После развода. Первая жена - Екатерина Руслановна Кариди Страница 21

- Согласилась твоя должница помочь с цветочками. Так что, если ты не против, она готова прямо сейчас приступить к работе.

А… Ему раньше казалось, что это была боль. Нет. Выжигающая боль была сейчас.

Согласилась, значит. Так торопится уйти от него?

Но эту ядовитую горечь, разлившуюся в душе, он подавил. Ровно проговорил, с ленцой в голосе:

- А ты, я смотрю, спешишь, Пал Палыч? Или думаешь, я допущу, чтобы  моя  невеста осталась в день свадьбы без  правильно  по фэншуй оформленной цветочной арки?

И нехорошо так, медленно рассмеялся, услышав, как будущий тесть, мать его, заюлил:

- Да нет, что ты, кто ж в тебе сомневается-то!

- Рад, что не сомневаешься во мне.

Арсений саркастически хмыкнул. Подавляя рычание, рвавшееся из него, выпрямился в кресле и уже своим обычным скучным тоном произнес:

- Нормально все, не переживай так, Пал Палыч. Подвезут ее в день свадьбы. А пока не забывай, сколько бабок она торчит мне. Незачем ей прохлаждаться, пусть работает. Для нее там задание есть.

- А, ну я понял, - скрипуче засмеялся Прохоров. - Так бы сказал.

Но в этом смехе был оттенок разочарования и неудовлетворенности. Этакий шлейф из шипящих. А еще Арсений каким-то звериным чутьем уловил в том, что не было высказано, еще и скрытый интерес.

Как у него пригорело! Ярость взметнулась факелом, он уже мысленно выдирал драгоценному будущему тестю хребет за то, что тот посмел  смотреть  на Анну.

К счастью, разговор оборвался.

Арсений еще долго сидел сглатывая. Надо было успокоиться. Понимал ведь, что старый мерзавец затевает что-то.

Все. Довольно. Время, которое он отвел себе, кончилось.

Пальцы с усилием впились в столешницу, он резко оттолкнулся от стола и встал. Прошелся по кабинету и застыл, заложив руки в карманы брюк. Нужно быть на несколько ходов впереди и предвидеть любой шаг. Глаз не спускать с Анны, чтобы ни один волосок не упал с ее головы.

Ни один ее драгоценный волосок.

В какой-то момент мужчина просто запрокинул голову и закрыл глаза. Как он устал без нее. Смертельно.

Ничего. Еще немного.

- Дай мне еще три дня, - проговорил на грани слышимости. – Еще три дня. А потом все будет хорошо.

Потом вышел. Ему надо было все подготовить.

***

С того момента, как Прохоров ушел, Аня была в постоянном напряжении. Каждую минуту ждала, что вот-вот за ней заедут. Или что ее бывший муж передумает и ничего не выйдет. Или он приедет к ней на разборки.

Неизвестность выматывала. Теперь она уже не знала, что именно пугает ее больше.

Каждый раз, когда к ней заходила экономка, она подбиралась внутренне. Но экономка была неизменно вежлива и предупредительна, Ане даже казалось, что в последнее время – особенно.

Так прошли два дня. Ей уже стало казаться, что о ней забыли. Или это вообще была шутка, проверка на вшивость.

Но вот в конце второго дня вечером к ней зашла экономка. Аня уже собиралась в душ и пораньше лечь. Сейчас она выпрямилась, глядя на женщину:

- Что-то случилось, Лидия Васильевна?

Так скользнула по ней взглядом и сказала:

- Нет, ничего такого, Анна Александровна.

И пауза. Потом продолжила:

- Завтра с утра будьте готовы, за вами заедут. Господин Демидов распорядился. Вы должны будете помочь флористу с работой.

Ну вот оно, то, чего она так ждала.

Аня смогла только кивнуть, от волнения горло свело. Экономка постояла еще несколько секунд и добавила:

- Форма одежды произвольная. Господин Демидов оставил это на ваше усмотрение. И еще. С вами вместе туда поедет помощник.

С ней поедет еще кто-то.

Аня ведь догадывалась, понимала, что ее одну, скорее всего, не выпустят. Совершенно точно не выпустят. Если вспомнить, как она сюда попала, и до того, как она вообще попала к Демидову в первый раз, ее всегда сопровождали два охранника с каменными лицами. Вряд ли ее выпустили бы без охраны сейчас. Но она надеялась, что когда окажется на месте, эти двое не будут торчать при ней постоянно.

Помощник осложнял все. Теперь рядом будет все время находиться человек, незаметно смешаться с толпой прислуги не получится. А если ей каким-то чудом удастся незаметно ускользнуть, то она вполне представляла, что может сделать потом Демидов с тем человеком, которого ей определили в помощники.

Она даже похолодела на миг, однако заставила себя кивнуть и спокойно проговорила:

- Я поняла.

И не могла не спросить:

- Кто поедет со мной? Мне надо иметь представление, с кем я буду работать.

- Вы хорошо его знаете. Это Владимир, он помогает вам в саду.

Немного отлегло от сердца. Но где-то в глубине души заныло еще больше. Не хотелось подводить хорошего человека. Ведь Демидов не пощадит его точно. Потом она решила, что будет действовать по обстоятельствам.

Сдержанно улыбнулась экономке.

- Спасибо, Лидия Васильевна.

Та окинула ее странным, каким-то задумчивым взглядом и проговорила:

- Не за что. Постарайтесь выспаться сегодня, Анна Александровна.

И ушла.

Выспаться нужно, это Аня понимала. Ей понадобятся силы, неизвестно, как завтра все повернется. Еще ей понадобятся какие-то средства. И документы. Больше ничего нельзя брать, вызовет подозрения.

Итак, средства. Денег у нее не было, но были драгоценности. Много, и слишком ценные, чтобы можно было хоть что-то незаметно продать. Сама мысль что-то брать у бывшего мужа претила. Вызывала отторжение, как будто взяв у него хоть что-то, она тем самым примет свою принадлежность Арсению Демидову.

Который завтра женится. И аминь. Счастья ему с новой женой.

Аня все-таки вытащила шкатулку, вернее, целый бронированный ящичек, где в строгом порядке были сложены футляры с логотипами известных ювелирных фирм. Застыла на миг, сжав кулаки, потом быстро выбрала, что попроще, и убрала все снова. Неприятное чувство было, что она берет чужое, но она подавила это чувство.

Никогда бы не взяла ничего, если бы не крайняя необходимость.

Еще нужно было подготовить на завтра одежду. Так, чтобы не выделяться и чтобы карманов было побольше. Сложить документы. Все.

Теперь надо спать. Но с этим было сложно.

***

Арсению Демидову не раз и не два приходилось планировать серьезные операции и потом приводить планы в исполнение. Работать хладнокровно, без накладок, четко. Сейчас был особый случай, и да, он не мог отрешиться от эмоций.

Ибо на одной чаше весов все, что он задумал, на другой чувства к женщине, и чувства перевешивали.