Власть и прогресс - Саймон Джонсон Страница 27

Но этот афоризм точно так же применим и к силе убеждения, в том числе и к способности убеждать самого себя. Попросту говоря, власть имущие нередко убеждают себя, что только их идеи (а зачастую и интересы) имеют значение, и находят способ оправдаться перед собой в том, что пренебрегают остальными. Такой образ мысли мы узнаем и в том, как Лессепс оправдывал принудительный труд рабочих в Египте, и в том, как отмахивался от сообщений о малярии и желтой лихорадке, тысячами косящих людей в Панаме.

Возможно, лучше всего засвидетельствовал это искажение восприятия социальный психолог Дейчер Келтнер. В ходе экспериментов, длившихся последние два десятилетия, Келтнер и его помощники собрали огромный массив данных, показывающих, что чем больше власти обретает человек, тем более он склонен действовать эгоистично и игнорировать последствия своих действий для других.

В серии исследований Келтнер и его коллеги наблюдали за поведением на дороге водителей дорогих и дешевых автомобилей. Обнаружилось, что владельцы дорогих машин более чем в 30 % случаев пересекают перекрестки, не дожидаясь своей очереди и не давая проехать другим автомобилистам. Напротив, владельцы недорогих машин поступают так лишь в 5 % случаев. Еще резче становится контраст, когда заходит речь о пешеходах, переходящих улицу по нерегулируемому пешеходному переходу (в этом случае пешеходами становились сами исследователи – они переходили улицу перед приближающимися машинами). Водители самых дорогих авто отказываются пропускать пешеходов более чем в 45 % случаев; водители дешевых машин пропускают почти всегда.

В лабораторных экспериментах Келтнер и его команда также установили, что индивиды с бо́льшим состоянием и более высоким социальным статусом более склонны мошенничать или притязать на то, на что не имеют права. Кроме того, богатые люди чаще сообщают о своей алчности. И такая самооценка подтверждается практикой: в экспериментах, где можно проследить, не жульничают ли участники или не совершают ли иных неэтичных поступков, богатые жульничают чаще.

А вот что еще поразительнее: исследователи выяснили, что в лабораторных условиях подопытного можно спровоцировать на жульничество, просто побудив его ощутить себя человеком с высоким статусом – например, предложив сравнить себя с людьми, у которых меньше денег.

Почему же сильные мира сего ведут себя так бесцеремонно и неэтично? Исследование Келтнера предполагает, что ответ может быть связан с самоубеждением – с постепенным искажением представлений о том, что приемлемо, что неприемлемо и что служит общему благу. Богатые и знаменитые убеждают себя: они просто берут то, что по праву им принадлежит, быть алчным не так уж плохо – и так далее. Как говорил в фильме 1987 года «Уолл-стрит» циничный банкир Гордон Гекко, «жадность – это хорошо!» Любопытно еще одно наблюдение Келтнера и его коллег: небогатых людей можно подтолкнуть к поведению, характерному для богатых, если предложить им утверждения, в которых алчность оценивается позитивно.

Ранее мы говорили о том, что сила убеждения является в современном мире основным источником общественной власти. Но эта сила подчиняет и нас самих. Кто без труда убеждает других, тому ничего не стоит убедить и самого себя, что он во всем прав, и с облегчением забыть о желаниях, нуждах и страданиях ближних.

Выбор видения и технологий

Власть оказывает влияние на все стороны нашей жизни. Но особенно серьезна ее роль в выборе направления прогресса. Сколько бы ни говорили об общем благе, новые технологии не приносят выгоду автоматически всем и каждому. Обычно больше всего от них выигрывают те, кто их пропагандировал и внедрял.

Мы определили «видение» как представление о том, каким образом превратить знание в новые технологии, призванные разрешить какой-либо конкретный набор проблем. А «технология» здесь, как и в главах первой и второй, означает нечто большее, чем просто применение научного знания к производству новой продукции или к новым методам производства. Как именно применять паровые двигатели, какой тип канала выбрать – это технологический выбор. Как и вопрос о том, как организовать сельское хозяйство и кого принудить работать на земле. Как видим, технологический выбор определяет собой почти все стороны экономики и жизни общества в целом.

Что верно для общественной власти в целом, становится особенно верно, когда мы обращаемся к технологическому видению. Легко пренебречь интересами других, когда перед глазами у тебя увлекательная перспектива победы над природой. От тех, кто с тобой не согласен, как и от тех, кто пострадает от твоих действий, можно просто отмахнуться. В лучшем случае бросить на бегу что-нибудь вроде: «Очень жаль, но это было неизбежно…» Проблемы многократно увеличиваются, когда видение окрашено гордыней. Теперь те, кто встает у тебя на пути или предлагает альтернативные методы, не просто заблуждаются – они жалкие ничтожества или, возможно, открытые враги. Почему бы их просто не уничтожить? Видение оправдывает все.

Разумеется, это не означает, что эгоизм и гордыня неизбежны. Но означает – и на это стоит обратить самое пристальное внимание, – что ответственное поведение не возникает автоматически, и не стоит ждать его «по умолчанию». Вспомним замечание лорда Эктона: нельзя полагаться на социальную ответственность тех, кто обладает значительной властью. Еще менее стоит доверять тем, кто захвачен своим видением и живет мечтами о прекрасном будущем. И уж совсем наивно ждать ответственности от тех, кто обладает большой силой убеждения: как всякая власть, она развращает и делает человека равнодушным к нуждам и скорбям ближних.

Нам необходимо изменить будущее, создав противовес господствующему сейчас видению и прежде всего позаботившись о том, чтобы в общественном пространстве звучали разные голоса, интересы, точки зрения. Выстроив новые институции, доступ к которым будет открыт более широкому кругу людей, проложив пути для различных идей и мнений, мы сможем взломать монополию узкой группки людей на определение повестки дня – привилегию, которую они ни за что не отдадут по доброй воле.

Помимо этого, речь идет о социальных нормах – о том, что общество считает приемлемым, что отказывается обсуждать, с чем считает нужным бороться. Речь о давлении, которое обычные люди могут оказывать на элиты и идеологов, и об их готовности иметь собственное мнение, а не попадаться в ловушку господствующего видения.

Кроме того, нам необходимо найти способы укрощать и останавливать эгоизм и гордыню власть имущих – и это также вопрос норм и институтов. Гордыня блекнет и вянет, встречая сопротивление. Она смущается и потупляет взор, когда слышит основательные контраргументы, от которых нельзя просто отмахнуться. И (будем надеяться) исчезает как призрак, если назвать