Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин Страница 30

Моурин быстро осмотрела себя и не почувствовала боли. С Роуном, похоже, тоже все было в порядке. Она кивнула и выдала утвердительное «ммму».

Лицо Тристна смягчилось от облегчения, а уши расслабились. Он сдвинул очки на переносицу и ухмыльнулся. Это был первый раз, когда Моурин увидела, как он улыбается, и, Боже, что это была за улыбка с самыми глубокими ямочками на щеках, которые она когда-либо видела в своей жизни. После всего, через что она прошла, эти ямочки на щеках должны были быть совершенно неуместны, но в течение нескольких ударов сердца они были единственным, о чем могла думать Моурин.

— Хорошо, — промурлыкал Тристн. — Оставайся здесь. Я сейчас вернусь.

Он ушел, и Моурин прислушалась к стуку ботинок, удаляющихся по внешнему коридору. Ваул, самый крупный из них, шагнул вперед и осторожно помог Моурин отстегнуть ремни безопасности.

— Привет, маленький человечек, — тихо прогрохотал он.

Моурин нервничала в его присутствии, но заставила себя улыбнуться и дружелюбно произнесла:

— Мм-муу.

— Му-у? — повторил Джрайк. — Хм. Должно быть, это человеческое приветствие.

Он поднял руку в дружеском жесте и сказал:

— Му-у.

Через секунду Ваул последовал его примеру, тоже издав — му-у, как раз в тот момент, когда Тристн вернулся в кабину, неся маленькую черную коробочку.

— Это не ее язык, вы, идиоты, — сказал Тристн, качая головой. — Ее накачали наркотиками.

— Ну и откуда, черт возьми, мы должны были это знать? — проворчал Джрайк.

Тристн открыл маленькую черную коробочку и извлек оттуда отвратительного вида шприц. Моурин съежилась при виде этого, а Роун покровительственно зарычал, вставая своим лохматым телом между Моурин и Тристном.

— Это противоядие, о котором я тебе говорил, — объяснил Тристн. — Оно восстановит способность говорить, — сказал он, затем указал на Роуна. — А теперь, не могла бы ты, пожалуйста, отозвать своего маленького защитника на время, достаточное для того, чтобы я сделал инъекцию?

Моурин вздохнула с облегчением. Она погладила Роуна по шерсти, чтобы успокоить.

— Так-то лучше, — сказал Тристн. — А теперь, боюсь, будет больно.

Он не лгал. Укол иглы в плечо был не таким сильным, но когда лекарство потекло внутрь, оно обожгло, как огонь. Моурин изо всех сил старалась скрыть боль. Эти инопланетные мужчины до сих пор были дружелюбны к ней, но она все еще считала разумным не проявлять перед ними никаких признаков слабости.

После завершения инъекции Тристн извлек иглу и убрал пустой шприц в футляр.

— Ладно, человек. Попробуй что-нибудь сказать.

— Что-нибудь, — ответила Моурин.

Ее голос звучал хрипло, но противоядие подействовало — она снова могла говорить! Слезы благодарности навернулись на глаза Моурин, и прежде чем она осознала, что делает, она поняла, что обвивает руками мускулистую шею Тристна. Она даже поцеловала одну из этих сексуальных ямочек на щеках.

— Спасибо тебе, — сказала Моурин. — О, большое тебе спасибо, Тристн, — ее голос уже звучал сильнее и четче.

— А, ну, да… Это было, эм, пустяки, конечно, — пробормотал Тристн, и Моурин почувствовала, как его замшевая кожа потеплела на пару градусов. Он что, покраснел? С фиолетовой кожей это было трудно понять.

Моурин внезапно вспомнила, что она обнажена, и ее обнаженные груди прижаты к мускулистой груди Тристна.

Покраснев, она отстранилась.

Тристн, должно быть, почувствовал причину ее внезапного смущения, потому что в следующий момент он сказал:

— Мы принесли одежду, подходящую для человека. Я попрошу Джрайка дать тебе чем-нибудь, — Тристн кивнул в сторону капитана.

— О, это обязательно? — спросил Джрайк.

Капитан игриво ухмылялся, и его оранжевые глаза жадно пожирали наготу Моурин. Ее румянец стал еще гуще.

— Да, капитан, — холодно ответил Тристн. — Обязательно.

Проворчав что-то, Джрайк вышел из кабины, предположительно за одеждой, о которой шла речь. Это обрадовало Моурин. После дня — или больше — в состоянии уязвимости и беспомощности, перспектива хоть как-то прикрыться была по-настоящему утешительной. Если уж на то пошло, ей не терпелось скрыть, как ее тело реагирует на близость этих троих гипермужественных пришельцев.

Тристн снова повернулся к ней лицом.

— Ты должна кое-что увидеть, человек. Я знаю, ты, должно быть, сейчас испытываешь сильное замешательство и страх. То, что я собираюсь показать, поможет отчасти смягчить это.

Замешательство и страх? Эм, да, еще бы. За последние сутки Морин похитили и посадили под замок, потом продали, выставили на аукцион и продали снова. Она была голодна, устала и была совершенно голой. Она даже не знала, в какой, черт возьми, галактике находится. Сказать, что она была в замешательстве и напугана — это ничего не сказать. Это было бы преуменьшением чертового тысячелетия. И Моурин очень сомневалась, что что бы там Тристн ни собирался ей показать, это хоть как-то ее успокоит… но она решила, что, пожалуй, лучше подыграть ему.

Инопланетянин достал из кармана синих шелковых штанов маленький металлический куб.

— Это голокуб. Он содержит запись, сделанную одним из твоего вида.

Один из ее вида? Подождите, он имел в виду человека? Моурин с трудом могла в это поверить. Ее сердце наполнилось надеждой. Может быть, все-таки есть шанс, что она найдет дорогу домой.

Тристн активировал куб, и сверху проецировалось небольшое трехмерное голографическое изображение, изображающее женщину. Однако она не была человеческой женщиной, как Моурин. Она казалась женской версией вида Тристна, с полосатой фиолетовой кожей, длинными заостренными ушами и светящимися оранжевыми глазами. Она была одета в наряд, напоминающий ниспадающее черное кимоно, из-под подола которого свисал гибкий фиолетовый хвост.

Моурин пришлось признать, что фиолетовая женщина была действительно хорошенькой, и у нее была отличная фигура. Но да… определенно не человек.

Затем, к удивлению Моурин, крошечная голографическая фигурка заговорила:

— Приветствую, земляне! — маленькая фиолетовая женщина рассмеялась. — Фу, извини. Плохая шутка. Но я всегда хотела это сказать. В любом случае, ты, вероятно, сейчас напугана до смерти, и у тебя, должно быть, около миллиона вопросов, на которые ты хочешь получить ответы. Поверь мне, я знаю. Я была точно в таком же положении.

Моурин не могла поверить своим ушам.

Фиолетовая женщина явно была инопланетянкой, но она говорила на безупречном, беглом английском. Он доносился не из устройства-переводчика — Моурин прекрасно слышала и понимала ее собственными ушами. И что еще более странно, в голосе инопланетной женщины слышался легкий южный акцент.

Но то, что женщина сообщила дальше, так потрясло Моурин, что она чуть не упала со стула.

— Ну, я думаю, мне следует представиться, — сказала фиолетовая женщина. — Меня зовут Бетани Смит, и я репортер…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА 19

ДЭГГОТ

Над загрязненной атмосферой Гилаамара Секундуса дрейфовал на орбите одинокий истребитель. Его узкий, заостренный