Пламя на двоих - Ольга Ярошинская Страница 34

— Тут следы карганов! — донесся восторженный голос. — Смотри какая лапа, как моя нога.

— Главное, чтоб никто не свистел. Далеко не отходим. О, Вив, гляди, тут еще какой-то таракан! Красный надо?

Так, незаметно, мы прошли куда дальше обещанных двух-трех шажочков. Лианы и ползучие цветы переплетались над головой ажурным узором, золотые лучи скользили по влажным камням, над которыми клубилась легкая дымка тумана. Тонкие ручейки, сбегающие по стенам ущелья, собрались в лужицу, и ее край блестел темно-синей каймой, как берег, усыпанный влажной галькой. Ахнув, я присела и принялась собирать жуков, и клапан крышки то и дело щелкал. Теперь мне хватит и на портрет Инея, и на пейзаж с ночным морем, и для Барри останется. Его крылья окрепли, а перья на хвосте приобрели глянцевый синий отблеск. После встречи с драконом Барри какое-то время безвылазно сидел в коробке, но сегодня опять упорхнул по своим вороньим делам.

Я так увлеклась собиранием жуков, что сперва не обратила внимания на шум. Какой-то шелест, хруст, как будто в тихом ущелье поднялся ветер. Но парни вдруг подскочили ко мне с двух сторон, слаженно подхватили под руки и потащили к выходу.

— Баночка! — с отчаянием выкрикнула я.

Все закрутилось так быстро: треск ломающихся растений, грозный рык, прокатившийся по ущелью, тонкий свист сразу со всех сторон. Я глянула вверх — по зеленому ковру мчалась стайка ящериц, и их бледно-желтые брюшки мелькали в прорезях листвы как солнечные зайчики.

— Шарашь холодом! — заорал Рони, и мы дружно грохнулись, поскользнувшись.

Блестящая корка льда поползла по стенам и влажной земле, сверкающая снежная бахрома украсила плотные листья лиан. А из глубины ущелья на нас неслась стая карганов. Плоские, словно обрезанные морды с широко расставленными выпуклыми глазами, короткие лапы, длинные узкие хвосты, мотающиеся со стороны в сторону, — похоже на помесь дракона с колченогой и пучеглазой собачкой с полной пастью острых зубов.

— Вот эта особь — вожак, — тонким голосом сказал Рони. — Взгляните, какой яркий алый гребешок по хребту.

— Рони, держи Вивиану крепче! Готово? Вив, щит! — крикнул Иней и, от души шлепнув меня по заднице, сказал такое…

…что его вышвырнуло щитом прочь из ущелья, а следом Рони, которого Иней ухватил за шиворот, а за ним и меня — Рони вцепился в мою руку как клещ. Мы вылетели как пробка из игристого вина и кубарем прокатились по мягкой траве.

— Кажись, пронесло, — выдохнул Рони, приподнявшись, и вожак стаи карганов, с ярко-алым гребешком, плюнул ему прямо в лицо.

* * *

До лекарни мы добрались, когда уже вечерело. Доктор поохал над покрасневшей физиономией Рони и, умыв его водой, густо обмазал все лицо вонючим лекарством. Инею тоже досталось от ящеров — длинная царапина от плеча до локтя и сочный плевок в спину. Я отделалась парочкой синяков.

— Карганы как будто испугались, — размышлял Рони, сидя на кушетке и болтая ногами. — Что-то гнало их с той стороны ущелья.

Его лицо опухло, ореховые глаза превратились в щелки, словно его покусали пчелы.

— Слышал рык? — спросил Иней. — Аж скалы задрожали. Зубохвост это, точно.

— Зубохвосты не лазают по ущельям, — возразил доктор, обрабатывая его царапину. — Они атакуют сверху.

— Значит, нам не повезло — встретили какую-то глупую особь, — проворчал Иней. — Гуще, гуще кладите!

— А знаете, что правда обидно? — печально произнесла я, когда доктор вышел за новой порцией мази. — Я потеряла баночку.

Парни переглянулись и дружно заржали, а после как-то вдруг синхронно притихли, и я, повернув голову, увидела на пороге Элая.

— Вы, — выдохнул он, шагнув в палату, и его глаза гневно вспыхнули. — Два безголовых дурня! Вам что было сказано? Сидеть в Драхасе и присматривать за Вивианой!

— Вообще-то ущелье недалеко от замка, — неуверенно начал Рони.

— Месяц на кухне полы будешь драить! — рявкнул Элай.

Я соскользнула с кушетки и встала между ним и парнями.

— Это я виновата, — призналась, опустив голову. — Это была моя идея.

— Ты, — бросил Элай поверх меня Инею. — Мнишь себя будущим командиром, а сам идешь на поводу у девчонки?

— Я такой же член гнезда, — возмутилась я, подняв на него взгляд.

— Что ни девушка, то крутит тобой как хочет, — Элай продолжал костерить Инея, не обращая на меня внимания. — Своей головы нет? Все мозги отморозил? Куда ты выперся?!

— Элай! — повторила я громче. — Парни ни при чем.

— Месяц на кухне вместе с Рони! — выпалил он. — Что за новобранцы мне достались?! Сплошь идиоты! Что вам там вообще понадобилось? Какая такая печаль погнала вас в ущелье, а?

— Я! — выпалила я. — Это я их погнала! Так и будешь делать вид, что меня здесь нет? Мне нужна была краска, и я…

— Да ладно тебе, Вив, — вздохнул Иней. — Мы все хороши.

— Впредь не выйдете из Драхаса без моего письменного разрешения! — разорялся Элай. — Никаких выходных в Айдане! Ни шага в сторону без моей подписи! Ясно вам?!

— Да услышь ты меня наконец! — в отчаянии воскликнула я и, обхватив пальцами его подбородок, чуть колючий от отросшей щетины, повернула голову к себе. — Мне нужна была краска, из синих жучков. Таусин, знаешь такую? Мы недалеко зашли, но карганы словно взбесились! Парни и так пострадали, а тут еще ты орешь, не разобравшись. Это я убедила их пойти! Уговоры, шантаж, грубая лесть… Они не виноваты! Хочешь наказывать кого-то — вот она я. Месяц на кухне? Хорошо. Два месяца — отлично. Три?..

Повисшая пауза стала почти осязаемой, и я поняла, что вот сейчас он точно выставит меня вон. В глазах тлеет пламя, губы сжаты, и желваки на челюсти так и играют. Прощай, Драхас, прощайте, драконы, а ведь я даже не успела украсть яйцо…

— Ты ко мне прикасаешься, — резко сказал Элай.

— А что, мне сперва надо было получить письменное разрешение? — с вызовом поинтересовалась я, воинственно задрав подбородок и изо всех сил стараясь не разреветься. Впрочем, если Элай решит меня выгнать, то можно и слезы попробовать — вдруг проймет.

И лишь после я осознала, что, пытаясь привлечь его внимание, сопровождала свою пылкую речь жестами, самым бесцеремонным образом тыкая его пальцем в грудь. Моя ладонь и сейчас лежала на широкой твердой мышце, и я слышала, как бешено ускоряется его сердце.

— Тебе что, не больно? — спросил он, и его глаза полыхнули так жарко, что мне стало нечем дышать.

Опомнившись, я отдернула руку, попятилась.

— Ну, я пойду… — ужом проскользнула мимо.

— Стоять! — грозный оклик настиг меня уже в коридоре.

Не знаю, почему я остановилась. Может, выработался условный рефлекс на строевой подготовке: право,