Полное ведро неприятностей, или молочная ферма попаданки - Хелен Гуда Страница 4

class="p1">— Я говорил, что вас ждет шанс, — спокойно парировал Элдер, его голубые глаза казались бездонными озерами. — А шанс нужно использовать, им нужно уметь распорядиться. Ферма нуждается в хозяйке, в заботливых руках. Она заброшена, заросла сорняками и требует ремонта. Но земля плодородна, а магия, которой пронизан этот мир, поможет вам в ваших начинаниях.

— Магия? — я презрительно фыркнула, чувствуя, как гнев душит меня. — Мне нужна еда, а не магия. Мне нужны деньги на ремонт, на скот, на семена. Где я все это возьму? Ты хоть подумал об этом? Возвращай меня домой, бегом.

Элдер замолчал, его взгляд стал каким-то странным, изучающим, словно он пытался прочитать мои мысли.

— Об этом я вам не говорил, Алина, — наконец произнес он, его голос звучал как похоронный звон. — Но существует одна небольшая… деталь. Небольшая, но весьма существенная.

— Какая деталь? — я почувствовала неладное, как холодок пробежал по спине.

Элдер вздохнул, словно собираясь сообщить о чьей-то смерти.

— Обратного пути нет.

Мир вокруг меня словно замер, все звуки стихли, и даже два солнца, казалось, перестали светить. Я не могла поверить своим ушам, отказывалась воспринимать услышанное.

— Что значит «нет»? — прошептала я, чувствуя, как подкашиваются ноги, как земля уходит из-под ног.

— Это значит, что вы больше не сможете вернуться в свой мир. Портал закрыт, Алина. Вы сделали свой выбор, подписали контракт. И теперь вы здесь навсегда. Таковы правила.

Меня словно ударили под дых, лишив воздуха. Я смотрела на Элдера, не в силах произнести ни слова, чувствуя, как в груди нарастает паника. Меня обманули. Меня жестоко и цинично обманули, воспользовавшись моим отчаянием. Он знал, что я ни за что не согласилась бы на это, если бы знала правду.

— Ты… ты лжец! — наконец выдохнула я, чувствуя, как слезы душат меня, как ком подступает к горлу. — Ты обманул меня. Ты лишил меня всего.

— Я лишь предложил вам шанс, — спокойно ответил Элдер, его лицо оставалось бесстрастным, словно маска. — А вы сами сделали свой выбор, добровольно подписав акт о вступлении в наследство.

— Шанс? — я истерически рассмеялась сквозь слезы, чувствуя, как внутри все сжимается от боли и обиды. — Шанс умереть в этой дыре? Шанс стать рабыней на заброшенной ферме, без денег, без друзей, без надежды на спасение?

— Не говорите так, Алина, — Элдер нахмурился, словно я оскорбила его чувства. — В Элдерии много возможностей. Вам просто нужно их увидеть, научиться ими пользоваться.

— Я хочу домой, — закричала я, не в силах сдержать отчаяние, захлестнувшее меня с головой. — Я хочу вернуться в свой мир. Я хочу все исправить.

— Это невозможно, — твердо, как приговор, сказал Элдер. — Примите это, Алина. И начните жить дальше, здесь, в Элдерии.

Он повернулся и, не говоря ни слова, пошел в сторону темнеющего леса, оставив меня одну посреди незнакомого, враждебного мира, под светом двух чужих солнц. Я смотрела ему вслед, чувствуя, как во мне поднимается волна ярости, ненависти и бессилия. Он обещал мне новую жизнь, а подарил лишь беспросветную безнадегу, ловушку, из которой нет выхода.

Я упала на колени, уткнувшись лицом в мягкую, пахнущую волшебством траву. Меня снова предали. Снова обманули. И теперь я была одна, в чужом мире, без надежды на возвращение, без средств к существованию, без будущего.

Но сквозь слезы и отчаяние, сквозь горечь предательства, во мне вдруг пробилась слабая, едва заметная искра упрямства, живущего в глубине моей души. Я не сдамся. Я не позволю этому лжецу сломить меня. Я выживу. Я построю новую жизнь, даже если это будет самая трудная задача в моей жизни. Я докажу ему, что он ошибся, что я не неудачница, а сильная, независимая женщина, способная преодолеть любые трудности, даже в самом безумном и волшебном мире.

Я поднялась на ноги, вытерла слезы грязными руками и посмотрела в сторону темнеющего леса. Там, впереди, меня ждала моя ферма. Моя новая жизнь, полная неизвестности и опасностей. И я сделаю все, чтобы она стала лучше, чем прежняя, чтобы доказать всем, и в первую очередь себе, что я чего-то стою. Даже если для этого мне придется заключить сделку с самим дьяволом, или с каким-нибудь эльфийским королем, или даже с драконом, я не остановлюсь ни перед чем. Я стану хозяйкой своей судьбы.

Глава 3

Стиснув зубы так, что в висках запульсировала боль, я двинулась в сторону леса. Каждый шаг отзывался гулкой болью в теле, словно протестуя против этого предательского бегства. Морально я чувствовала себя не просто раздавленной — превращенной в пыль, развеянную по ветру унижения и отчаяния. Но, словно крошечная искра в самом сердце пепла, во мне еще теплилась надежда. Слабая, дрожащая, почти неслышная надежда, что, возможно, еще не все потеряно. Что где-то там, во тьме, существует способ исправить эту чудовищную ошибку.

Лес встретил меня влажной прохладой и сумраком, окутывающим, словно успокаивающее покрывало. Чем дальше я уходила вглубь, тем сильнее ощущала, как отступает давящая паника, позволяя дышать глубже, видеть дальше. Постепенно мое сознание освобождалось от липкого страха, и я начинала замечать красоту, окружающую меня. Деревья здесь были не просто высокими — они возносились в небо, как монументальные колонны, их могучие стволы покрыты мхом, словно древними письменами. Листва, пронизанная лучами солнца, сверкала всеми оттенками изумруда, сапфира и даже аметиста, сплетаясь в калейдоскоп волшебных цветов. Птицы, словно маленькие музыканты, исполняли заливистые трели, их голоса перекликались в кронах деревьев, создавая завораживающую симфонию. Под ногами расстилались невиданные цветы, их лепестки, казалось, напитывались солнечным светом, источая тонкий, дурманящий аромат, словно искушающий забыть обо всем на свете.

Часы казались вечностью, проведенной в блужданиях по этому колдовскому лесу. Измученная, обезвоженная и полная боли, я наконец вышла к небольшому ручью. Вода в нем была настолько кристально чистой, что, казалось, словно передо мной простирается зеркальная гладь пустоты. Уставшая до изнеможения, с болью в каждой мышце, я присела на скользкий, покрытый мхом камень на краю ручья и склонилась, чтобы освежить лицо.

И тут я увидела ее.

Все мое тело сковал ледяной ужас. Я замерла, словно пораженная молнией, не в силах отвести взгляда. В зеркальной глади ручья отражалась не та измученная жизнью женщина, с потухшим взглядом и морщинами, прорезавшими лицо, как глубокие шрамы. Там была… молодая девушка. С гладкой, словно бархат, кожей, на