой должности я буду такой же дотошный?

– А ты сейчас кто?

– Что?

– По званию?

– Майор.

– Майор Глеб… э-э, какая у тебя фамилия?

– Савицкий. Глеб Викторович, предвосхищая твой следующий вопрос. Рад, что три недели спустя нашего соседства мы наконец-то познакомились, – тянет мне правую ладонь Глеб.

Я обхватываю его пальцы своими, пожимая.

– Виленская Аврора Игнатьевна. Знаешь, после того как я узнала тебя сегодня поближе, боюсь уже не смогу без зазрений совести почистить твоей зубной щеткой унитаз… – говорю задумчиво, кусая губы, чтобы не засмеяться.

– Блять, скажи, что ты этого еще не делала? – звенит от напряжения голос Глеба.

– Пока нет, – смеюсь я. – Выдыхай. Но это был следующий пункт в моем военном плане.

– Ты ведь понимаешь, что за такое я бы точно тебя привязал и отхлестал ремнем по жопе?

– А откуда бы ты узнал, гений?

Глеб неодобрительно качает головой.

– Ты – страшный человек, Аврора Игнатьевна, – говорит и включает поворотник.

– Куда мы? – подбираюсь и ерзаю нервно, поскрипывая джинсами о кожаное сиденье. Приходит моя очередь напрягаться. Вдруг этот психопат решит дать мне по голове и оставит замерзать в ближайшем сугробе?

– Выдыхай, – передразнивает меня мужчина. – Заедем на заправку. Надо долить бензина, если мы не хотим машину до деревни твоей бабушки толкать.

– М, л-ладно, – вжимаюсь я обратно лопатками в спинку кресла.

– А ты реально подумала, что я сейчас тебя высажу?

– Кто тебя знает. Вдруг ты скрытый психопат!

– Об этом надо было думать до того, как ты села в мою тачку, котенок, – выдает Глеб нравоучительно и паркуется у свободной колонки. – Надеюсь, двери блокировать не надо? Не побежишь?

– Я похожа на чокнутую?

Глеб глушит двигатель. Отстегивает ремень безопасности и задумчиво проходит по мне взглядом. Я поджимаю губы и уточняю:

– Это был риторический вопрос.

– Сиди. Я быстро.

Он выходит из машины, запуская в открытую дверь морозный воздух. Я ежусь, стягивая полы куртки. И достаю из сумочки телефон, чтобы набрать бабуле и сказать, что часа через три буду у нее. Но мой гаджет показывает мне «кукиш». Точнее, красную батарейку на весь экран с одним жалким процентом заряда. Очень вовремя.

Пока я пытаюсь выжать из этого процента хоть что-нибудь, Глеб успевает сходить на кассу и вернуться. Дверь с моей стороны неожиданно открывается, и у меня перед носом возникает картонный подстаканник с двумя стаканчиками кофе. А на мои колени падает увесистый пакетик с разноцветными желейными мишками.

– О-о, это мне? – вскидываю я взгляд, расплываясь в улыбке. – Неужто ты решил быть милым парнем? – строю этому хмурому вояке глазки.

– Не привыкай, – щелкает меня костяшкой пальца по кончику носа он. – Считай, что я просто «подмазываюсь» к начальству.

– Сделаю вид, что поверила. Кстати, у тебя есть зарядка для телефона? Мой сел.

– Посмотри в бардачке.

Глеб закрывает мою дверь. Я ставлю наши стаканчики с источающим божественные ароматы напитком на панель между сидениями и ищу, где в этой крутой тачке бардачок. Нахожу. Открываю. Присвистываю. Чего тут только нет: чеки, квитанции, перочинный ножик, фонарик, изолента, спички, пачка влажных салфеток и… кхм, начатая пачка презервативов. От вида последнего становится как-то неловко. Хотя, казалось бы, ну есть и есть! У какого холостого мужика нет в машине контрацептивов? Только у безответственного. Однако это не меняет того, что я чувствую себя «подглянувшей в замочную скважину».

Так, отмираем, Аврора!

Я облизываю губы и ныряю рукой дальше. Хочу нащупать провод в глубине отсека. Но мое любопытство берет верх, и я цепляю пальцами картонную коробочку. Достаю, бросая взгляд на размер. Уф, ого. Ладно… Эм… Он большой. Ох, блин! К моему лицу приливает кровь, и оно уже не просто «чуточку смущенно», а горит адским пламенем! И какого-то хрена именно в этот момент мой мозг решает подкинуть картинку сегодняшнего происшествия в ванной. Когда я реально спросонья перепутала двери и вломилась к Глебу в душ в самый… интересный момент его уединения. Весь этот густой пар,