Солнцестояние - Кэтрин Болфинч Страница 25

Неужели батюшка все узнал? Как он его поймал?

Страх колотился даже в ее ушах. Видана не слышала собственных мыслей, не видела своих босых ног, выбежала из дому как была, в ночном платье и с растрепанными кудрями.

Мужчины уже успели увести Свята, и теперь деревня снова погрузилась во мрак, только тонкий месяц на небосводе освещал темноту. А Видана бежала, не разбирая дороги, пытаясь отыскать колдуна, будто душу свою ему желала вручить. Мол, забирай, не нужна она мне, коли ты страдаешь. И мольба ее оказалась услышана. Только вот не богами.

Видана резко остановилась, словно напоролась на невидимую стену, и молча смотрела зареванными глазами, как толпа мужиков связала колдуну руки, как набросили на шею петлю и как легко его худое тело взлетело к сухим, обломанным ветвям гниющего дерева.

Крик застрял где-то в горле. Взгляд ее голубых глаз ни на секунду не отрывался от Святослава, и он в последний раз взглянул на нее. Вот только поверье гласило: на кого колдун взгляд свой последний бросит, к тому его черти и перейдут. Но Видана не помнила об этом иль не знала. Она смотрела на отца, и в груди у нее что-то трескалось, как лед по весне на озере.

Не спросил. Не отдал замуж. Убил. Забрал у нее любимого.

Слезы душили, прямо как веревка на шее Свята. Видана развернулась к лесу и, сама не ведая, что творит, сорвалась с места. Еловые ветки больно цеплялись за платье и голые ноги, драли кожу на руках и царапали щеки, а Видана бежала все дальше и дальше, не разбирая дороги.

Сердце ее разбилось, душа кровоточила, а перед глазами так и висело его тело. И ничто не могло избавить ее от этого образа, сколько бы она ни бежала.

Она остановилась, только когда легкие начали гореть, а ноги – запинаться на каждом шагу. Видана рухнула на колени и разрыдалась, дав волю слезам. Ей бы хотелось обратиться к богам, задать им сотню вопросов, спросить, почему они к ней так жестоки. Почему батюшка помешал ее счастью? Но она могла только сидеть, пачкая и одежду, и тело в грязи.

– Подпиши, – вдруг послышался шепелявый шепот. Видана вздрогнула, оглядываясь по сторонам.

Вот и все. И она, кажется, тоже станет жертвой этой ночи.

– Подписывай, – настойчиво прошипел кто-то из темноты. Видана зажала уши руками, едва не закричав в пустоту, упала на землю и закрыла глаза.

Он не хотел оставлять. Он прилип, как сосновые иглы к ногам. Он проникал в самую ее душу и отравлял весь свет, что в ней был.

Ее будто объяло пламя, а внутрь будто пролез кто-то другой. Колдун посмотрел на нее перед смертью, а значит, отдал часть своего дара ей.

Видана подняла веки и отняла ладони от ушей. Вокруг царила тишина, и шепелявый голос слился с шумом ветра и журчанием реки вдалеке.

Она поднялась из грязи и сделала шаг вперед. Теперь она не бежала от зова и боли. Теперь она шла размеренно, словно весь лес принадлежал ей, словно ни один зверь не станет против нее и никакая нечисть не посмеет утащить за собой.

Еловые ветки сами опускались, пропуская Видану вперед. А кто-то со стороны нашептывал ей дорогу. И она подчинялась.

Самая темная ночь перед рассветом, и сейчас небосвод как никогда был черным.

Видана остановилась около иссохшего, старого дуба, на котором, как лист на ветру, покачивалось тело Свята. Она не обратила на него внимания.

– Подпиши, – почти провизжал голос, заставляя поморщиться, но все же прислушаться. Видана потянула покойника за ногу – безуспешно. Дернула за штанину – не вышло. И тогда ветка хрустнула, тело колдуна свалилось прямо ей под ноги. Она не стала ждать. Упала на колени, задрала его ситцевую рубашку и, выбрав камень на земле поострее, принялась выводить узоры на бледной груди колдуна.

Видана и сама не знала, откуда знает все эти символы и что за нечистая сила посылает их. Она не ведала, что творит, а потому бездумно рвала его кожу, марая пальцы в крови мертвеца, а заодно и душу свою, которую теперь не примет никто, кроме Чернобога.

То не ум ее тронулся, а она добровольно сдалась во власть нечисти. И не сейчас, когда оскверняла тело любимого, а когда сердце свое вручила колдуну.

Видана утерла вспотевший лоб, размазывая кровь по лицу. Устало опустила руки, любуясь своим творением, словно бледная кожа в алых разводах – пергамент, на котором она поставила восковую печать или подпись. Вот только она не знала, что подпись эта о продаже ее души.

– Забери, – прошипел уже знакомый голос.

Некогда невинное лицо девушки исказила злобная усмешка. Некогда голубые глаза теперь горели огнем.

Видана сжала камень в ладонях и с небывалой силой ударила мертвеца в грудь. Казалось, от такого напора его веки поднимутся, а сам он придет в сознание, но Свят был мертв. Колдун отдал свой дар Видане. Девице, для которой он стал проклятием.

Она продолжала опускать камень на ребра убиенного юноши, пока кожа не превратилась в кровавое месиво, а кости не раздробились, открывая путь к сердцу. К нему-то она и искала путь.

– Отними, отними, отними, – эхом прошептал шепелявый голос, и Видана снова послушалась, опуская руки во все еще теплое нутро и пальцами обхватывая самый важный орган. Теперь в ладонях Виданы грузом лежало сердце Святослава, все еще отстукивающее маленькие, едва ощутимые удары. Оно пульсировало прямо в ее руках. А вездесущий голос нашептывал ей свою волю.

Видана с любопытством рассматривала часть тела, которой приписывается в небылицах столько чувств. Хищная усмешка разрезала невинной красоты лицо, обнажив белые зубы, которые тотчас же вонзились в плоть. Губы и подбородок окрасились алым цветом, а во рту появился острый привкус металла. Видана не обратила на него внимания, продолжая с небывалым усердием отрывать кусок за куском.

Небольшая полянка с гнилым деревом наполнилась чавкающими звуками и сладковатым запахом крови. Никто в здравом уме не узнал бы дочь старосты в заляпанном грязью платье, со спутанными волосами и звериными повадками.

Со стороны леса вдруг раздался шорох. Видана резко повернула голову, но встретила только пустоту. Однако измазанный в крови рот все равно приоткрылся, и из горла вылетел нечеловеческий, жуткий смех.

Глава 6

Год спустя Купальская ночь

Bre Petrunko – BLVCK COBRV, Benz