Императрица без маски - Ли Ан Страница 24

— Но сначала, — продолжила я, чувствуя, как план формируется в голове, — внутренние реформы. Армия нуждается в модернизации. Экономика — в диверсификации. Образование — в доступности. Сильная империя не нуждается в захватнических войнах. Она притягивает союзников как магнит.

Помню курс по организационной психологии — те же принципы работают и для государств. Создай привлекательную систему, и люди сами захотят быть её частью.

— С чего начнём? — спросил Маркус, и в его голосе было неожиданное уважение.

— С людей. Всегда начинай с людей. Они — основа любой системы.

Глава 17: Новый порядок

Следующие недели были интенсивными. Несмотря на протесты Кайрона и лекарей — которые ходили за мной как наседки за больным цыплёнком — я погрузилась в работу с головой.

Трудоголизм как механизм совладания с травмой. Классика. Сколько раз я отчитывала пациентов за то же самое? "Работа не убежит, а здоровье не вернёшь", — говорила я. Ирония в том, что я сама всегда нарушала это правило. И в прошлой жизни, и в этой.

Первым делом — реформа двора. С помощью Аурума, который чувствовал ложь как я чувствую запах кофе по утрам, мы устроили тотальную чистку. Методично, кабинет за кабинетом, человек за человеком.

Процедура была простой до гениальности. Человек входил, Аурум — в форме золотой кошки размером с рысь — смотрел ему в глаза, и я задавала три вопроса: "Вы преданы империи?", "Получали ли вы золото от врагов?", "Планировали ли предательство?"

— Семнадцать человек, — подвёл итог Кайрон после очередной "чистки". Он сидел в кресле, потирая виски — жест усталости и разочарования. — Семнадцать предателей в моём ближайшем окружении. Как я мог быть таким слепым?

— Не предателей. Людей со своими интересами. Некоторые просто хеджировали риски.

— Хеджировали? — Он поднял бровь. Левую — это у него означает искреннее недоумение. Правую поднимает, когда саркастичен.

— Подстраховывались. Если империя падёт, хотели остаться на плаву. Базовая стратегия выживания в нестабильные времена.

Базовый инстинкт выживания. Нельзя их за это винить. Помню 1998 год — половина моих знакомых держали сбережения в долларах, на всякий случай. Никто не знал, что будет с рублём завтра.

— Ты слишком добра к ним.

Голос жёсткий, но я слышу подтекст — он не возмущён моей мягкостью, а удивлён. Привык, что предательство карается только смертью.

— Я прагматична. Казнить всех — создать мучеников и озлобленные семьи, жаждущие мести. Простить и дать второй шанс — получить лояльных подданных. Человек, которому дали второй шанс, часто становится фанатично преданным. Из чувства вины и благодарности.

Вторая реформа — женская гвардия. То, что начиналось как утренние тренировки для фрейлин, превратилось в полноценное воинское подразделение. Пятьдесят девушек и женщин разного возраста — от шестнадцати до сорока лет.

— Они великолепны, — признал Маркус после показательных учений.

Старый вояка стоял, скрестив руки на груди, но в глазах был блеск гордости. Как отец, наблюдающий за успехами дочери. Собственно, он и видел в них своих дочерей — ту, которую потерял, и тех, которых мог бы потерять.

— Не сильны, как мужчины, но хитры и быстры. И используют грязные приёмы.

— И главное — неожиданны. Враг не ждёт удара от женщины.

Серафина стала капитаном. Оказалось, у неё настоящий талант к стратегии. Годы манипулирования мужчинами при дворе дали неожиданный результат — она умела просчитывать людей на пять ходов вперёд.

— Знаете, ваше величество, — сказала она после назначения, теребя новые капитанские нашивки. — Я всю жизнь думала, что моя ценность только в красоте. Что я просто... красивая кукла для развлечения. Спасибо, что показали — я гораздо больше.

В голосе дрожь — не слёзы, а что-то более глубокое. Переоценка собственной идентичности.

Классическая проблема красивых женщин. Общество сводит их к внешности, игнорируя интеллект и способности. Сколько талантов похоронено под макияжем и декольте?

Третья реформа — экономическая. С помощью леди Марвин (которая оказалась финансовым гением) и её мужа (который после разоблачения стал параноидально лояльным) мы полностью пересмотрели налоговую систему.

— Снизить налоги для ремесленников и торговцев, повысить для роскоши, — объясняла я совету министров. — Стимулировать производство, а не накопление золота в сундуках.

— Но аристократия возмутится! — воскликнул граф Монтарис, владелец трети виноградников империи. Лицо покраснело — признак повышенного давления. Стресс от угрозы кошельку.

— Пусть возмущаются. Лучше возмущённые аристократы в своих поместьях, чем голодные толпы с вилами у ворот дворца.

Аурум, присутствовавший на совете в форме большой золотой кошки (его новая любимая форма — говорит, так меньше пугает людей), фыркнул. Из ноздрей вырвались струйки дыма.

"В моё время аристократов съедали, когда они становились слишком жадными. Буквально. Хруст костей отлично мотивировал остальных к щедрости."

— Аурум, это не помогает.

"Просто историческим фактом делюсь. Образование же важно, ты сама говорила."

Дракон с чувством юмора. Кто бы мог подумать.

Кайрон, к моему удивлению, поддержал все реформы без возражений. Более того — активно продвигал их, используя свой авторитет ледяного императора.

— Ты меняешь империю, — сказал он однажды вечером.

Мы сидели в его кабинете, разбирая документы. Уютная домашняя сцена, которая стала нашей новой нормальностью. Два бокала вина, стопки бумаг, Аурум, дремлющий у камина. Почти семейная идиллия, если забыть о масштабе решаемых проблем.

— Мы меняем. Это наша общая работа.

— Нет, Лирана. Это твоя заслуга. Я бы никогда... — он замялся, подбирая слова. — Я слишком застрял в традициях. В том, что "всегда было так". Ты показала — может быть иначе.

Признание собственной ограниченности. Колоссальный прогресс для человека с нарциссической травмой. Полгода назад он скорее умер бы, чем признал свою неправоту.

— Традиции важны. Они — фундамент. Но время перемен тоже необходимо. Баланс между стабильностью и развитием.

Он встал, подошёл к окну. Любимая поза для сложных размышлений — силуэт на фоне заката, руки за спиной.

— Знаешь, что говорят при дворе?

— Много чего говорят. Что конкретно?

— Что императрица околдовала императора. Что ты ведьма, подчинившая древнего дракона и опутавшая меня своими чарами.

Я рассмеялась — искренне, от души. Звук эхом прокатился по кабинету.

— Ну, насчёт дракона почти правда. Я же его уговорила на новый договор.

"Эй!" возмутился Аурум, приподнимая голову. Один глаз приоткрылся, блеснул золотом. "Никто меня не подчинял! Это взаимовыгодное сотрудничество! Партнёрство равных!"