Пшеничная вдова - Данила Скит Страница 9

леди Меллису начало выворачивать с высокой башни, она увидела мелкие фигуры солдат внизу, смешавшихся с ночью. Казалось, что они боролись с тьмой, а не друг с другом. Острые клинки разрезали воздух, пытаясь распороть полотно ночи и впустить во двор рассвет, но тот не спешил избавлять взгляды от неведения.

«Наверное, оно к лучшему», – подумала леди Меллонда прежде, чем на нее вновь накатила тошнота.

Гарлет хотела отпить из опустевшего бокала, но, не обнаружив на дне душевного лекарства, брезгливо сморщила нос, сухие складки кожи сжались, словно выброшенные на берег водоросли.

– У короля Бернада трое дочерей и двое сыновей и один из них идет по нашу душу, – сказала она голосом холодным, словно снег.

Все притихли. Даже леди Мелиссу перестало тошнить в открытое окно, хотя вряд ли она могла слышать, о чем говорят в глубине башни.

– Страх пробирается до самого сердца и убивает его, – сказала Исбэль вновь не своим голосом, – Нет в нем никакой пользы… Так говорила мне мать, – принцесса на мгновение замолкла, силясь вспомнить какие-то слова, но лицо ее помрачнело, а глаза увлажнились. – Наверное, я должна сказать что-то ободряющее… но не могу. Мне очень страшно.

Глава 4. Алый рассвет

Первые лучи солнца обласкали заплаканный горизонт. Исбэль никогда не видела столько крови.

– Миледи, нужно уходить, – кричал над неслышащим ухом рыцарь в глянцевых доспехах.

Бледные пальцы вцепились в длинную стойку, увенчанную пустой канареечной клеткой. Костяшки впились в кожу, отбирая у крови алый цвет. Птицы давно улетели – их выпустили еще глубокой ночью. Тонкий голосок певчих походил на погребальную песнь.

«Страх пробирается до самого сердца и убивает его», – вторила себе Исбэль, но не могла разомкнуть пальцы.

Далия лежала с алым пятном на груди, будто пролила на платье густое летнее вино. Исбэль отчаянно хотела верить в это, как и в то, что она всего лишь спит… если бы сама не видела, как Ярл пронзал ее сердце, а та лишь громко ахнула во сне, но так и не проснулась. Принцесса бросилась наперерез рыцарю, когда тот занес меч над леди Кастелианой и ее дочерью Эсмер. Те тоже спрятались в забытье:

– Не трогах их! – кричала она и ее голос переходил на визг, странно, что она никого не разбудила, – Эсмер всего шестнадцать. Она еще совсем ребенок! Не трогай, иначе я убью себя!

– Это не моя прихоть, принцесса, это воля лордов-отцов, – холодный голос Ярла начал дрожать и у Исбэль появилась надежда.

Она бросилась к окну, но прежде вынула из рукава кинжал. Фигурки людей внизу походили на поломанные деревянные солдатики, только дерево не умело кровоточить.

– Боги, как высоко… – прошептала Исбэль, хватаясь за ледяной камень. Хорошо, что Ярл убрал меч, Исбэль поняла, что не сможет заколоть себя: она слишком боялась вида ран, не сможет она и броситься вниз, потому как слишком боялась высоты, – Какая же я трусиха… какая трусиха…

Отойдя подальше от окна, Исбэль вцепилась в канареечную стойку и стояла так до тех пор, пока Ярл не исполнил свой приказ. Двое дам предпочли заколоть себя сами, остальные оказались не настолько смелы – молчаливая сталь Ярла выплеснула яркие пятна крови на глянцевый атлас платьев. Леди Гарлет уснула хмельным беспробудным сном еще до того, как страх отнял ее разум. Леди Мелиссу убил яд. В минуту отдохновения она опустилась на пол, закрыла глаза и больше не открыла.

– Отец… мой отец… отдал тот же приказ? – не разжимая век, на выдохе прошептала Исбэль, но Ярл ее услышал, – Скажи честно, Ярл. Он сказал убить меня?

– Нет, принцесса. Он приказал уходить, когда придет время. Нам пора.

– Куда нам бежать? Замок окружен, все входы и выходы охраняются. Это бесполезно, совсем бесполезно… – Исбэль онемела от страха, тело не слушалось ее, – Просто сделай это, Ярл! Я сама не смогу!

Тонкую талию обхватили сильные мужские руки.

«Не трогай меня, не трогай… я проклята… ты умрешь…».

Исбэль разжала пальцы. Стойка с клеткой накренилась, а потом с грохотом упала на пол.

– Послушайте меня, – раздалось над ухом, – Восточный коридор должен быть еще чист, потайной ход выведет нас к нижним туннелям. Там стоит лодка и припасы. Если нам повезет… Принцесса, это приказ короля.

Но Ярлу не пришлось уговаривать долго – та была податлива, словно хмельная девица, хоть не пила и капли.

За дверью послушалась возня и сдавленный крик часовых. Звук стали, будто нож точился о нож. Загремели доспехи, кто-то отчаянно выругался, послышался треск копий. Удар, еще удар. Ломались последние двери когда-то самого крепкого замка Агатового Моря.

Они бежали по неестественно тихим коридорам замка. Сверху взирали узорчатые гобелены, уныло свисая с покрытых копотью стен. Ещё несколько часов назад повсюду были слышны крики и истошные вопли, теперь воцарилась леденящая душу тишина. Верный рыцарь оказался прав – восточный коридор был чист, хотя Исбэль предполагала, что он просто угадал и им улыбнулась удача. Длинные ковры, словно толстые удавы, тянулись вдоль коридоров. Сквозь окна начал пробиваться утренний свет, весенний, теплый, клубы дыма не помешали солнцу начать новый день. Значит, пожары унялись, промелькнула сумрачная мысль в голове Исбэль. Она любила бывать в этой части замка – пышные кадки алых роз делали коридоры похожими на весенние аллеи корширских садов, здесь была прочитана ни одна баллада о прекрасных турнирах и доблестных рыцарях, мифы неведомых земель, истории любви… За поворотом как раз стоит небольшой диванчик с пурпурной обивкой, оттуда открывается прекрасный вид на море, а рядом цветут розы… Взгляд Исбэль упал на протяжное пятно крови на полу, спрятавшееся за угол. Принцесса поняла, что увидит там мертвеца и зажмурилась.

– Нам нельзя останавливаться, – услышала она тревожный голос Ярла, но не могла пошевелиться. Множество юбок приморозили ее к полу, так, что она и двигаться не могла, – Если понадобится, я понесу вас на руках, но если мы будем бежать, шансов спастись больше.

Шершавая ладонь Ярла, покрытая мозолями от умелого обращения с оружием – Исбэль чувствовала ее сквозь страх. Ладонь в ладони. Кожа к коже. Слишком долгие прикосновения… Ярл увлекал принцессу вглубь замка, зажав в правой руке окровавленный меч.

«Какая грубая кожа… Разве так бывает? Боги… он уже мертв», – думала Исбэль, заглядывая за угол.

Там лежал длинный мужчина, такой же длинный, как и коридор по которому они бежали. Исбэль опасалась, что у него не будут закрыты глаза – она очень боялась взгляда покойников. Но бояться было нечего – у мертвеца не оказалось головы, и поблизости