История грешников - Мелли Т. Толлэм Страница 12

Облегчение опустило мои плечи.

— Так ты не ожидаешь, что я буду выполнять какие-либо… э-э… обязанности любовницы?

— Нет, — ответил Эйден, покачав головой. — Я пришел к пониманию, что даже не знаю тебя, и из того, что я знаю, я бы не хотел быть с тобой.

Мои глаза расширились от надежды.

— Могу я остаться в Святилище?

— Нет. Я тебе не доверяю. Никто из нас не доверяет, отсюда и наручники на твоих запястьях.

Я уставилась на наручники и железную цепь, прикрепленную между ними. Сколько раз я проклинала свою магию. Теперь я поняла, почему Райкен утверждал, что никогда не пожелал потери магии своему злейшему врагу. Разлука между мной и единственной вещью, важной для моей души, оставила глубокую рану.

— И это все? — спросила я, отчаянно желая вернуться в постель. Хватит и столетия сна.

— Нет, — губы Эйдена сжались, а его голубые глаза ожесточились, когда он обвиняюще ткнул в меня пальцем. — Прежде чем ты уйдешь спать, я хочу получить ответы. Я хочу знать все, что ты скрывала, все, о чем ты лгала. Я хочу правду.

Мои челюсти сжались, и из ноздрей вырвался поток воздуха. Мы с правдой не ладили, но мне нечего было терять. Больше не было смысла что-либо скрывать.

— У тебя было три месяца, чтобы допросить меня, но ты ждал до сих пор. Продолжай. Спрашивайте, ваше высочество.

— Ты та, кто выпустил тьму? Ты та, кто позволил теням пройти через портал? — заговорил Джордж, заменяя Эйдена.

До меня вдруг дошло, что это была не встреча: это был допрос.

Мое внимание привлек Джордж, и мы встретились взглядами. Выражение его лица было жестким, не оставляющим места для споров. У него были разногласия с Потусторонним Миром и его созданиями, и на то были веские причины.

Тени убили его родителей и родителей Брэндона — всю их семью, включая младшую сестру. Здесь эта потеря, возможно, стала причиной, по которой они решили взять меня к себе как родную сестру.

— Я этого не делала, — ответила я, и еще одна полуправда слетела с моих губ. — Но я не могу сказать, что частично в этом нет моей вины.

Эйден усмехнулся со своего трона.

— Я могу понять, почему ты приняла притязания фейри. Они говорят только искаженную правду и наполовину лгут, совсем как ты.

При одном упоминании Райкена мою грудь наполнило острое, колющее ощущение, но я дышала сквозь боль. Я никогда не утруждала себя вопросом, много ли принц и ассасин знают друг о друге, никогда не задавалась вопросом, знает ли он об истинной личности Райкена.

Очевидно, так оно и было.

— Так кто же ты тогда? Ведьма? Фейри? — спросил Эйден.

Как бы сильно Джордж ни ненавидел тени, если бы он узнал правду, то я была бы все равно что мертва. Мои глаза опустились, когда я уклонилась от ответа.

— Ни то, ни другое, — прошептала я, молясь, чтобы он не стал настаивать на этом дальше.

У Эйдена перехватило дыхание.

— Тень?

Я подняла глаза и встретила полный отвращения взгляд Эйдена и яростный взгляд Джорджа. Я так устала лгать, прятаться, что ответила честно.

— Да.

Воздух в комнате окрасился оранжевым — враждебностью — и Джордж напрягся, медленно потянувшись к кинжалу, висевшему у него на бедре. Стоя спиной к Брэндону, я приготовилась к предстоящей атаке, но единственным сигналом, который я услышала, был резкий вздох, который он выпустил.

Я взглянула на Брэндона, но он не двинулся ко мне. Мое любопытство подогрело язык его тела: плечи опущены, голова опущена. Чувство вины.

Мои брови нахмурились.

Все моменты, которые мы с Брэндоном пережили вместе, промелькнули в моей голове, как в ту ночь, когда он поймал меня в лесу после комендантского часа — в ту же ночь, когда мы с Эйденом встретились. В то время мне казалось, что он знал, что я скрываю, но я не задавала этому вопросов.

Мои глаза расширились, когда он встретился со мной взглядом, искра понимания пробежала между нами.

Он знал. Брэндон знал.

— Это ничего не меняет, — вмешался голос Эйдена.

Моя голова дернулась, тело напряглось, готовясь к атаке, но Эйден сидел неподвижно, зажмурившись. Когда его глаза снова открылись, меня встретил пронзительный взгляд, а его голос стал жестче.

— Я не могу выпустить тебя в мир сейчас, такой, какая ты есть. Ты угроза, и тебя нужно контролировать.

Джордж медленно приближался, его шаги отдавались эхом от мраморного пола, в руке был кинжал. Я так и осталась стоять на коленях, не в силах сопротивляться.

— Джордж, остановись, — скомандовал Эйден. — Ей нельзя причинять вред. Есть способы, которыми она ещё может быть полезна… особенно против таких, как она. Как бы мы её ни презирали, в ней всё же может остаться хоть капля… хоть крупица чего-то хорошего. Где-то очень, очень глубоко.

Джордж остановился передо мной и усмехнулся, убирая свой кинжал. Эйден поднялся со своего трона и медленно направился к нам. Он присел на корточки до моего уровня, его лицо было всего на волосок от моего.

— Ты будешь делать то, что я скажу, — мятное дыхание Эйдена коснулось моего лица. — Ты будешь носить то, что я попрошу тебя надеть. Ты не выйдешь из своей комнаты без моего приказа. Ты будешь носить эти наручники на запястьях, пока я не решу иначе. Ты будешь играть свою роль во время саммита, как послушная девочка, которой ты и являешься.

Я съежилась.

— Ты выполнишь любой приказ. Каждое утро ты будешь ходить с нами в храм. Если и ясно одно, то тебе нужен бог в твоей жизни, — его глаза сузились. — И ты будешь держаться подальше от моей жены. Она добрая и не нуждается во влиянии зла, понятно?

От его слов мой пульс участился, и я знала, что не стоит проверять его, не сейчас. Его поза была агрессивной. Пугающей. Никто не мог сказать, на что был способен этот человек. Я знала это лучше, чем кто-либо другой.

Я боялась его.

Я была не более чем муравьем под его сапогом — бессильной без магии, слабой и немощной. Итак, я кивнула в знак согласия.

Пока что.

Эйден поднялся, возвышаясь надо мной, и хотя его внешность была спокойной, вены вздулись прямо под его кожей, показывая, как он на самом деле действует. Внутри он был хаосом и негодованием. Я была той, кто предал его, кто вырвал его сердце и