Преврати меня в пепел - Тереза Вайборн Страница 29

– Да, сэр, – сказали мы хором.

С этого дня наша жизнь точно превратится в ад, и если мы его не пройдем, нас будет ждать смерть.

Глава 14

Футболку пропитал пот, волосы прилипли к лицу, тело перегрелось и стало таким же красным, как солнце, каким я видела его до получения дара. Теперь же оно приобрело желтоватый оттенок. Я чувствовала, что вот-вот взорвусь, словно бомба, и все, кто находится рядом, погибнут вместе со мной.

Неделя тренировок была пройдена вполне удачно, хоть я и думала, что будет куда хуже, но началась еще одна. Мы бежали уже сороковой круг, боль в боку поглощала меня, но я не пыталась сбавить скорость или остановиться, о поблажках не могло быть и речи – это было запрещено, иначе бы нам прибавили еще десять кругов к оставшимся пяти. Каждый круг составлял полкилометра. Однако я несколько раз нарушала это правило и бежала немного медленнее, но никакого наказания не последовало. Либо никто не заметил моего нарушения, либо на финише меня уже ждали несколько дополнительных километров в качестве награды.

Некоторые из нас поскальзывались на камнях, но никто не падал. Если бы я упала, то уже не смогла бы встать. Финиш был близко. Еще немного – и появится остановка. Сейчас я бы продала душу и тело за бутылку холодной воды. Наверное, моя рана не такая уж и страшная, раз швы еще не разошлись и я не умерла от боли.

Вдруг легкая прохлада окутала мое тело, словно ветер пришел освежить меня и спасти от солнечных ожогов. Дыхание облегчилось, а боль в боку словно замерзла. Я понимала, что в такую жару не бывает даже ветра, особенно здесь, поэтому взглянула вперед и увидела, как Кристофер охлаждает воздух вокруг нас. Если бы он знал, как я ему сейчас благодарна…

Раздался пронзительный свисток, и мы остановились, тяжело дыша и падая на землю.

– Слабаки! – выплюнул Мэлгарб. – Вам было дано всего двадцать километров, а вы тащились как черепахи. Да моя покойная мать в старости была выносливее вас!

– Зачем вы заставляли свою пожилую матушку бегать? – пошутила я и получила испепеляющий взгляд.

Меня совершенно не задевали его слова. Главное, что мы остановились. На самом деле одаренные были сильнее, но наше превращение еще не завершилось. Но это не касалось Кайла и Кристофера. Они абсолютно не вспотели, будто этих двадцати километров не было. Они даже дышали ровно, но почему-то Мэлгарба и это не устраивало.

– Завтра побежите тридцать километров, – продолжил он, когда я уже была готова выть от бессилия, – а сейчас будем учиться рукопашному бою. Вам не всегда придется сражаться даром или оружием, потому что ваши силы не безграничны, а оружия и вовсе может не быть. Я уже не говорю, что пули могут просто закончиться. Кэсседи, выйди вперед, – приказал он, и я пошла к нему.

Я еще не успела понять, что ему от меня надо, как он двинулся на меня с кулаками, и я стала уворачиваться от ударов. В детстве отец все же иногда занимался со мной, и первое, чему он меня научил, – сражаться, пока руки и ноги не будут сломаны, но не сдаваться и после этого. А второе – стрелять из пистолета. Ножом крутить я не умела, но прострелить кому-нибудь ногу могла. Здесь я еще никогда не промахивалась. Навыки я подрастеряла, так как где-то лет в шестнадцать обучение закончилось. Когда все тело покрывалось синяками от ударов отца, я все равно продолжала бороться, пока наконец не одерживала победу. Мама никогда об этом не догадывалась. Она постоянно была на работе и не замечала, что тело ее дочери превращается в отбивную, а если и замечала пару синяков, то я говорила ей, что упала, и это всегда работало. Я была очень «неуклюжим» ребенком. Тогда я злилась на отца за то, что он со мной делал, но сейчас была ему благодарна, потому что не пропустила ни одного удара, пока Мэлгарб обманным маневром со всей силы не ударил меня в больной бок, и я повалилась на землю: теперь швы и разошлись.

– Я признаю, что ты обучена базовым навыкам ближнего боя, но старайся не витать в облаках, чтобы такого больше не произошло.

Неужели он только что похвалил меня? Не думала, что когда-нибудь услышу от него подобное.

– Кто же тебя этому научил? – спросил он и подал мне руку, помогая подняться с земли.

От боли я сжала зубы, но не позволила себе упасть или ссутулиться.

– Мой отец, – с гордостью произнесла я, хоть сейчас и не думала, что могла этим человеком гордиться.

Глаза Мэлгарба стали холодными, а губы сжались в тонкую линию.

– Когда он начал тебя учить?

– Мне исполнилось семь лет.

– Этот человек лишил тебя детства, а ты называешь его отцом. – Его глаза выражали сожаление.

Только что этот человек грубил мне, а теперь решил пожалеть. Лучше пусть остается ледышкой, чем пытается рассуждать о моих взаимоотношениях с отцом.

– Если бы он меня этому не научил, я бы валялась на земле после первого вашего удара.

Мои губы изогнулись в улыбке, но он не спешил улыбаться в ответ.

– Все свободны. На сегодня хватит, у меня есть дела. – Он отвернулся и направился в сторону лагеря. – Лираша, осмотри рану Кэсседи и дай ей обезболивающее, – на ходу бросил он.

Лираша сразу же подбежала ко мне и позволила на нее опереться. Так мы и добирались до лагеря.

– Не знал, что ты умеешь драться. Да ты с закрытыми глазами смогла бы повалить всех нас на землю! – пошутил Кайл и притворился, что я нанесла ему удар прямо в сердце.

Не обращая на него внимания, я шла вперед, но потом все же решила задать вопрос, который интересовал меня и раньше:

– Кайл, а Мэлгарб случайно не твой отец?

– Нет, конечно нет! Я бы и врагу не пожелал иметь такого родителя, но слышал, что, прежде чем стать лидером и начать собирать армию, он имел семью, у него была дочь или сын, но точно никто не знает.

– И куда тогда делся его ребенок?

– По слухам, он спрятал свою семью, чтобы нынешний король не смог найти их. После этого он всегда был один.

– Может, поэтому он такой холодный? Его лишили семьи и короны. Никто, кроме него, даже не пытался сражаться, а он сейчас рискует жизнью, чтобы очистить мир от гнили.

Почему-то я прониклась к нему сочувствием, ведь раньше у меня тоже были семья и лучший друг, а сейчас я осталась ни с чем. Осталась совсем одна и тоже иду бороться.

Неважно, как сильно болел мой бок и сколько крови оттуда лилось. Для начала мы пошли в столовую и выпили там почти всю воду.

– Дамы уходят, – произнесла Лираша и повела меня в нашу палатку.

Ловко промывая мою рану и вновь накладывая швы, она внимательно наблюдала за моей реакцией, чтобы увидеть, когда мне становится слишком больно.

– Потом сходим помыться в озеро, – улыбнулась она, – а то от нас пахнет не лучше, чем от дикарей.

– Сейчас мы практически и есть дикари, – усмехнулась