Гордые души - Анна Рома Страница 25

Секс ради удовлетворения собственного желания не такой яркий и продолжительный, как секс для доставления удовольствия партнеру. Пока что играл интерес касаться и получать, чем отдавать и наполнять.

– Удивлена видеть тебя дома в такой час, – подходя ближе, достала чашку.

Время было почти час дня, не помню, когда последний раз я просыпалась так поздно.

– Одно из преимуществ быть боссом, – забирая чашку из моих рук, Кристиано запустил механизм кофемашины.

Взгляд устремился на мою ссадину на лбу, и его желваки заиграли, пытаясь сдерживать внезапную злость.

– Все еще злишься? – облокотилась я о кухонную стойку, не разделяя его поведения.

– Тебе стоило оставаться дома, – муж продолжал следить, как наполнялась темной жидкостью моя чашка, и совершенно не желал смотреть в мою сторону.

– Ты злишься на меня, потому что я избавила вас от серьезных последствий? – спокойным голосом ответила я.

– Нет. Я злюсь, потому что ты бездумно подвергаешь свою жизнь опасности, – Кристиано, наконец, посмотрел на меня своими темными глазами.

Его выражение лица было таким же беспомощным и виноватым, когда мы были в больнице, пока меня осматривали врачи.

– Ты сам выбрал этот путь, женившись на мне, – кофемашина издала звук о завершении приготовления напитка. – И, если мне не изменяет память, то в церкви мы давали клятву: «и в горе, и в радости». Радость, видимо, чужда в этом браке, а вот горе приходит одно за другим, поэтому просто скажи: «спасибо».

Я двинулась с места, чтобы забрать чашку, но Кристиано перехватил мои запястья и резко притянул меня к себе. Его рука коснулась моей головы, нежно перебирая пальцами волосы, отодвигая их и открывая ссадину на лбу.

В чем я могла ему уступить, так это в силе, в остальном составляла конкуренцию. Мне нравились его вспышки доминирования, только таким образом он мог касаться меня и быть ближе физически.

– Я восхищаюсь твоей храбростью, Витэлия, но моя жизнь не достойнее твоей, – его бархатистый голос проникал под кожу.

– Ты прав. Буду ждать твоего наказания, – высвобождаясь из его объятий, я все же забрала чашку.

Он склонил голову, ухмыльнувшись, и последовал за мной к столу, за который я села, подгибая одну ногу под свою пятую точку.

– У меня на тебя долгосрочные и весьма неприличные планы, – сказал супруг, специально касаясь моей спины своей ладонью, сев напротив.

– Извини, но меня возбуждают лишь деньги, – отпив кофе из чашки, уголки моих губ дрогнули, и я невинно опустила глаза.

Черт! Витэлия, когда ты успела получить черный пояс по флирту? Возможно, прошло слишком много времени, с тех пор, когда я последний раз видела член парня, и речь шла не о картинках из интернета.

Кристиано снова провел языком по верхнему ряду идеальных белоснежных зубов, обнажая клыки. Заметив этот маленький жест, я напряглась, возможно, его чары потихоньку стали пробираться в мой разум. Прошло слишком мало времени, а мы уже сидели на кухне и мило флиртовали друг с другом, как парочка в медовый месяц.

– Как твой отец? – неловкость заполнила пространство комнаты, поэтому я перевела тему, не надеясь на развернутый и честный ответ.

– Жаждущий встречи с тобой и опечаленный, что все веселье прошло без него, – Кристианно скрестил руки на груди, откинувшись на стуле.

– Хорошо. Я должна поприветствовать твоего отца, – кивая в знак согласия, задумалась, насколько их с Кристиано характеры были похожи.

Все, что мне было известно об Алдо Ринальди, находилось в семейном альбоме, который ранее показывала Ясмина. Внешность, не самое основное качество человека. Мне требовалось узнать о главе семьи больше, чтобы полностью расслабиться и принять новый дом и окружение.

– Где бы ты хотела побывать? – внезапно спросил Кристиано, из-за чего я уставилась на него, не понимая, как мы пришли к опросу.

– Никогда не думала об этом, – подперла подбородок, вздохнув. – В мире много мест, где я еще не бывала, но Косумель, думаю, я бы съездила туда снова.

Мексика навсегда останется в моем сердце. Место, где маленький ребенок быстро повзрослел, где резко оборвалось детство, и началась сложная тернистая дорога жизни.

Там осталась маленькая, очень хрупкая и ранимая Витэлия. Доверчивая, мягкая и добрая девочка с огромными голубыми глазами, которая искала тепла и заботы, прячась от ночных кошмаров на руках у любого, кто был поблизости.

Самое большое богатство в мире – родители. Мы не ценим время, проведенное рядом, принимая это за данность бытия. Можем прятаться за их спинами, уверенные, что еще слишком рано прощаться. Но у смерти нет имейла для оповещения или сострадания, она приходит и забирает, обрушая на голову все стихии природных катастроф жизни. Тогда мы привыкаем жить на сквозняках, под проливными дождями, без возможности посмотреть прогноз, когда же, наконец, выглянет солнце.

Это очень больно и страшно.

Розабелла звонила практически каждый день, иногда мы общались часами по видеосвязи. Мне было важно знать, как дела у каждого, кто остался в Италии. Теодоро писал короткие смски, и каждая была похожа на предыдущую по типу:

«Надеюсь, Ринальди хорошо себя ведет? Ему придётся умереть, если это не так».

Эмодзи с ножами и пистолетами прилагались каждый раз, адресованные моему мужу, а сердечки и поцелуи мне.

Это питало сердце благодарностью за то, что я действительно была дорога семье, которая вырастила меня.

– Как Элена? – спросила я младшую сестру, лежа на огромной кровати в спальной комнате и разглядывая отражение на зеркальном потолке.

Из всех детей Конделло, Элена была самой гордой, но ранимой девушкой, все неудачи давались ей кране тяжело. Вместо принятия поражения, она стреляла колкими словами в окружающих, пытаясь спастись от правды, делая больно другим.

– Она уехала на неделю моды в Милан, – Розабелла причмокивала в трубку, наверное, как обычно, ела сладости.

Элена являлась одной из главных моделей бренда Валентино и вот уже пять лет строила успешную карьеру в моделинге. Все, чего хотела Элена в свои восемнадцать, это стать дизайнером, а не торговать прекрасным телом перед камерами. Зато у Франчески на дочь были совсем другие планы.

– Одна? – спросила я, так как обычно мы посещали, если не все, то большую часть ее показов.

– Нет, мама с папой поехали с ней, и этот Лино. Он та еще пиявка, – вздохнула она.

– Разве он не уехал?

– Так и было, но он настоял на том, что раз их свадьба пройдет в Филадельфии, то Элене нечего делать в Италии.

Видимо Денаро опасался, что обещание вновь сорвётся и тогда Фамилья потеряет территорию. Элене действительно не повезло, Фамилья была консервативна, связывая узами брака только чистокровных