Мой дерзкий сосед - Эми Эйворд Страница 19

Кроме того вечера, когда я пригласил ее на свидание десять лет назад.

Я провел ладонью по мячу, сделал идеальный крученый бросок и попал прямо в контейнер с мячами у противоположной стены зала в пятидесяти ярдах от нас. Дерзкий, уверенный в себе парень, который был на вершине футбола, – именно им я должен быть, чтобы завоевать сердце Трикси.

И на этот раз мне ничто не сможет помешать.

– Больше никаких промедлений, никаких сомнений. Она либо влюбится в меня, либо нет.

Я должен втоптать в грязь все тревоги насчет того, что я потеряю Трикси навсегда, если она не захочет никаких романтических отношений со мной. Я не потеряю ее. Нет. Она мой лучший друг, если не считать семью, а из лучших друзей получаются лучшие любовники и партнеры для жизни.

И да, я совершенно точно мог представить, что мы с ней будем вместе навсегда.

– Вот этого Криса Кингмана мы и ждали, черт возьми, – сказал Деклан, похлопывая меня по спине с такой силой, которая есть только у игроков в обороне. – А теперь давайте перейдем к тренировке, чтобы ты уже вернулся в игру с головой.

В спортивном центре было еще несколько игроков из «Мустангов», и следующие несколько часов мы провели, выполняя упражнения и подгоняя друг друга. Впереди нас ждал чертовски крутой сезон. И он должен был стать еще лучше, если Трикси будет смотреть на меня за пятидесятиярдовой линией или на трибуне вместе с женами и девушками других игроков.

Она, конечно, не раз смотрела наши игры, но я вдруг понял, что она сможет прийти туда специально ради меня и что после игры мы пойдем к ней домой и я растворюсь в ней. И осознание этого как никогда распалило мой азарт играть. Играть и выигрывать.

Хороший, плохой, злой библиотекарь

ТРИКСИ

И хотя после нашего первого фальшивого свидания с Крисом я приняла душ и переоделась в рабочую одежду, я все равно то и дело находила на себе соломинки в тех местах, где их быть не должно. Они будто служили мне напоминанием о том, насколько странным выдалось утро. Последние два дня подряд мне честно казалось, что Крис собирается меня поцеловать.

Поцеловать.

Меня.

Не-а, нет, это было слишком странно. Я бы списала все на то, что он в принципе тренируется флиртовать для фальшивых свиданий. Но Крис так же вел себя вчера вечером, еще до того, как я попросила его притвориться моим парнем. Он что, правда хотел поцеловать меня?

А я хотела его поцеловать?

Моя электронная почта на компьютере издала звук входящего уведомления, и я чуть не грохнулась со стула. Твою ж! У меня же аттестация с Картером. Голова у меня сегодня совсем не варила, и последний человек, которого мне хотелось видеть, это Мерзкий Картер.

Я взяла блокнот и ручку, решив, что если притворюсь, что делаю заметки, мне не придется видеть, как он взглядом поедает меня, словно пирожок, в который хочет засунуть свой член. Он никогда не делал никаких откровенных сексуальных намеков, поэтому у меня не было оснований обратиться в отдел кадров. Но все равно рядом с ним я чувствовала себя некомфортно.

Его кабинет находился как раз напротив наших рабочих мест, так что он видел, как я иду.

– А, Беатрис. А я уже хотел пойти за тобой. Проходи.

– Спасибо.

Я села, положила блокнот на колени, щелкнула ручкой и изо всех сил постаралась сдержать глубокий вдох в ожидании нашего разговора.

– Как дела? Как мама, как семья? – Он сложил руки домиком и подался вперед, его взгляд на секунду соскользнул мне на грудь.

О боже. Вот уж о ком, а о своей матери я никогда не говорила с Мерзким Картером. Так вот почему мне становилось мерзко в его присутствии. Как и любой другой мой знакомый парень, Картер видел порно с участием моей мамы и считал, что я похожа на нее – горячую мамочку-оверсайз по соседству.

Да что не так с этими мужиками? Вот почему мне нравилось дружить с Крисом и остальными парнями семейства Кингманов. Просто дружить.

