Пламя на двоих - Ольга Ярошинская Страница 35

— Элай, я…

Он легонько дотронулся пальцем до моего плеча и заглянул в глаза так жадно, что я забыла, что хотела сказать.

— Ладно, признаю, с моей стороны было невежливо тыкать в тебя пальцем, — пробормотала я. — Просто ты меня не слушал.

Пальцы быстро пробежались по моей шее, очертили линию подбородка. Задержались чуть дольше.

— Значит, тебе не горячо? — недоверчиво переспросил Элай, поймав мою руку и положив ее себе на грудь.

— Нет, — ответила честно. Так, надо выпросить для парней прощение. — Элай, не наказывай ребят, это все я.

Он впился зубами во вторую перчатку, срывая ее с ладони, и вторая рука опустилась мне на талию, плавно подтягивая ближе. Снова пытливый взгляд — как будто Элай все не мог поверить. И сердце под моей ладонью колотится так, словно вот-вот проломит грудную клетку.

— Я хотела тебе сказать, но…

Его губы легонько коснулись моих, и я ахнула от неожиданности. А Элай вновь отпрянул, вгляделся в лицо, проверяя реакцию. Теплые пальцы уверенней заскользили по шее, обрисовали линию ключицы, легли на плечо. В темных глазах напротив плясало дикое пламя, и этот жар словно перекинулся на меня: по коже пробежали мурашки, во рту пересохло. А Элай склонился и поцеловал меня по-настоящему.

Горячие губы впились в мои, требовательно их раздвигая. Я уперлась ладонями ему в грудь, но руки сами скользнули выше, цепляясь за крепкие плечи, подрагивающие от напряжения. А его губы все терзали меня, ласкали, покусывали, и горячий упругий язык сплетался с моим. Оторвавшись на миг от моего рта, Элай покрыл голодными поцелуями шею и вновь вернулся к губам — я едва успела вдохнуть.

Кровь гудела в висках, в животе разливался тягучий томительный жар. Элай трогал меня, сжимал, притягивал ближе. Сдернул ленту с волос и запустил пятерню в мои кудри, заставив меня запрокинуть голову, подставляя поцелуям губы и беззащитную шею. Нетерпеливо рванул ткань моей блузки, и пуговки разлетелись, запрыгав по коридору: тук-тук-тук. А может, это сердце застучало так дробно? Жадные прежде ладони с нежным трепетом огладили грудь, а после обхватили ягодицы, приподнимая меня и вжимая теснее в твердую мужскую плоть. Я застонала от острого наслаждения, и Элай отпрянул, испуганно заглянув мне в глаза. Короткая передышка дала возможность опомниться — я влепила ему пощечину и, вырвавшись, бросилась прочь.

* * *

— Ей не больно, — ошалело произнес Элай, обернувшись на парней, что теснились в дверном проеме, выпучив глаза. — Вив не обжигается, — сказал доктору, который вернулся с мазью.

— Да, я же отметил в справке, — кивнул тот. — Удивительно, но после пожара у нее не было никаких ожогов. Подошва прогорела насквозь, а на ступнях ни волдыря, ни минимального покраснения. Только небольшое обморожение пришлось подлечить. К слову, она уже может возвращаться к занятиям.

— Вив, подожди! — выкрикнул Элай и кинулся следом за ней.

* * *

Я влетела в комнату, захлопнула дверь, дрожащими пальцами задвинула хрупкую защелку. Схватила стул и подперла им дверную ручку, повернулась, чтобы пододвинуть и стол, и вскрикнула от неожиданности, когда увидела Элая на пороге балкона.

— Не подходи! — воскликнула я, схватив со стола кисточку и выставив ее перед собой.

Его силуэт расплывался перед глазами, и я сморгнула подступившие слезы.

— Давай поговорим, — быстро предложил он, подняв ладони, будто сдаваясь.

— Стой, где стоишь! — приказала, взмахнув кисточкой.

— Как скажешь, — тут же согласился Элай. — Вив, прости. Я не хотел…

— Не хотел?! — вырвалось у меня.

— …обидеть тебя или напугать, — закончил он мысль, и его лицо осветилось улыбкой. — Ты не обжигаешься!

— Это еще не значит, что я должна… с тобой… — я обвела его кисточкой и прикусила задрожавшие губы.

— Нет? — растерянно переспросил Элай. — То есть, конечно, ты не должна. Но… мы могли бы…

— Уходи, — потребовала я, быстро вытерев мокрые щеки и запахнув разодранную блузку. — Уходи сейчас же.

Элай помолчал, пристально на меня глядя, и черные крылья тенью расправились за его спиной. Барри, что скакал по перилам, испуганно пискнул и юркнул в коробку.

— Хорошо, я уйду, — согласился Элай. — Ты успокоишься, и мы поговорим, идет? Вивиана, я искренне прошу прощения. Меня занесло.

Я дернула плечами, опустила кисточку — выгляжу как полная дура. А Элай отошел к краю балкона, но задержался и повернулся ко мне.

— Твой щит меня не оттолкнул, — произнес перед тем, как взлететь.

Он исчез, и я, подбежав к балконной двери, повернула ручку — а толку? Конструкция самая простая, дверь можно открыть с обеих сторон.

Сверху раздались шаги. Элай быстро прошелся туда-сюда по комнате, хлопнула дверь, послышались голоса.

А я села на кровать, прижала ладони к горящим щекам и выдохнула. Что теперь будет? И почему мой щит и правда его не оттолкнул?!

Глава 14. Прости

Гладкий атлас ее кожи, пушистая мягкость волос, нежное тело в объятиях и влажный горячий податливый рот… Элаю совсем снесло крышу, и теперь он покорно выслушивал обвинения парней, которые пришли отстаивать честь Вивианы.

— Спросить дозволения, и если она не возражает, то взять за руку, — Рони объяснял, как надо ухаживать за дамой, и это было даже трогательно. — Погулять, поговорить, затем уже поцелуй — на пятом свидании, не раньше. Сперва в щеку.

Иней тоже был возмущен.

— Мало Вив тебе врезала, — заявил он. — Как так? Почему же щит не сработал?

Потому что ей нравилось. Она трепетала от его ласк, отвечала на поцелуи, и тот стон был совсем не от боли, как он сперва испугался. Это просто отвал всего — она стонала от удовольствия! Элай поднял голову к звездам, проклюнувшимся на небосклоне, и вдохнул глубже. Он будто заново начал дышать! Правда, от парней ощутимо несло драконьим дерьмом, но даже это не могло испортить магию вечера.

— Также следует познакомиться с родными девушки, — продолжал гнуть свою линию Рони. — Обозначить серьезность намерений перед семьей.

В документах значилось, что Вив внебрачная дочь какого-то неизвестного дракона, а теперь и полная сирота.

— Семьи у нее нет, — сказал Элай. — Так что я обозначу перед вами: все очень серьезно.

Это было как нежданный подарок небес! Он пытался не думать о ней, не смотреть, не мечтать, а теперь, получается, можно!

— Значит, это правда? — воскликнул Туч, выбравшись на крышу и заметив его счастливую улыбку. — Весь Драхас гудит! А где Вив?

— Прячется от меня в своей комнате, — вздохнул Элай.

— Поскольку ритуал ухаживаний был наглым образом нарушен, — гундел