Неладная сила - Елизавета Алексеевна Дворецкая Страница 7

– Куприян! Хозяин! – перебивали друг друга несколько мужских голосов. – Отвори!

– Что за бес там колотится? – Куприян, переменившись в лице, встал со скамьи.

Устинья испуганно раскрыла глаза. От каменного бога они ждали любых пакостей и, не говоря об этом, почти не сомневались, что одним его появлением дело не окончится.

– А вот я вас… – в досаде пробормотал Куприян и взял из-под лавки топор.

Крики и стук не унимались. Куприян знаком велел Устинье оставаться в избе, но она, когда он вышел за порог, тоже скользнула к двери и, выглянув в щель, стала прислушиваться.

– Какой бес там ломится? – сердито крикнул Куприян, цыкнув на пса. – Чего надобно?

– Куприянушка! Отвори! – взывали два смутно знакомых голоса. – Беда такая! На тебя вся надежда!

– Кто там?

– Да это мы – Демка и Хоропун, из Сумежья!

– Гонятся за вами, что ли?

– Гонятся! Еще как!

Куприян отпер калитку, и во двор ввалились, мешая друг другу и давясь в узком проеме, двое. Демка Бесомыга был молотобойцем, подручным у сумежского кузнеца Ефрема, известный на всю волость задира, буян и шалопут. Хоропун, его приятель, нрава более смирного, но беспокойного, охотно поддерживал любое безобразие, затеянное Демкой. Куприян в эти дни не расположен был принимать гостей, а этим двоим и вовсе никто не радовался, но в хриплых голосах звучали неподдельный испуг и мольба.

На всякий случай Куприян выглянул, держа топор наготове, за ворота, но на деревенской улице все было тихо. Отчасти Куприян готов был увидеть каменного бога, что вернулся на знакомое место, но ничего такого поблизости не оказалось.

– Что такое? – В досаде он повернулся к незваным гостям. – Кто вас гонит? Пьяны вы, гулемыги!

Вид у него, грозно нахмуренного и с топором в руке, был такой, что два буяна присмирели.

– Н-не пьяны мы, Христом-богом! П-пойдем в дом, пусти, Христа ради! – молил Демка, без шапки на кудлатой голове, более обычного растрепанный.

– П-пусти, батюшка, век бога молить… – Хоропун весь трясся, как на морозе, и чуть было не упал на колени, ловя руку Куприяна. – Какое пьяны, кто ж в эту пору угостит?

Куприян смотрел на них в изумлении: Хоропун трусоват, но что могло так напугать Демку, который, как говорили, самого черта не боится?

– Ну, идите, только не шалить мне!

Иной хозяин не впустил бы этих двоих только ради их славы, но Куприян, сам боявшийся дурной славы, перед людьми не робел. Отказавшись от волхования, он расстался со своими шишигами-помощниками, но храбрость, непременная принадлежность колдовского ремесла, осталась при нем.

Устинья, с крыльца разглядев этих гостей, юркнула в бабий кут, задернула занавеску. Теперь они даже не догадаются, что молодая хозяйка дома, а она сможет не только слышать их, но и видеть в щелочку. В любое время она сочла бы за беду, пусть и небольшую, само появление в доме этих двоих, но сегодня их привела, судя по виду и дрожащим голосам, беда еще худшая.

Но какая?

– Что вы трясетесь, как лист осиновый? – Те же мысли пришли и Куприяну. – Змей, что ли, двухголовый напал на вас?

– Д-да кабы змей…

Демка как вошел в избу, так и рухнул на пол, привалившись спиной к скамье. Хоропун забился в угол.

– Д-дверь з-запри, батюшка, с-сделай милость! – взмолился он.

Куприян еще раз выглянул, но во дворе было пусто, снаружи тихо. Черныш, недовольный вторжением, бродил перед калиткой, но ничего худого не чуял.

– На, воды выпей! – Куприян положил на всякий случай топор к порогу, лезвием наружу, и подал Демке ковш воды.

То благодарно кивнул и стал пить. Утер бороду обтрепанным рукавом и глубоко вздохнул широкой грудью, приходя в себя. Сумежский молотобоец, несколькими годами моложе тридцати, был мужиком рослым, с сильными, немного покатыми плечами, длинными руками и могучими кулаками, которые охотно пускал в ход. На руках его вечно виднелись ожоги и ссадины, свежие и зажившие, на рябоватом лице с немного горбатым от переломов носом и рыжеватой бородкой привлекал внимание старый шрам от какой-то драки, рассекший левую бровь. Густые черные брови осеняли глубокие глазные впадины; большие темно-серые глаза, обычно имевшие дерзкое, вызывающее выражение, сейчас смотрели подавленно и недоуменно. Взгляд несколько блуждал, несмотря на попытки опомниться. Время от времени он безотчетно передергивал плечами.

– Ну, что ты всех собак всполошили? – Куприян остановился перед Демкой, уперев руки в бока. – Сатана, что ли, пришел за вами наконец?

Демка молча поднял на него глаза, и, вместо того чтобы ощериться, поднял руку и перекрестился.

– Сатана и приходил… – проныл из угла Хоропун, мужичок лет на пять помоложе Демки, с простым длинным лицом, сдавленным у висков, и соломенными волосами, которые смешно закручивались вокруг маковки и оттого вечно стояли торчком. Он уже несколько лет как был женат, но светлые усики до сих пор не росли как следует и напоминали перья. – Бог спас…

Хоропун жил с тестем, но пользовался малейшей возможностью, чтобы сбежать от сварливого семейства и вместе с Демкой – одиноким и вольным, как орел, – отправиться искать забав… на свою голову. В этот раз они, похоже, нашли столько, что хватило с лихвой.

– М-мы на уток было пошли, – начал рассказывать Демка, все еще сидя на полу и держа опустевший ковш. – Н-ну, знаешь, у Игорева оз-зера, где ельничек, б-березничек…

Раньше он не заикался, а теперь, как видно, хоть внешне и взял себя в руки, внутренне еще не одолел потрясения.

– Я знаю, где они летят, ты дело говори!

Куприян слушал, хмурясь, ожидая услышать о новых пакостях каменного бога.

– Там в лесу тропа совсем мокрая, мы и решили берегом обойти, по гривке. Пошли, идем… – Демка замер, втянул воздух расширенными ноздрями. – Где тропа к воде спускается… И вдруг смотрим – на берегу… домовина стоит…

– Чего? – Куприян качнулся к нему, будто недослышал, хотя ловил каждое слово. – Какая еще домовина?

– Ну, гроб! Как есть. Новый такой, дубовый, будто вчера выструган…

…На первый взгляд Демка и Хоропун отметили каждый про себя, что озеро вынесло большое бревно и теперь оно лежит на песке, в паре шагов от воды. Но, проходя мимо, заметили, что ближний конец не обломан, совершенно гладок, а посередине бревно огибает продольная, длинная и слишком ровная щель. Демка, человек любопытный, подошел посмотреть поближе. Не доходя