Ни разу за все годы, что я живу рядом с ними, я не волновалась, что кому-то из них придет в голову залезть мне в трусики только потому, что моя мама работала в секс-индустрии. Для них она была типичной мамой из пригорода, которую они любили и уважали.

Я все-таки сделала глубокий вдох. Может, я слишком бурно реагирую? Если люди судили обо мне по моей маме, я воспринимала слишком близко к сердцу с тех самых пор, когда она усадила меня, чтобы поговорить о сексе, и рассказала, как зарабатывала на жизнь.

Мне никогда не было стыдно за нее и за то, чем мама занималась. Мне нравилось, что она вырастила меня без предрассудков как в плане секса, так и в отношении тела. Но весь остальной мир определенно пытался при каждом удобном случае сделать так, чтобы я чувствовала себя не такой, как все.

– У моих родителей все хорошо. Они путешествуют заграницей. Нам не пора перейти к аттестации?

– Кажется, что у тебя невероятно интересная семья. Не думаю, что моя мать когда-нибудь покидала пределы штата.

Ну ладно, возможно, он и правда хотел поддержать разговор. Хорошо.

– Ну, знаешь, Колорадо красивый штат, здесь тоже есть на что посмотреть.

– Конечно. Итак. – Он нажал на кнопки своего компьютера, и на экране появилось какое-то окно, но я сидела под таким углом, что никак не могла увидеть, что именно там было. – Что за новости про номинацию?

Блин. Лулу и Картеру переслала это письмо? Предательница. Я уже почти забыла про награждение из-за того, что творилось в последние несколько дней. У меня в голове просто не было столько места, чтобы там уместились тревоги обо всем, а церемония награждения не лидировала в моем списке поводов для беспокойств. Может, была на пятом месте, а то и ниже.

– Да, Ассоциация писателей-романистов для молодых взрослых меня номинировала на звание Библиотекаря года.

Картер так сильно сдвинул голову назад, что у него появился второй подбородок, и от меня не ускользнуло отвращение в его взгляде.

– Пожалуйста, только скажи мне, что у нас нет книг, в которых подростки занимаются… – Он огляделся по сторонам, будто нас мог подслушать кто-то из ЦРУ. – Эс, е, ка, эсом.

Вот это да! Как этот человек вообще оказался в библиотеке? Я сжала зубы, сдерживая свой порыв выдать тираду. Он был не единственным моим знакомым библиотекарем, который считал любовный жанр порнографией для мамашек. Он был литературным снобом, и мне хотелось отхлестать его по лицу каждой книгой, которую написали мои любимые авторы романтики.

– Романтика для молодых взрослых обычно не об этом. – В голове не укладывалось, что я должна объяснять ему, о чем пишут в книгах, которые у нас занимают целую секцию. Как он вообще смог получить продвижение до заведующего отделением? – Там больше говорится о тех прекрасных головокружительных чувствах, которые вызывает первая влюбленность, и они становятся еще прекраснее в декорациях с драконами и эпической борьбы со злом, антиутопичным обществом, которому нужно помешать, или патриархатом, который нужно свергнуть… И все это на фоне уроков в старшей школе.

Картер все еще смотрел на меня так, будто у меня выросла вторая голова, которая и была утыкана пенисами.

– Ясно. Что ж, возможно, нам нужно продвигать классику среди молодежи; может, какие-то детективы и…

– Мангу? Да, я разберусь с этим. Я еще подала заявку на технологический грант, по которому нам выделят деньги на обновление игровой системы этой осенью.

Он, скорее всего, даже не знал, что у нас есть видеоигры. Эта аттестация была пустой тратой моего времени.

– Совет директоров любит, когда мы получаем новые гранты. Отличная работа.

Ага. Я же подала заявку на грант именно для того, чтобы выглядеть хорошо в глазах совета директоров. Мысленно закатываю глаза.

– Да, спасибо.

– Ты же не планируешь идти на эту церемонию награждения, да?

Я, может, жутко нервничала при одной мысли об этом, но да, я собиралась идти.

– Планирую. Я надеялась, что библиотека сможет оплатить поездку. Конференция будет в Техасе.

– Ты, конечно, можешь взять отгулы в счет отпуска, но я не