Ядовитая связь - Ана К. Блэклейс Страница 17

— Как давно ты об этом знаешь?

— Фотографии я получила только сегодня утром, когда встретилась с источником, — ее голос становится еще тише. — Мне потребовалось время, чтобы найти этого человека, но я рада, что успела собрать эту информацию вовремя.

Я фыркаю, сжимая кружку так сильно, что побелели пальцы.

— Вовремя для чего?

Взгляд Мии становится острым, как ножи.

— Вовремя, чтобы вышвырнуть твою самоненависть к чертовой матери, — ее лицо натягивается, словно загорелые, поджарые мышцы ее рук. — У вас обоих с Джаксом темные секреты, Адди. Ладно, ты танцевала в клетке. А он дерется в одной — потому что, если честно, этот восьмиугольный ринг выглядит для меня именно так. Эти двое, которых ты видела, — это бойцы в своей собственной клетке. И мой источник уверяет, что Джаксу тоже нравится проводить там время, хотя получить какие-либо доказательства этого невозможно, потому что он один из трех самых опасных людей в стране, известных как Триада Кровавого Кулака, а охрана у них бешеная. Один из других — это Джозеф Картер.

— Глава New York Central Corp Bank, — говорю я. Кто его не знает? Мужчина лет пятидесяти с седеющими висками и двумя щелками вместо глаз, в которых читается лишь жажда власти. Он женат на одной из самых умных женщин Нью-Йорка, Сиренне Картер, которая сама основала несколько успешных стартапов. Но он изменяет ей каждую неделю с новой моделью, из-за чего его жена полностью ушла в запой. Но кто я такая, чтобы судить?

Миа кивает.

— К сожалению, мой источник не смог раздобыть фото Картера или третьего члена Триады. Говорят, это практически невыполнимо.

— Они, — повторяю я. — Ты даже не хочешь сказать мне, какого пола твой источник?

— Ты же знаешь, я скорее умру, чем раскрою хоть что-то о своих источниках.

— И я никогда тебя об этом не спрашиваю, если только... — Ладно, как это сказать? — Слушай, у меня есть свое расследование, которое я хочу начать, а быть запертой здесь серьезно мешает делу.

Миа оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что у нас все еще полная приватность.

— Я слушаю.

Я рассказываю ей о девушке в худи, на которую наткнулась, выходя из метро, а потом мельком увидела снова в клубе.

— У меня было ощущение, что я ее знаю, но я видела ее лицо всего пару секунд, и оно тогда тоже было в тени. И все же казалось, что она была без макияжа. — Я изо всех сил пытаюсь вспомнить другие детали, крепче сжимая кружку. — Если это кто-то, кто обычно носит много макияжа, когда мы встречаемся, возможно, именно поэтому я не смогла ее узнать, кроме этого смутного чувства знакомости.

— Или, может быть, это кто-то, кого ты не видела много лет, — предлагает Миа. — Знаешь, из тех людей, с которыми ты так давно не пересекалась, что уже не помнишь, откуда их знаешь?

Я закусываю нижнюю губу, размышляя.

— Может быть. Но я думала, вдруг она как-то связана с твоим источником. Может, это и была твоя информаторша, — добавляю я осторожно, но Миа качает головой.

— Не думаю, что это возможно. Это не их работа — следить за тобой. Им интересны Джакс Вон и подпольные бои Триады.

Я кусаю внутреннюю сторону щеки. Не могу отрицать, что мне ужасно хочется узнать хоть что-то о ее источнике.

— Все равно не дашь мне даже намека, да?

Она подмигивает.

— Я профессионалка. Но вот что я могу тебе сказать. — Ее лицо снова становится мрачным. — Мой источник — давай назовем его Дакота, имя, подходящее и мужчине, и женщине — однажды видел Джакса на ринге. И, Адди, это был не просто обычный кулачный бой.

— Говори прямо, Миа, — мои глаза скользят за ее плечо, подчеркивая мою мысль. — У нас может быть не так уж много времени.

Я боюсь признать это, но я нервно жду возвращения Джакса. Хочу понять, где мы сейчас находимся, надеясь, что худшее уже позади. Мои эмоции — это сплошные американские горки.

— Он не остановился, Адди. Эти бои... — Миа делает паузу. — Дакота не уверена, выжил ли другой парень в последнем бою.

— Не уверена, что вообще хочу это представлять...

— Похоже, Джакс — или, как его называют на ринге, Спартанец — дерется крайне редко. Но этот конкретный бой, если я правильно рассчитала временную шкалу, состоялся примерно в то время, когда вы познакомились. Когда он еще гонялся за тобой повсюду, чтобы ты подписала контракт и стала его служанкой удовольствий.

— Его шлюхой, — поправляю я. Она открывает рот, наверное, чтобы поспорить со мной, но я поднимаю руку, останавливая ее.

— Итак, Спартанец.

— С этими именами бойцов связана целая история. Они что-то значат. — Ее лицо меняется, как будто она собирается сказать что-то важное и темное. — Похоже, никто из бойцов не выбирал себе имя сам. Их «крестили» этими именами давным-давно. Еще тогда, когда они только начинали участвовать в нелегальных боях, в основном в тюрьме. А те бои... — Она наклоняется так близко, что наши носы почти соприкасаются, и я слушаю, затаив дыхание, жадная до информации, словно хочу схватить ее, прежде чем она успеет выйти из ее уст. — Те бои часто не заканчивались, пока не причиняли необратимого вреда.

— Необратимого вреда? — уточняю я. — Ты имеешь в виду... смерть?

Она поднимает брови.

— Хуже.

— Как может быть что-то хуже, чем...

— Покалечить на всю жизнь, — произносит она.

Слова Снейка из вчерашнего вечера возвращаются, как бумеранг, бьющий меня по лицу.

— Похоже, Джакс и брат Снейка дрались друг с другом на тюремном ринге, — говорю я. — Снейк сказал, что его брат выжил, но не целым. Он был изуродован. Теперь он хочет реванша.

Миа ждет, пока я пытаюсь вспомнить события прошлой ночи.

— Зверь, — добавляю я. — Такое у него было имя бойца. Может, ты спросишь у своего источника — Дакоты — о нем?

Она кивает.

— Спрошу. Но это может занять время.

— У нас может не быть этого времени. Не с тем, что Джаксу придется сделать в ближайшем будущем.

— Что ты имеешь в виду? — хмурится она.

Я рассказываю ей о матчах, в которых Снейк заставил Джакса участвовать.

— Джаксу придется поставить свою жизнь на кон, — заключаю я, потирая руки. — Я не могу этого допустить, Миа. Снейк дал понять, что финальный бой, тот самый с Зверем, будет до смерти. Иначе я никогда не буду в безопасности. Это все моя вина, что он оказался в этой ситуации.

— Ну