Ничуть не влюблены - Шарлотта У. Фарнсуорт Страница 24

минут двадцать, и в конце звучит популярная поп-баллада, и я уверена, Лэндон скрежетал бы зубами по этому поводу, если бы ему не нужно было открывать рот, чтобы петь. Он не особо ценит мейнстрим – вообще не ценит. Пространные обсуждения непонятных музыкантов, о которых едва ли кто-то слышал, – одна из его любимых тем для разговора.

– Вы были па-атрясающими! – верещит Симона, когда парни заканчивают и направляются к нам.

– Очень хорошо, – согласно киваю я.

– Приводи на следующий концерт друзей, Харлоу, – предлагает Адам. – Нам нужны фанаты.

– А когда следующий концерт? – спрашиваю я.

– А его пока нет, – говорит Лэндон.

– Но будет, – предсказывает барабанщик Мэтт. – Я же говорил, что в баре моего дяди ищут артистов.

– Тогда пройдем пробы, – отзывается Лэндон. Он кладет гитару в чехол и забрасывает на плечо. – Пока, ребят.

Я улыбаюсь парням и Симоне и иду за Лэндоном на выход со двора. Мы садимся в его машину.

– Ну что думаешь? – спрашивает он, как только мы трогаемся с места.

– Я уже сказала: хорошо. Вы отлично выступили.

Лэндон окидывает меня взглядом и усмехается.

– Врушка. Мы были ужасны. Адам половину выступления играл не в той тональности.

– Симона не заметила.

Он смеется:

– Да. Хотя бы одна фанатка у нас есть.

– Эй! Я тоже там была, – замечаю я.

– Да, была. Спасибо, что пришла, Харлоу. Тебя явно ждали в сотне других мест.

Я пожимаю плечами:

– Скорее в сотне и одном, но кто ведет счет?

– Обхохочешься, – бухтит Лэндон.

Я усмехаюсь.

На центральной панели жужжит мой телефон, и я ныряю за ним.

Лэндон это видит.

– Боже. Ждешь сообщение?

Я проверяю экран. Это Ева.

– Нет.

– От парня? – поддразнивает меня он.

– Не-а.

– Да брось. Ты же знаешь, что мама спросит. Разве ты не ходила на свидание с парнем из своей группы?

Я вздыхаю:

– Да. Это было вчера вечером.

– Первый и последний раз, да?

– Не знаю. Надо бы дать ему еще шанс, так ведь? Он был славным. У нас много общего. Просто… Ну не знаю. Искры не было.

Лэндон пожимает плечами:

– Не верю в эту чушь про любовь с первого взгляда, но если ты сходила на свидание и поняла, что это ни к чему не ведет, то, наверное, это ни к чему не приведет.

– Да.

Я вздыхаю. Мне нравится Эрик. Но я не могу не думать о том, как бы я восприняла наше свидание, если бы перед этим не ходила на каток извиняться перед Конором. Или если бы вообще не попросила Конора тренировать меня – пусть даже и ехидно.

Через несколько минут Лэндон паркуется на подъездной дорожке Гаррисонов. Несмотря на то что я уже четыре года указываю везде этот свой домашний адрес, я не считаю это кирпичное здание своим домом. Я здесь гостья. Знакомая, удобная. Но все равно гостья.

– Ну привет. Как все прошло?

Как только мы входим в парадную дверь, в проеме появляется Эллисон Гаррисон. У нее сейчас явно уборка в разгаре. Каштановые волосы по плечи завязаны в высокий растрепанный хвост, а зеленые резиновые перчатки – единственное, что выбивается из идеально подобранного образа.

– Потрясающе, – восклицаю я.

Лэндон закатывает глаза.

– Это Харлоу из вежливости. Посредственно. В лучшем случае.

– Наверняка это неправда, – возражает Эллисон. – Как минимум про посредственность. Я знаю, что Харлоу – золотко.

Я смеюсь.

– Наш новый Боб Дилан уже вернулся?

Хью Гаррисон выходит из кухни в коридор. Он улыбается Лэндону, а потом переводит взгляд на меня.

– Харлоу, – тепло приветствует меня он.

Когда я приехала, Хью был на работе. Я впервые вижу его с тех пор, как уехала в Холт в августе. Выглядит он так же, как тогда. Высокий, с теми же каштановыми волосами и ореховыми глазами, как у своего младшего сына.

– Привет, Хью, – здороваюсь я, шагая в его раскрытые объятия.

И до меня впервые доходит: я обнимаю папу Конора Харта. У меня в голове он всегда был отцом Лэндона. Мужем Эллисон – лучшей подруги моей матери. Интересно, обнимал ли когда-нибудь Конор своего отца? Сомневаюсь.

– Я домываю посуду, а потом достаю курицу из духовки. Вы как раз вовремя, – объявляет Эллисон, перед тем как вернуться на кухню.

Мы все идем за ней. Хью и Эллисон забрасывают меня вопросами о занятиях и друзьях, пока мы накрываем на стол и садимся за еду. И это нормально. Уютно. Рутинно.

Хью и Эллисон расспрашивают про концерт, и Лэндон с радостью отвечает. Несмотря на случайное замечание, что у Лэндона должен быть запасной план, его родители всегда поддерживали его мечту заняться музыкой. Почти чересчур, судя по недоверчивому выражению лица Лэндона, когда те спрашивают его, почему их не пригласили на концерт в честь шестнадцатилетия.

– Мы бы заглянули, – говорит Хью.

– Ты даже заговорил о нем только сегодня утром, – добавляет Эллисон. – Почему ты нас не пригласил?

Лэндон фыркает.

– Это ведь риторический вопрос? – спрашивает он родителей, накладывая себе картошки.

– И ты не мог одеться получше для выступления? – вопрошает Эллисон, критически оглядывая Лэндона.

– Мам, серьезно? – Тот смотрит на свою брайтонскую толстовку. – А что не так-то?

– Для начала она грязная. – Эллисон кивает на пятно на кайме, похожее на кофе.

Лэндон закатывает глаза и стягивает толстовку. Под ней футболка с длинным рукавом, в которой он явно недавно спал, если количество складок на хлопке – вообще показатель.

– Так лучше?

– Хуже, – говорит Эллисон. – После ужина поставлю большую стирку.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не ухмыляться. Лэндон окидывает меня яростным взглядом, явно не будучи в восторге от моего веселья, и снова натягивает толстовку.

– У музыкантов есть занятия получше стирки, – объясняет он.

– То, что ты хочешь быть голодным художником, не значит, что тебе нужно так же одеваться, – откликается Эллисон.

– А Келли придет завтра вечером есть десерт? – спрашивает Хью, очевидно пытаясь сменить тему моды.

– Не-а. У нас перерыв, – отвечает Лэндон.

– О, – говорит Эллисон и обменивается взглядами с Хью.

Я замечаю, что они оба не так уж поражены новостями. Мне тоже никогда особо не нравилась девушка Лэндона. Насколько я знаю, она слишком много времени жалуется то на одно, то на другое. У меня такое чувство, что Лэндона по большому счету в ней привлекает то, что у него не было девушки в школе, и он считает Келли птицей более высокого полета.

– Ну а ты, Харлоу? – Эллисон переводит внимание на меня.

– Ну а что я? – переспрашиваю я, отправляя в рот порцию салата. Лэндон беззвучно выдает мне фразу: «Я же говорил».

– Разве ты пару недель назад не говорила, что идешь на двойное свидание с Евой и ее парнем?