Моя чужая королева - Лия Юмай Страница 20

Однако, он обманулся. Жестоко обманулся. Его Величество просто забыла о грязном узнике. А ведь он когда-то даже танцевал с ней на балу. Но тогда королева Тория ещё не была королевой.

Когда Дэмиан перестал ждать и отпустил на волю мрачные мысли, периодически мучившие его, он вдруг увидел голубку. Она сидела на подоконнике маленького окошка и смотрела на лорда, повернув голову набок.

Дэмиан, тоскующий по хоть какому-то разнообразию, пожирал глазами прекрасную, белоснежную птицу. А потом заметил записку.

Он подорвался, словно умалишённый, чуть не спугнув резкими движениями Лушу. Усилием воли заставил себя осторожно забраться на скамью и снять письмо с лапки голубки.

“Дорогой лорд Аридж,

простите, что долго не имела возможности связаться с Вами.

Благодарю, что, несмотря на это, не выдали меня.

Я пыталась найти документы, чтобы узнать, в чем же вас обвиняют. Однако в бумагах об узниках нет Вашего имени, равно, как и того, что ваша камера занята.

Из этого, я делаю вывод, что ваше заключение незаконно.

Возможно, вы не знаете, но в Аурении, в Империи и в Фарне нашествие нежити, которую невозможно упокоить.

Поэтому, прошу Вас, будьте осторожны.

Я смогу помочь Вам только в одном. В полночь мой пёс принесёт ключ от вашей камеры и оставит на полу около решетки.

Надеюсь, вы сможете воспользоваться им, и минуете охрану. В связи с военным положением охранник у двери башни только один, и после полуночи он крепко спит, надеясь на надёжность замков и охранных заклинаний.

Заклинания в эту ночь не сработают, а ключ у Вас будет.

Больше ничем помочь Вам я не смогу.

Прошу уничтожить записку.

Прощайте.

Тория”

"Нашествие нежити, которую невозможно упокоить..."

Что-то смутно знакомое в этих словах царапнуло и скрылось в подсознании.

"Как это возможно — поднять такое количество нежити одновременно?"

Конечно, Дэмиан слышал подобное в различных легендах и сказаниях, но никогда не думал, что это реально. В любом случае, с нежитью он справится, некромант, как-никак.

Тория не подвела. Пёс принес ключ, стражник спал и видел чудесный сон, судя по улыбке до ушей. А охранные заклинания словно смазали эльфийским клеем: Дэмиан видел их, но они не работали.

Он крался по дворцовому саду и поражался такому сладкому аромату свободы в воздухе.

Максий

— Здравствуйте! — я вышел из своего укрытия.

Оборванец напрягся, выпрямил спину и слегка наклонил голову, словно готовясь сражаться. Он опустил свою добычу на старый, обшарпанный стол, но нож оставил в руке.

— Прошу прощения за беспокойство. Позвольте представиться, лорд Максий

Орсон.

Глаза оборванца расширились, а кустистые брови полезли на лоб:

— Лорд Орсон? Макс?

Максом меня называли только друзья и сослуживцы. Но среди них точно не могло быть этого...

— Не признал? Это же я, лорд Аридж!

Он бросил нож и приблизился.

— Не может быть! Дэмиан? ... Но что с тобой произошло? Как ты оказался здесь в таком виде?

— О, это дорогая история...

— Миранда, всё в порядке, здесь свои! Иди сюда! — позвал я.

— Миранда? — повторил я через пару секунд и быстро направился обратно в темноту узкого коридора.

Я зажёг огонёк, как можно ярче, пустив его вперёд:

— Леди Арнис! Мира!

— Дэмиан, здесь, кроме тебя, кто-то ещё есть? — спросил я у лорда Ариджа, который шел следом.

— Кроме нежити в яме, я никого не видел.

— А ты давно здесь?

— Дня два.

Волнение нарастало. Куда могла исчезнуть Миранда? Мы дошли до грота, откуда уплыл Ивор. Я звал, звал, но леди Арнис словно провалилась сквозь землю.

"Провалилась! А что, если…?"

— Дэмиан? Куда могла исчезнуть девушка из коридора? Ты здесь дольше, чем мы, подумай!

Лорд Аридж почесал голову, путаясь пальцами в волосах.

— Прошлой ночью я слышал здесь голоса.

— Чьи голоса?

— Не уверен. Я спал в том гроте, где ты нашел меня. И отчего-то проснулся посреди ночи. Потом услышал песню. Женский мелодичный голос словно звал

меня этой песней.

— И что ты сделал? Пошел на голос?

— Я что, идиот, по-твоему? Об этой горе ходят гоблин знает какие страшилки! Такое пение напомнило мне сирен! Хоть они и не встречаются на нашем континенте, кто знает? Я навесил вокруг себя ещё больше охранных заклинаний и снова уснул, стараясь игнорировать голос.

— Но пение сирен игнорировать невозможно! Хотя, я помню, как не мог разбудить тебя даже гонгом на построение в Академии. ... Если сирены водятся в этой пещере, они могли затянуть Миранду в воду! — страшная мысль пришла в голову неожиданно, и я бросился к озеру.

В отчаянии я вглядывался в воду, однако, ничего не видел.

— Макс! Она здесь!

От страха сердце сжалось в груди. Миранда лежала на камнях у самой кромки воды. Её длинные светлые волосы словно специально разложили аккуратным веером над головой. Закрытые веки подрагивали.

— Жива!

Но бледное лицо и почти синие губы не давали мне облегченно вздохнуть. Я потряс её за плечи. Затем приложил ухо к груди. Она дышала глубоко, словно крепко спала.

Несколько минут назад

Миранда Арнис осталась в темном коридоре, прислушиваясь к движениям Макса и неясному шуму впереди. Неожиданно воздух в пещере неуловимо изменился. Она словно чувствовала аромат грозы и земли. А затем она услышала нежный женский голос, напевающий незамысловатую мелодию:

«Приди ко мне, услышь меня,

Получишь всё, что хочешь...

Приди, ко мне, услышь меня,

Ты все на свете сможешь...»

Миранда только собиралась проверить, кто поет в этом мрачном, холодном подземелье, как вдруг провалилась во тьму. Сознание вернулось резко, словно она вынырнула из пучины океана на поверхность. Девушка оказалась посередине большой комнаты без окон, но с золотыми, сверкающими стенами и сотней горящих свечей. Пред ней на троне сидела женщина в черном длинном струящимся платье. Её лицо было смертельно бледным, а волосы спускались до пола и их концы терялись где-то в тени.

Глаза незнакомки были закрыты. Она вскинула руку, и Миранде показалось, что источник зрения женщины находился кончиках её пальцев, которыми она ощупывала пространство перед собой.

— Миррааандаа... — незнакомка зловеще улыбнулась, так и не открыв глаза. — Его дочь! Я знала, что ты найдешь дорогу ко мне, знала!

Она продолжала водить рукой по воздуху.

— Идеально! Он простит, я