Дилемма дебютантки - Валери Боумен Страница 19

Он покусал губу. Может, не стоит говорить?

— В общем, да. Я распустил слух, что вас сегодня не будет дома, вот все ваши поклонники и помчались туда, куда я их направил.

Джессика захлопала ресницами, потом удивленно раскрыла глаза, не в силах поверить услышанному.

— Вы что, сошли с ума? Зачем?

Эйден с облечением заметил, что она восприняла новость намного лучше, чем он ожидал.

— Я хотел иметь уверенность, что у вас не будет причины отказаться от прогулки со мной в парке.

Джессика вскинула бровь и обхватила себя за плечи.

— Почему вы решили признаться именно сейчас?

Он пожал плечами.

— Подумал, что мне нечего терять, вы ведь приняли мои извинения.

Джессика рассмеялась и покачала головой.

— Вы неисправимы — знаете об этом?

Переведя дух, Эйден кивнул.

— Да. Моя бедная мамочка не раз говорила об этом.

— Наверное, мне нужно было опять обидеться, но, похоже, таков ваш удел: не принимать отказа — и, осмелюсь заметить, изменить себя вы не сможете, хотя попытаться стоит.

Он все правильно понял? Она действительно сказала, что с ним не так? Леди Джессика была честна, надо отдать ей должное, нравится ему это или нет.

— Я не всегда получал от жизни все, чего хотел.

Ее взгляд был полон скептицизма.

— Неужели?

Он насупился.

— Да, я…

— Назовите хоть что-нибудь, чего вам очень хотелось, но вы этого не получили.

Одобрение отца!

— Ну…

— Подумайте, я подожду, — сложив руки на коленях, она терпеливо улыбнулась ему.

Эйден порылся в памяти. Он много чего не смог заполучить, например… например… Хм… Ничего конкретного не пришло на ум, что вовсе не означало, что это неправда.

— Не могу ни о чем думать, когда вы на меня так смотрите.

— Ладно, когда придумаете, обязательно найдите меня и расскажите. А теперь нам надо поторопиться: я должна предупредить маму, что поклонники вернутся. Без сомнения, она сейчас вне себя от беспокойства.

Эйден стегнул лошадей и, когда они выезжали из парка, спросил:

— Что вы собираетесь предпринять?

Она нахмурилась.

— Вы о чем? Когда вернусь домой?

— Нет, я о другом. Вы говорили, что особое внимание уделяете трем джентльменам. По каким критериям будете выбирать одного?

От ее заразительного смеха он тоже заулыбался. Дьявол! Почему она так преображается, когда смеется?

— Я же сказала, что составила список.

Эйден нахмурился.

— Я думал, вы шутите. Невозможно же подобрать мужа по списку!

Сначала она натянула одну перчатку, потом вторую.

— Ну почему же? Очень даже возможно. А как вы собираетесь выбирать себе жену?

Он чуть не поперхнулся.

— Никак не собираюсь.

— Ну, тогда, возможно, я помогу вам составить подобный список, когда вы по-настоящему будете готовы к женитьбе, — предложила Джессика.

— А кто сейчас возглавляет ваш список? — спросил Эйден едва ли не ревниво, что удивило его самого.

— Граф Ситон, виконт Бербрук и барон Хартфорд, — отчеканила она так, будто у нее перед глазами лежал список.

Эйден заставил себя кивнуть, натянул маску равнодушия на лицо (ему не хотелось ее обижать) и лишь уклончиво заметил:

— Все трое — вполне достойные джентльмены.

— Очень хорошо! Рада это слышать.

Уже через несколько минут фаэтон остановился перед домом Уитморлендов, и Эйден спрыгнул с козел и торопливо обошел экипаж, чтобы помочь Джессике спуститься. Ладони легли ей на талию, и его словно молнией пронзило.

Джессика подняла на него удивленный взгляд, а потом быстро отвела глаза в сторону. Из-за спазма в горле никак не удавалось сглотнуть.

— С… спасибо вам, — пробормотала она наконец, расправила плечи и с прямой, как шомпол, спиной, повернулась в сторону дома.

Эйден предложил ей руку.

— В данный момент в приоритете?

Она нахмурилась.

— Вы о чем?

— Из кандидатов в мужья? — уточнил герцог перед ступенями парадного.

— О! Пока не знаю, но граф Ситон тоже без ума от цветов.

— Ситон? Ну да, вы правы: достойный джентльмен, — скрипнув зубами процедил Эйден, подумав, с каким удовольствием разбил бы этому хлыщу его смазливую физиономию.

Глава 12

Два дня спустя у Джессики уже не было уверенности, что получится еще раз съездить в парк на прогулку с герцогом Торнбери. К счастью, вчера все поклонники вернулись, а лорд Бербрук даже пригласил ее в кондитерскую Хантера, где они заказали замороженный десерт и прекрасно провели время. Виконт рассказал несколько историй, одна-две из которых не показались ей слишком уж занудными, и был совершенно обворожителен при этом, поэтому остался в списке.

Когда после свидания Джессика вернулась домой, ее настигло некоторое разочарование: лордов Ситона и Хартфорда и еще нескольких поклонников, к которым уже привыкла, она обнаружила в гостиной, а вот герцога Торнбери не увидела. Впрочем, это было и понятно. Герцог не скрывал, что появляется здесь только ради того, чтобы получить ее прощение, и как только это произойдет, больше в ее компании он нуждаться не будет. Почему это ее расстроило, но почему, было непонятно: в этом не было смысла.

Просто у нее вошло в привычку постоянно его видеть, сказала она себе, смотреть в это до нелепости красивое лицо: то насмешливое, то суровое, то ироничное, то неожиданно растерянное. Когда они выехали на прогулку в парк, герцог проявил удивительную готовность поиронизировать над собой и признать, что был неправ. Это вовсе не отменяло того факта, что он всегда получает то, чего захочет, но все-таки следовало признать, что высадка роз — весьма необычный и экстравагантный поступок. Она не знала, кто еще из знакомых способен на такое. Ну как после этого на него сердиться!

Кроме того, мама была права: инцидент на балу и последующие частые визиты герцога лишь укрепили ее репутацию. Было бы неправильно продолжать отказывать ему в прощении, да и время на это тратить не стоило при наличии более важных дел — таких, например, как поиски джентльмена, который мог бы сделать ей предложение.

Однако сегодня Торнбери все-таки приехал, и, когда предложил ей поехать в парк, чтобы посмотреть, как растут розы, Джессика, проявив неучтивость, тут же извинилась перед другими воздыхателями и уехала с герцогом. Это решение удивило ее саму.

— Вот уж не думал, что вы согласитесь, — сказал Торнбери, когда фаэтон катил через парк к полю с розами.

— Цветы нуждаются в общении, — откликнулась Джессика, но, увидев недовольное выражение его лица, добавила: — И кроме того, так приятно сделать передышку и не быть самим совершенством хоть какое-то время.

Чуть склонив голову, Торнбери засмеялся.

— В том смысле, что на меня вам не надо производить впечатление?