По щучьему велению, по Тьмы дозволению - Евгения Преображенская Страница 34

Если крестьяне не успели засеять озимые зерновые, грядёт недород и голод. Тогда и жди бунты да разбой. А у них на уме — одни лишь соседи да помыслы о новых битвах.

К селянам отношение — хуже, чем у свиновода к своим хрюшкам. Жиреют — и хорошо. Не жиреют — пора пускать в расход. А он сам что? Не хряк же бессловесный. Довольно отмалчиваться!

— Чтобы справиться с бедой, нужно не отбирать зерно, а выдать — на пропитание и посевы, — объявил Емельян, поднявшись из-за стола. — Знаю, невидаль. Но это повысит веру народа в правителя. Это даст урожай и надежду на жизнь!

— Лишь наглость взрастит сие в народе, — было ему ответом. — Толпа совсем страх потеряет!

— Да мало, что ли, страхов сейчас? — разозлился Емеля, ударив кулаком по столу. — Морозы урожай сожрали! Ветры людскими голосами плачут!

Увы, все его смелые речи потонули в гуле споров. Его пылкие мысли и рвения потухли в горькой обиде. Да была то обида не только на советников, но и на самого себя.

Емеля всерьёз задумался: чего на самом деле стоят его усилия? Неужели правы были невестки, которые издевались над смелыми мечтами?

Не хватает простых речей и одной жажды для того, чтобы изменить мир. Даже если знаешь, как лучше, не всегда можешь! Как нельзя сдвинуть гору, порой невозможно повлиять и на умы людские. И не важно, то умы односельчан, старост или царских бояр.

Собственно, а почему кто-то делает это с лёгкостью, но не Емеля? Даже Витария не пошла с ним! Чего ему не хватает? Он умный, красивый, красноречивый! Он искренне хочет творить добро, но…

Быть может, зря он чаще на печи лежал, а не дрова колол? Не набрал силушки богатырской, но не руки, а дух его? Может, духом слаб он оказался? Эх, что за судьба такая!

Емеля метнул взгляд на свою речную колдунью, на обманщицу, на оборотницу проклятую. Стройна, красива и горда — заглядение, настоящая царевна. Но можно ли полагаться на неё?

Почему, когда это действительно было нужно, Лучия не смогла сделать его голос громче? Почему не повлияла на умы советников, когда Емеля говорил о важном, как она сделала раньше с царём?

«Уже весной, когда уйдут морозы, стает лёд и забурлит моя сила, все эти князья с их войсками, все их богатства, их плодородные леса и поля будут твоими», — пронёсся в памяти нежный голос щуки.

«Что ж, перетерпим», — зло подумал Емеля.

Утомлённый собранием, уже немолодой царь-батюшка, наконец, отпустил гостей. Только Емельян Филин и царевна Лучия не тронулись со своих мест. Также велено было остаться одному из князей. Он правил небольшим княжеством выше по течению реки Дондурмы.

Ставший грузным с годами, пожилой мужчина давно не покидал своего княжества. Последний раз царь видел его ещё до рождения дочери Витарии. И хотя чёрные некогда волосы утратили цвет, синие глаза князя глядели, как прежде, прямо.

И в них сквозил вопрос. Несмотря на близость к враждебным землям Гиатайна, он всегда был верен Кривхайну. Что же заставило царя усомниться в его преданности?

— Князь Богат, — начал царь, и голос его не предвещал ничего хорошего. — Догадываешься, о чём я буду с тобой говорить?

— Нет, мой батюшка, — склонил голову князь.

— Дошло до меня, что по пути в Речи ты столкнулся с отрядом жутких тварей, — произнёс царь. — И слышали от твоих людей, будто одеты они были, как мои ратники.

— Свинорылые мертвецы то были, — подтвердил князь Богат, тревожно проведя рукой по бороде. — Мы всех до одного перебили, вернули земле.

— Свинорылые, — повторил царь и глянул на свою дочь. — Шутка чья-то дурная?

При этих словах Емеля ощутил озноб. Что он имеет в виду? Не вышел ли владыка из-под власти щуки? Давно сошло то колдовство с ратников, но что если не все воспоминания стёрлись?

Царевна Лучия поднялась с трона, махнула рукой в сторону отца. Тот отвернулся и на некоторое время умолк. Слово взяла его дочь.

— Ты правильно поступил, князь Богат, — обратилась она к гостю, плавно ступая по залу. — Скажи, а не было ли в том отряде мертвецов человечьих лиц, — она сверкнула очами. — Сына своего ты в нём не встретил?

Князь Богат отшатнулся, расширил глаза.

— Нет, владычица моя, — выдохнул он с ужасом. — Точно не было никого с человеческим ликом… Только рыла свиные, разложившиеся… Кони ещё были, но да тех мы быстро успокоили.

— Знаешь ли ты, почему я спрашиваю? — продолжила допрос царевна Лучия, приблизившись к князю.

— Не ведаю… — помотал тот головой. — Давно я не слышал о судьбе Инальта. Ничего не знаю, кроме того, что он исправно нёс службу. Воевода в письмах его хвалил…

— Юный Инальт Богат совершил измену и был заточён в темницу, — объяснила царевна. — Но вскоре он сбежал из-под стражи… — она помедлила, вглядываясь в лицо несчастного отца. — Инальт Богат выкрал царевну Витарию, и вместе они бежали из города.

— Прости меня, царь-батюшка, — старший Богат как стоял, так и рухнул на колени, ударив лбом об пол. — Ничего не знал о злодеянии! А если б знал, уж я…

— Теперь ты знаешь, — оборвала его речь царевна Лучия. — И знаешь, что делать в случае, если сын придёт к тебе за помощью, — она сощурила зелёные глаза. — Ты ведь предан своему царю?

— Как пёс, я верен царю и царской семье! — горячо подтвердил князь Богат. — Встречу негодяя Инальта, убью его на месте! Не сын мне он больше!

— Тогда, владыка, — Лучия приблизилась к своему батюшке и тихо прошипела ему в лицо, — брось кость слуге своему верному. Он сегодня родного сына потерял, так пусть и порадуется…

— Старый друг мой, князь Богат, — произнёс царь странным совсем не дружеским тоном. — Не сочти за службу, помоги мне ещё в одном деле.

— Всё, что угодно, владыка, — князь не отрывался от пола.

— Найди дочь мою старшую… — попросил царь. — Я же, обещаю, в долгу не останусь. Дорога мне её жизнь, но отступницу не прощу! А ты уж давно холост… — царь махнул рукой. — Если найдёшь царевну Витарию,