По щучьему велению, по Тьмы дозволению - Евгения Преображенская Страница 7

— Не собираюсь я возвращаться в деревню, — Емеля важно подбоченился. — Сейчас у меня ничего нет. А зачем оно мне в дороге? Завтра же будет всё, что ни захочу! Дворец, богатства, армия…

— Слышал я о тебе, — перебил его царь. — Знаю, что колдун ты и шут.

Парень рассмеялся:

— А я слышал, что царевне грустно живётся у вас тут. Я же умею развеселить. Ну-ка, погляди!

Емеля снова руками взмахнул. Дудка заиграла громче. Вместе со своими хряками парень принялся танцевать. Гости начали в ладоши хлопать.

При виде нарядного и задорного шута с хрюкающей свитой все хохотали в голос. Смеялись и царь, и советники его, и принцы иноземные да заморские. Кто сам веселился, а кому пришлось веселиться по воле шучьей.

Но Емеля так разошёлся, так закружился, что уже не видел разницы. Забыл он и о письмах, о просьбах крестьян.

Когда в пляс пошли гости, Емеля занял место за столом по правую руку от царя. Он сильно проголодался и ни в чём себе не отказывал. Он пил, ел, пировал, шутки шутил, о себе рассказывал и о гостях расспрашивал.

Парень так развеселился, что не заметил главного. Глядя на его представление, царевна Витария так и не улыбнулась ни разу. Ни сама она не веселилась, ни при помощи колдовства, словно защита какая была на ней от силы щучьей.

Вот уж день на вечер повернул. Гремели смех и речи. Взмывали полные чарки, опускались пустые. Вместо гусей и лебедей на блюдах красовались их косточки. На скатертях разрастались винные пятна, рассыпались крошки и начинка от пирогов.

Как случается на пирах, к этому времени все были сыты и пьяны до неприличия. Вместо того, чтобы схватить и казнить смутьяна, колдуна поганого, шута и свиновода, царь-батюшка разговорился с ним. А на радостях даже пообещал свою милость и руку дочери.

— Раз не хочет она принцев иноземных и заморских, не любы ей могучие воины с Красного моря, не милы мужи Севера и Юга, забирай её ты, Емеля! Пусть хоть свиней пасёт, сил моих больше нет! — смеялся царь.

Мудрый царь-батюшка, который накануне не пощадил верного своего дружинника, хотя тот не сделал ничего плохого — напротив, пытался защитить царевну от лиха, теперь поверил первому встречному, проходимцу, простолюдину.

Улучив момент, Несмеяна встала из-за стола и вышла вон. Губ её так и не коснулась улыбка, но слёзы на её глазах обсохли впервые за долгое время. Во взгляде царевны пламенел гнев.

Столицу окутали сумерки. Необыкновенно, зловеще темны были они в этот вечер. Вдруг резко похолодало, с севера повеяло духом зимы. Сотни свечей едва могли разогнать тени в пиршественном зале. Опьянённые весельем, уставшие от долгих праздных дней гости засыпали.

Кто уткнулся лицом в блюдо, кто нашёл прибежище под столом среди огрызков и объедков. Задремал царь-батюшка, оперев голову о согнутую в локте руку. Золотая корона съехала к его стопам. Но даже в таком виде он не потерял благородства, напоминая древнего мудреца.

— … Настала пора, — в это время услышал Емеля голос Лучиюшки.

Он вынул из-за пояса тканевый свёрток, стряхнул со стола мусор и заботливо развернул на скатерти речной дар. Со стороны могло показаться, что на тряпице шевелятся две крупные виноградины на раздвоенной красноватой веточке.

Свет огня отражался на глянцевой поверхности бледных шаров и тонул в тёмно-зелёном взгляде. То были глаза. И были они не рыбьи.

Когда их пронизывающий взгляд упал на царя, тот вздрогнул, тяжело застонал, будто охваченный кошмаром, и проснулся. Крик застыл на его искривлённых губах, руки затряслись.

— … Помнишь ли ты эти глаза? — раздался женский голос, и из полумрака появился девичий силуэт в переливающемся водной зеленью платье. — Ты говорил, что жить не можешь без них… Ты молил об одном лишь поцелуе их владелицы…

— Лу-чи-я… — пролепетал царь непослушными губами.

— Лучия, — повторил голос, — жрица из Летней страны, посвятившая себя Единому Создателю, что несла его Слово по землям Северным. Ты обольстил её нежными речами, заставил поверить в свои искренние чувства, — голос возвысился, обрёл громовые ноты. — Ты силой взял её, а насладившись, бросил…

— Лучия… — повторил царь в ужасе. — Прости меня…

— Я не та Лучия, которую ты знал, — женская тень склонилась к царю, в свете проявился бледный лик, обрамлённый чёрными волосами. Алые губы изогнулись в улыбке. — Спит она на дне реки… Я же — плод её чрева. Я дочь твоя… — дева тихо шипяще рассмеялась. — Дочь нерождённая…

Царь весь побелел и безмолвно замер на троне. Глаза его остекленели, дыхание почти замерло. А Лучия, нерождённая дочь матери Лучии, медленно прошествовала и заняла пустующее место царевны.

— Царь помер, что ли? — невинно поинтересовался Емеля. Он оглядел владыку, дёрнул того за бороду. — Я теперь буду править Кривхайном?

— Пока что он жив, — ответила ему речная оборотница, расправляя изумрудные складки платья. — Не нужно спешить, Емеля… Кроме царя, есть ещё советники, воеводы. Они не должны заподозрить неладное, иначе поднимется бунт. Делай своё дело, развлекайся, веселись. Женись на царевне…

05 Нежданная помощь

Разозлившись, Витария покинула пир и направилась в свои покои.

Странный холод разносился по коридорам и лестницам каменного дворца. Никого из слуг и стражи было не видать. Только спящие свиньи в синих колпаках с перьями сторожили проходы.

Пыл злости иссяк, и царевну пробрал страх при виде жуткого колдовства. Неясное подозрение растревожило ум, но никак не находило объяснения. Витария стиснула в пальцах медальончик с портретом матушки и повернула обратно в пиршественный зал. Хоть пьяные, но всё же там были люди.

Лишь в последний момент что-то остановило её, кольнуло в груди предчувствие.

— … Делай своё дело, развлекайся, веселись. Женись на царевне, и тогда после смерти царя станешь ты истинным владыкой Кривхайна, — расслышала Витария, застыв в шаге от дверей, ведущих в зал.

Голос был незнаком царевне. Он был едва различим, но от него явственно веяло могильным хладом.

— Сделаю всё, как ты скажешь, Лучиюшка моя, — сладко ответил колдун. — Щученка моя волшебная…

Витария зажала рот ладошкой и попятилась. Мысли взметнулись, сердце застучало.

Мавка пробралась во дворец! Щука! Оборотница! Да как же это? Что делать? Как быть? И нет рядом надёжного Инальта…

Дружинника заточили в темницу. Или хуже! Может, в яму глубокую бросили или у позорного столба