Ядовитая связь - Ана К. Блэклейс

Ана К. Блэклейс

Ядовитая связь

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Это НЕ невинная романтика. Помните, что это исключительно художественное произведение, созданное для вашего удовольствия. Автор НЕ одобряет все ситуации и действия, происходящие между персонажами. Это взрослый темный роман, который не подходит для лиц младше 18 лет.

ГЛАВА I — Темные секреты

Адди

Сегодня или никогда.

Я собираюсь дать этому ублюдку Снейку его «Королеву ночи» и окончательно оставить жизнь танцовщицы в клетке позади. Проблема в том, что теперь, как невеста Джакса Вона, я постоянно под надзором охраны, и избавиться от них — настоящий геморрой. Именно поэтому я решила сделать это сегодня, хотя Снейк дал мне три недели. Я уже настолько ограничена, что скоро мне понадобится операция уровня «миссия невыполнима», а с каждым днем шансов провернуть это все меньше. Так что сегодня вечером мы с Мией должны все провернуть.

Я стою у окна нашей квартиры на Верхнем Вест-Сайде, грызу ногти и жду, когда Миа выйдет из черной тачки через дорогу. Джакс согласился пока давать мне ночи для «передышки», но только до свадьбы. И, естественно, под присмотром охраны — теперь, когда новости о наших отношениях разлетелись по СМИ и элитам Манхэттена, по-другому никак. Я больше не просто девчонка, с которой он трахается, а та самая Избранная.

Сигнала все нет. Похоже, у Мии проблемы с тем, чтобы отвлечь Никко от квартиры. Я нервно стучу ногой по полу, в голове прокручиваются десятки сценариев, как все может пойти наперекосяк. Грызу ногти так яростно, что чувствую вкус крови. Черт возьми!

Я закидываю рюкзак на плечо, уже готовая постучаться к миссис Гилмор и попросить у нее парик, который она всегда надевает, когда собирает своих подружек на книжный клуб, как вдруг вижу, что Миа выходит из машины, с силой захлопнув дверь. Она обходит ее, и в буквальном смысле бросается под колеса приближающейся тачки.

Я ору во весь голос, бью ладонями по стеклу, но водитель в последний момент жмет на тормоза, и бампер останавливается в каких-то сантиметрах от коленей моей лучшей подруги. Она на секунду ловит мой взгляд через окно, а потом швыряет себя на землю.

Кровь отхлынула от головы, глаза вытаращены, лицо практически прилипло к стеклу, но я понимаю, что она делает. Никко и вся наша охрана выпрыгивают из машины и мчатся к ней на помощь. Водитель — какой-то перепуганный ботаник с взъерошенными кудрями и толстыми очками — выбирается из своей тачки с таким выражением ужаса, будто сейчас сознание потеряет.

Мне почти жаль его, ведь эта ситуация будет преследовать его еще долго, но у меня нет времени на жалость. Или на желание убить Мию за то, что она чуть не угробила себя. Если она пошла на такой трюк, значит, все было совсем плохо. У нее просто не осталось другого выхода.

А это значит, что я должна использовать каждую секунду на максимум. Хватаю рюкзак, закидываю его на плечо и прыгаю через две ступеньки сразу. На ходу поправляю черную бейсболку на голове — она мне чертовски велика, но только так удалось запихнуть под нее всю шевелюру. Вокруг «аварии» уже собралась толпа, создавая мне идеальное прикрытие, чтобы шмыгнуть за угол и исчезнуть, не привлекая внимания.

Шагаю быстро, почти бегу, и по пути меня накрывает волна стыда, когда я спускаюсь в продуваемое насквозь метро. Сжимаю зубы, пытаясь собраться и напоминая себе, что это неизбежное зло. Если я этого не сделаю, Снейк разнесет всю мою жизнь к черту. Он расскажет Джаксу. А я, черт возьми, не могу его потерять.

Глупо отрицать, что я по уши влюблена в Джакса Вона. Да, он такой же мудак, как Снейк, только с другим подходом. Между ними двумя я застряла, как между двух острых камней, которые делают мне больно по-разному. Но я все равно рухнула в эту яму по уши. Наверное, я слишком долго крутилась в этом темном, прогнившем дне Нью-Йорка, чтобы меня привлекало что-то другое. Чтобы я вообще хотела ту уютную, спокойную любовь, которая сделала бы мою душу умиротворенной.

Двери с шипением открываются, когда я наконец добираюсь до нужной станции, и толпа людей вываливается из вагона. Фигура в капюшоне задевает мое плечо, ее лицо на секунду поднимается. Меня накрывает вспышка узнавания, но пока я выхожу и оборачиваюсь, чтобы посмотреть еще раз, она уже исчезает. Сквозь запотевшее окно я еще различаю ее капюшон, но поезд трогается, и фигура растворяется в толпе. Смутное чувство, что я ее знаю, цепляется за меня, но капюшон скрыл большую часть лица, так что вспомнить, кто это, я не могу.

Я продолжаю думать о ней, пока иду по улице к клубу, который был моим секретом последние пять лет. Чем ближе я подхожу к красной неоновой вывеске, выкрученной в название клуба и фигуру женщины, танцующей у шеста, тем сильнее меня пробивает пот. Желудок скручивается в узлы, пока я прохожу мимо длинной очереди мужиков, уже пихающих друг друга локтями, и здоровенных вышибал, и сворачиваю в темный переулок к черному входу. Чем дальше я от главного входа, тем тише становится музыка, едва доносясь, пока я стучу по металлической двери.

Я жду, натянув бейсболку так низко, что она почти закрывает глаза, с рюкзаком на плече и руками, засунутыми в карманы своих мешковатых джинсов. Время будто тянется бесконечно. Наверное, это из-за нервов. Я на таком взводе — кусаю губы, переступаю с ноги на ногу, — что мои чувства явно уже не в порядке.

Ночь шепчет что-то, ветерок поет мне на ухо. Кожа покрывается мурашками, а глаза мечутся по сторонам. Черт, я схожу с ума. Ну не мог же никто за мной до сюда проследить, Миа бы точно позвонила и предупредила. Мы последние дни проверяли, чтобы за нами не было никакого лишнего хвоста, кроме Никко и его команды. Эти всегда сидят в машине с ним, если он не ставит их на какие-то другие посты. Сегодня они тоже все вместе были в тачке, потому что, по их мнению, мы с Мией были дома, уже готовясь ко сну. Ну, по крайней мере, пока он не увидел, как она ломанулась к нему через улицу.

Я до сих пор не знаю, что она ему такого наплела, что его аж