Стихийница - Екатерина Александровна Боброва Страница 24

нельзя. С пацаном он не стал бы церемониться, но девчонка… Придется действовать осторожнее, дабы не сломать. Еще и силу дара не определить — стихии сбивали любые показатели. Вдобавок после вчерашнего непонятного всплеска его мучило дурное предчувствие, а своим предчувствиям Хе привык доверять. И он в десятый раз проклял решение директора взять на обучение стихийника. Точнее полу-стихийника. Еще одна загадка. Сам мастер не мог представить, чтобы кто-то из его мира добровольно связался с дикарем. Еще и дитя от него зачал. Был, правда, один нехороший вариант, но о нем мужчина предпочитал не думать, ибо опыты на детях не одобрял. Однако память девчонке зачем-то спутали, и там явно ведьминский след читался.

— Правила просты: одно призвание — один вымытый тобою этаж.

Оля содрогнулась. Целый этаж? Кажется, она в жизни столько не убирала. Неужели правда была принцессой? Нет, скорее всего у нее просто семья из знатных.

— Готова?

Девочка кивнула. Они снова были в знакомом зале, только сейчас в окнах сияли свежевставленные стекла.

На этот раз мастер осторожничал, медленно подводил к ней атакующую волну, давая время сосредоточиться.

— Не думай о щитах, ударах. Мне нужна сырая сила. Просто сила и ничего больше. Она живет внутри тебя, но привыкла прятаться за стихиями. Ее подавляли и долго. Сейчас пришло время пробудиться.

И Оля честно старалась. До боли в стиснутых зубах. До ломоты в сжатых пальцах. До темных пятен перед глазами и вкуса крови во рту.

Они остановились на третьем этаже. Просто больше в школе этажей не было.

— Уходи, — разражено махнул на нее рукой мастер Хе. — Тряпку и швабру возьмешь у дежурного. И советую хорошенько подумать до завтра, когда грязь по полу возить будешь. Школе поломойки не нужны.

От занятий ее отстранили, решив, что наказание полезнее будет. Выдали грязную, видавшую виды тряпку, ведро, показали, где набрать воды. Закончив инструктировать, домоправительница удалилась, и Оля со вздохом — коридор казался бесконечным — приступила к уборке.

Из-за дверей классов доносились голоса. Где-то писали диктант, где-то решали математику, отвечали историю. Здесь было удивительно много обычных занятий и… никаких медитаций. Что-то такое смутное мелькнуло в памяти, намекая, что медитаций у нее самой было достаточно. И она задумалась о том, что стоит ей попасть домой, как память скорее всего вернется. Она и сейчас прорывалась, словно вода, подтачивая преграду. Пока мелкими деталями. Чем-то незначительным. Но если оказаться дома… Оля тряхнула головой, улыбнулась сама себе. Все будет хорошо. Надо лишь набраться терпения и подождать.

Девочка намочила тряпку в ведре, неумело намотала на швабру. Насколько быстрее было бы вымыть все, призвав воду, но наставник узнает, если она станет пользоваться стихией и удвоит наказание.

Она медленно потащила швабру по полу. Вредная тряпка тут же размоталась. Пришлось снова наматывать, но тряпка твердо решила избегать мытья любым способом: сползая, разматываясь или цепляясь за любую неровность на полу.

Оля злилась, останавливалась, поправляла тряпку, брала под контроль пламя и продолжала мыть, напоминая себе, что у нее два этажа еще впереди.

Цоканье прервало ее размышления о несуразности использования ручного труда в магическом мире. Появившаяся в начале коридора темная фигура опустила что-то на пол, и к ней огромными скачками понесся Снежок. Следом, величественно и неторопливо, двигался страж.

Оля подхватила зверька на руки, прижала к груди, вдыхая до боли знакомый запах шерстки.

— Вы снова гулять?

Страж не ответил, терпеливо ожидая, пока девочка отпустит кролика.

Эти странные отношения ее напрягали, но не было похоже, чтобы Снежку что-то угрожало… Днем работы у стражей было мало, так что Оля надеялась, что прогулками они не сильно нарушают правила.

Ташир подошел, покосился на тряпку и недовольно наморщил нос. Та действительно пахла не слишком приятно. Зверь укоризненно посмотрел на девочку своими желтыми глазами.

— Прости, — развела та руками, — какую выдали.

Ташир затрусил по коридору, через минуту вернувшись с новой тряпкой в зубах, а эту подцепил когтем, подбросил в воздух, сверкнуло — и тряпка исчезла.

— Ого! — только и смогла восхищенно вымолвить Оля, тут же загораясь, чтобы научиться и повторить. Научиться от ташира — это вряд ли, но здесь должна быть библиотека, да и наставники не откажут. Наверное.

По коридорам прокатился мелодичный перезвон, а строгая атмосфера школы взорвалась гомоном голосов, хлопанием дверей, топотом ног.

Ташир поспешно подхватил кролика и удалился. Оля с тоской проводила их взглядом, мечтая бросить все и отправиться в лес на прогулку.

— О! Принцесса-поломойка! — тройка старших девочек остановилась, окружая. На лицах застыли обжигающие злорадством улыбки, взгляды кололи насмешкой.

Оля молча, копируя неспешную величественность ташира, нацепила тряпку на швабру, макнула в ведро и, не отжимая, толкнула к ногам девчонок.

— Эй! Ты что творишь⁈ — троица дружно отпрыгнула от грязной лужи. — Совсем ограничители потеряла⁈ Дурная?

— Ага, — невозмутимо согласилась Оля.

— Да, я тебя сейчас!

Чужая сила защекотала кожу — одна из девчонок закрутила в воздухе руками, что-то сосредоточенно шепча.

Смешные, — фыркнула про себя Оля, — она бы уже раз десять успела этой воительнице промеж глаз огненным шаром засадить. Интересно, если она сейчас это сделает, ее отправят мыть что-нибудь еще или засадят на ночь в подвал?

И тут за спинами троицы грозно зарычали. Поднятая рыком волна ледяного воздуха впилась в кожу, заставила задохнуться холодом. Ноги подкосились, и Оля судорожно вцепилась в швабру. Вокруг закружились снежинки, а рык все несся и несся по коридору, вымораживая до костей.

Когда он стих, в коридоре на ногах стояли лишь Оля со шваброй, да пара парней, что у стены были.

— Ры-ы-ы? — насмешливо вопросил ташир, оглядывая учеников.

Примороженный народ со стонами поспешно отдирался от пола, отряхивался от инея, и убирался прочь.

— Курицы безмозглые! — высказался ближайший к ним пацан, поднимаясь с пола. Девчонки обиженно засопели, но ответить не посмели.

— Нашли тоже, кого задирать! Она полкласса живьем сожгла! В лазарете валяются. Скажите спасибо стражу. Спас вас, дур.

Девчонки резко побледнели. Оля удивленно глянула на старшеклассника. Живьем? В лазарете?

Она озадаченно потерла озябшие пальцы. Воздух стремительно теплел, но все еще пах морозом.

— Прости, — пролепетала та самая, что пыталась магичить, и Оля решила, что правде сейчас не время и не место.

— Нормально все, — заверила она великодушно. Глянула с благодарностью на ташира и тот, она могла поклясться, подмигнул ей в ответ.

— Хочешь, мы тебе поможем? — вдруг предложила вторая.

— Нет, наказание лишь мое, — со вздохом отказалась Оля. Слегка подмороженные девчонки не казались больше ни заносчивыми, ни злыми. И вот странное дело, когда она сердилась на них, огонь себя не