Гарем для сестры султана - Людмила Вовченко Страница 5

Джасултан улыбнулась уголками губ.

— Я не играю, Валиде. Я воспитываю.

В зале повисла тяжёлая тишина.

— Воспитываешь? — ядовито переспросила Михримах, глядя на неё, как на куклу, которой вот-вот вырвут голову.

— Именно так, — ответила Джасултан, поднимая чашу к губам. — У меня свой гарем. И в нём каждый мужчина знает, кто здесь госпожа.

Она сделала глоток, не отводя взгляда от собеседниц.

— Назим — не исключение, — добавила она после паузы. — Я приручу его, как приручала других. Станет послушным — останется. Нет — я сама выставлю его за ворота.

И она улыбнулась так, что даже Валиде на миг замолчала, глядя на неё оценивающе.

* * *

Позже, когда она покидала дворец, её догнала Хюррем.

— Ты сегодня была великолепна, — сказала Роксолана, идя рядом. — Даже я бы так не смогла.

Джасултан усмехнулась, идя по коридору, где стены звенели от отголосков её поступи.

— Они думают, что я сумасшедшая, — сказала она, не оборачиваясь.

— Они боятся тебя, — с улыбкой ответила Хюррем. — И правильно делают.

* * *

Вечером, когда все разговоры затихли, в её покои снова провели Назима.

Он вошёл без тени страха, как всегда.

Но на этот раз в его глазах плескался не вызов, а что-то иное.

— Ты сегодня наделала много шума, султанша, — сказал он, подходя ближе.

— Иногда стоит греметь, чтобы другие услышали, кто здесь гром, — ответила она, снимая с себя серьги.

Он замер, глядя на неё, как на чудо.

— Они тебя боятся, — тихо сказал он, протягивая руку, чтобы помочь ей снять тяжёлое ожерелье.

— А ты? — спросила она, поворачиваясь к нему, позволяя прикоснуться к коже.

Назим провёл ладонью по её шее, замершей под его рукой.

— Я… восхищаюсь, — выдохнул он, и голос его был хриплым, честным.

Она улыбнулась, позволяя пальцам скользнуть по его запястью.

— Тогда ты уже почти приручен, Назим.

— Возможно, — шепнул он, наклоняясь ближе, — но ты не замечаешь: иногда зверь сам решает, кого приручить.

Их губы встретились, и в этом поцелуе было всё: огонь, боль, желание, вызов.

А за окнами снова расцветал жасмин, пьянящий и сладкий, как сама ночь.

Глава 5

Глава 5

Ночь, как ни странно, принесла не только страсть, но и прозрение.

Джасултан проснулась до рассвета, в полной тишине. В её покоях царил полумрак, шторы были задёрнуты, и лишь лёгкий ветер шевелил их краешки, принося аромат свежести и далёких розовых садов.

Она лежала, прислушиваясь к дыханию Назима, который спал рядом, расслабленный, но всё равно похожий на зверя, что дремлет, но чутко чует каждый шорох.

И вот тогда она впервые подумала — а кто, собственно, кого здесь приручает?

* * *

День начался странно.

Исхан появился с рассветом. На его лице было напряжение.

— Хатидже-султан, прибыла депеша из порта, — сказал он, едва она успела сесть за утренний кофе.

— Что за депеша? — лениво спросила она, глядя, как тонкая струйка молочной пены стекает по стенке чаши.

— В гавань прибыл караван из Персии. Среди них люди, которые ищут… — он замялся.

Она подняла бровь.

— Продолжай.

— … Принца Назима, который якобы пропал во время междоусобицы. Они уверены, что он жив. Более того, они уверены, что он… здесь.

Джасултан поставила чашу на стол. Глухо, как колокол в тишине.

— Ах вот как, — медленно проговорила она. — Значит, мой «питомец» оказался настоящим тигром.

* * *

Она велела вызвать Назима сразу же. Без шума, без лишних глаз.

Тот пришёл спустя полчаса, с таким видом, будто уже всё знал. Спокойный, собранный. Его лицо было уверенным, взгляд — прозрачным, как ночное небо.

— Ты слышала новости, — сказал он, даже не дожидаясь вопроса.

— Слышала, — холодно ответила она, подходя ближе. — Хочешь что-то добавить?

Назим усмехнулся.

— Разве ты не подозревала с самого начала, султанша? Разве ты не видела во мне того, кто привык держать меч не ради забавы?

Она смотрела на него долго. Пристально. Тот редкий случай, когда всё в ней колебалось между яростью и… уважением.

— Ты играл со мной, — сказала она наконец.

— А ты играла со мной, — спокойно ответил он, приближаясь вплотную. — Мы оба знали, что это не просто гаремная забава.

Его голос стал тише, горячее:

— Но я не лгал, султанша. Всё, что было между нами, было честно. Даже если я и есть тот, за кем охотятся.

* * *

Джасултан велела закрыть двери.

— И что ты теперь хочешь? — спросила она, сложив руки на груди. — Сбежать? Воссесть на трон? Или использовать меня, чтобы выйти отсюда целым?

Назим подошёл вплотную, так близко, что между ними не осталось воздуха.

— Хочу только одного, — сказал он, и в его голосе было нечто странное, глубокое. — Быть с тобой на равных.

Она рассмеялась — коротко, почти горько.

— На равных? В этом дворце? С султаншей, которая играет судьбами?

— Да, — уверенно ответил он. — Я не хочу твоего трона. Мне не нужен твой гарем, твоя власть или твои драгоценности.

Он наклонился ближе, почти касаясь губами её уха:

— Мне нужна ты, Джасултан. Не как госпожа. Как женщина.

* * *

Она отстранилась, тяжело дыша.

Её разум пытался найти подвох. Её сердце — уже сдалось.

Но она всё ещё была женщиной, которая не спешит поддаваться.

— Ты не представляешь, что говоришь, — прошептала она, зная, что всё уже сдвинулось с места.

Назим улыбнулся, дерзко, но не вызывающе.

— О, я очень хорошо понимаю.

* * *

Вечером того же дня дворец снова зашумел. Визит персидского посла всколыхнул всех.

Джасултан наблюдала за этим со своего балкона, лениво глядя, как слуги суетятся, подготавливая приём.

Она знала: этот вечер многое решит.

А внутри её уже рвалась на волю мысль, сладкая и пугающая:

А если он действительно не враг? А если этот мужчина — твоя судьба?

* * *

Перед ужином она встретилась с Хюррем. Та, как всегда, была спокойна и мудра.

— Ну что, — с мягкой усмешкой сказала Роксолана, когда Джасултан поделилась новостью. — У тебя настоящий шахматный матч, сестра.