Птичка в академии, или Магистры тоже плачут 2 - Катерина Александровна Цвик Страница 14

— Понимаешь… Пустошь… она… меняет… — произнесла подруга так, будто каждое слово давалось ей очень тяжело.

— Что ты имеешь в виду?

— Прости, не могу тебе ничего толком рассказать. Пока что… Но… Я, наверное, там останусь.

— Что?! — чуть не вскричала я, но подруга на меня зашикала, призывая к тишине.

— Тише! Я не для того тебе это говорю, чтобы ты перебудила весь лагерь!

— А зачем?

— Может… — Лайза вглядывалась мне в глаза. — Еще не поздно повернуть назад. Понимаешь… тебе сейчас тяжело, но…

Я видела, что она хочет сказать больше, но не может. Я тоже смотрела ей в глаза, пыталась прочесть, что она хочет передать, но вокруг Пустоши и самой Лайзы намешано столько тайн, что понять истинную подоплеку ее слов и мотивов просто невозможно. В голове крутилась масса вопросов, но я понимала, что из-за принесенных ранее клятв она не сможет мне на них ответить. Поэтому спросила другое:

— А ты со мной вернешься?

— Нет. Я пойду дальше, — ответила она еще тише.

— Тогда и я не поверну. — Я даже помотала головой. — Я не могу отказаться от этой возможности. Не могу. Я… слишком боюсь в какой-то момент не справиться со своей силой и причинить вред людям.

— Понимаю, — ответила Лайза и прикрыла глаза. — Тогда давай спать. Завтра нас ждет тяжелый день.

— Ну ты и мастерица навести тень на плетень, — проворчал лежавший неподалеку Ё-ё. — После такого заснешь! Знаешь, сколько мыслей у меня теперь в голове роится-то? И что ты собралась делать в Пустоши? Где жить-то? Или надумала там умереть? И чем тебе наша академия не хороша? Даниэля вон на расстоянии держишь. Что с ним не так?! Мужчинка-то что надо! А ты в Пустоши решила сгинуть?!

— Да что б ты понимал! Еж! — внезапно взвилась как пружина Лайза, и мне даже показалось, что ее глаза блеснули желтым.

— Да уж побольше твоего, если ты такую дурость несешь, — сжал кулачки Ё-ё.

Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, а потом Лайза прикрыла глаза и выдохнула.

— Потом сам все поймешь. Не могу я сейчас ничего вам объяснить. Не могу.

— Ну и не моги. — Внезапно Ё-ё оказался совсем рядом с Лайзой, схватил в лапку одну из своих иголок и приставил ее к горлу блондинки. — Только поклянись, что не ведешь Эйлин на убой к паукам.

— Куда?! — так искренне удивилась Лайза, что лапка Ё-ё дрогнула, но иголку он не убрал.

— Ё-ё! — возмутилась я такому его самоуправству.

— Туда, — проворчал еж и с угрозой добавил: — И не дергайся, Лайза, у меня в иголке яд. Сильный.

— Не веду я вас к паукам, — вздохнула подруга. — Клянусь.

— А куда ведешь? — с подозрением спросил Ё-ё.

— Куда обещала, туда и веду.

— Тогда почему ты сейчас говоришь такие странные вещи?!

— Потому что так оно и есть.

Ё-ё убрал иголку и зло выплюнул:

— Тьфу, змеюка! — И сгрыз свою же иголку.

Лайза вздрогнула всем телом.

— Ты чего? — посмотрел на нее с удивлением еж.

— Иголка же отравлена, — не сразу смогла ответить подруга.

— Да ладно! Пошутил я, — недовольно ответил он и снова залез под одеяло. — А ты больше не болтай такую ерунду. И домой мы вернемся все вместе! Другого планом не предусмотрено. — Оглядел нас и сурово добавил: — Поняли? А теперь спать! Пара часов на отдых осталась, а вы все кудахчете и кудахчете, как курицы!

А на рассвете нас разбудили, и я как никогда была согласна с Ё-ё, когда он, кряхтя, пробубнил:

— Что ж я маленьким не сдох?

Лучше не спать вообще, чем заснуть на пару часов и вот так подорваться. Но тут мы были сами виноваты. Хорошо хоть заниматься лагерем было не нужно. Стоило нам, кутаясь в теплые плащи, выползти из палаток и умыться, как нам всунули в руки по чашке чая и бутерброду. И пока мы завтракали, хотя так рано есть не хотелось, лагерь был собран.

Через час пешего хода по мерзлой земле мы оказались у стены. И чем ближе к ней подходили, тем меньше снега становилось вокруг. А когда подошли вплотную, мои ноги начали увязать в грязи. Смена погоды, о которой меня предупреждали, уже давала о себе знать.

Раньше я думала, что стена, отделяющая Пустошь от остального мира, очень высокая, но, когда оказалась около нее, поняла, что сильно ее недооценила.

— Ничего себе… — невольно вырвалось у меня.

— Да, иначе твари давно бы ее преодолели, — произнесла Лайза, вставая рядом и тоже глядя вверх.

— И как нам перебраться на ту сторону?

Мне почему-то казалось, что мы будем ее перелезать при помощи крюк-кошек[1], но теперь не была уверена, что искатели в состоянии метнуть их на такую высоту.

— Перелезать не будем, — сказал оказавшийся рядом искатель. — Стену постоянно патрулируют и просматривают. Идите за мной.

Мы оказались у небольшого куста, росшего у самой стены. И тут он отодвинулся вбок, как крышка люка, и я увидела высунувшегося оттуда другого искателя.

— Чисто. Можно спускаться. Поторопитесь.

Его макушка тут же скрылась внизу, и Лайза смело шагнула следом.

— Эйлин, если что, я не любитель слишком глубоких норок, — раздался у меня над ухом напряженный голос Ё-ё.

— Я и неглубокие не жалую, — пробормотала я в ответ и, дождавшись знака искателя, стоявшего за спиной, ступила на первую «ступеньку» — металлическую скобу.

И внезапно услышала еле слышное от Ё-ё:

— Если я скоро не увижу его злосчастные тапки, я в них не только нагажу.

Что еж имел в виду, спрашивать не стала. Наверняка это у него от нервов небольшое помутнение случилось, но моя пятая точка отчего-то зазудела…

Когда лаз над головой закрылся, я, чтобы не было так страшно, с разрешения сопровождающих зажгла небольшой шарик света. Хотя не сказать, что он так уж сильно помог — скорее от него стало только жарче. Это еще хорошо, что у меня фобия на крыс, а не клаустрофобия. Однако, под конец спуска в узкой и почти вертикальной шахте, чувствую, и она у меня появится.

Идти под