Гиблое дело - Кори Доктороу Страница 30

пилотов и пассажиров – они улыбались, салютуя нам бокалами и банками пива, или попросту загорали, не обращая на нас внимания. Вырубив двигатель, мы подошли к круизному лайнеру – «Кривая Лаффера», так он назывался. На открытой палубе соседней яхты зажигал диджей, и толпы людей танцевали под ритмичную музыку – в основном немолодые белые мужчины с куда более молодыми и куда более смуглыми девушками. Одеты они были странно – в длинные шубы и солнцезащитные очки, блестящие куртки, пошитые под военную форму, кигуруми с вырезами, открывающими загорелую кожу в стратегически важных местах. Кто-то блевал, перегнувшись через перила. К этому моменту мы подошли к лайнеру, и навстречу нам опустили трап.

Внутри «Кривой Лафферы» пахло казино и шумели мощные вытяжки. Молодой азиат протянул нам высокие бокалы ромового пунша со льдом и солнцезащитные козырьки с логотипом Флотилии. Ана-Люсия, расхохотавшись, залпом осушила половину бокала и натянула козырек. Я пригубил пунш – он оказался очень вкусным и очень холодным – и последовал ее примеру.

Все здесь было похоже на сцену из фильма. Над лифтами висели большие позолоченные экраны с расписанием событий, и точно такое же расписание пришло нам на телефоны, вибрирующие от бесконечных запросов на сбор наших данных и «персонализацию» предложений. К счастью, от них отмахнулся не только я, но и Ана-Люсия, и мы пошли в большой вестибюль со множеством магазинов искать скамейку, где можно бы было пролистать расписание вручную.

Несмотря на то что открытие сегодня было неофициальным, от мероприятий захватывало дух: там было и подводное плавание, и кулинарные мастер-классы, и детские развлекательные программы, но в основном все сводилось к панелям, семинарам, докладам и всевозможным «пространствам для групп единомышленников», что немного выбило из колеи, ведь подобные вещи я ассоциировал исключительно со своими друзьями.

За пятнадцать минут, потраченных на обсуждение расписания, нас успели накормить дважды: сначала официант принес роллы из трески в чашечках для мороженого, затем робот напечатал на 3D-принтере мороженое в форме наших голов. Вышло не очень похоже, но этого и не требовалось – мало того что такое мороженое было весело есть, так все попробовавшие еще и выстраивались в очередь за добавкой, вслед за роботом перемещаясь по вестибюлю и тем самым не задерживаясь на одном месте.

– Умно, – сказал я.

Ана-Люсия толкнула меня локтем.

– Видишь, тут не идиоты живут. У них есть странные идеи, но они отличаются от простых миллиардеров. С тех все содрала Увайни, обложив налогами с ног до головы. А все умные люди сбежали сюда и остались при деньгах. Эти-то выживать умеют. Вот она, меритократия во всей своей красе. – Ее глаза блестели, отражая полированный мрамор пола.

Слушать ее было неприятно и немного страшно. Обычно Ана-Люсия неутомимо ратовала за единство и справедливость, но в такие моменты в ней будто просыпался мой дед. Как можно было верить сразу во все? Неужели у нее не возникало противоречий?

Я перевел тему, вернувшись к расписанию, и мы выбрали себе несколько веселых мероприятий – катание на водных лыжах, малазийская вечеринка на суперъяхте, фуршет с напечатанной на 3D-принтере икрой – и одно серьезное: приветственный семинар группы, выступающей за выход Калифорнии из состава Соединенных Штатов.

– Сразу предупреждаю, – сказала Ана-Люсия, доедая рожок, – есть шанс, что я там застряну и больше никуда не пойду.

Сначала мы отправились кататься на водных лыжах, и после уж больно короткого инструктажа, проведенного веснушчатой девушкой-подростком с очаровательным новозеландским акцентом, мы с Аной-Люсией уже рассекали воды Флотилии. Вблизи полюбовались на вертикальные подвесные сады на бортах круизных лайнеров и авианосца, понаблюдали за ползающими среди цветов роботами, попали под брызги оросителей, работающих от солнечных опреснителей, которые забирали воду из океана через длинные трубки. Потом мы проследили за командой рабочих, спускающих на воду массивную солнечную панель – пучок таких висел над Флотилией подобно воздушным змеям, обеспечивая корабли одновременно энергией и движущей силой. Подключившись к трансляции, мы немного послушали комментаторов, описывающих безумные характеристики панели: восемьсот метров длиной, одна такая вырабатывала гигаватт в час на пике. В невозможные цифры верилось с трудом, но потом панель на мгновение нависла над нами, заслонив солнце, и плюхнулась в море, слетев, как сорванный с дерева лист. Тут же ее облепили рабочие лодки, и уверенные инженеры в непромокаемых комбинезонах высадились на поверхность, расхаживая по панели, как по мягкому понтонному мосту. Сложно было представить, что именно входило в ежегодное техобслуживание, которым они занимались.

До меня дошло, что все это – одно большое представление. За неделю, проведенную у берегов Лос-Анджелеса, плавучую игровую площадку Флотилии посетит немало народа, а благодаря графику техобслуживания все гости успеют вдоволь налюбоваться этим чудом инженерной мысли.

Когда мы вернулись на корабль, красивый нигериец в белой форме предложил нам кокосовой воды с маточным молочком из местных ульев. Ана-Люсия скривилась.

– Маточное молочко? – прошептала она. – А дальше что, рэйки? Воды щелочной подадут? Кристаллами полечиться предложат? – Но потом она отпила через пластиковую соломинку и широко распахнула глаза. – Господи, вкусно-то как!

Попробовав, я был вынужден согласиться.

Народа на лайнере прибавлялось, и вскоре должен был начаться семинар, на который мы записались. Он проходил на авианосце, поэтому мы поднялись на лифте на верхнюю палубу, а затем встали в очередь к подвесному мосту, соединяющему два судна. По пути я заглянул вниз и увидел еще несколько мостов – видимо, для персонала, – а также огромную конструкцию, напоминающую пружину, которая удерживала вместе покачивающиеся на волнах корабли.

Бывший индийский авианосец новые владельцы переименовали в «Бесплатный сыр». Превращение гигантского военного судна в прогулочный крейсер явно доставляло им неимоверное удовольствие: борта и внешние конструкции расписали угловатыми модернистскими узорами, притягивающими взгляд, а затем раскрасили их в яркие неоновые цвета: оранжевый, розовый, голубой, зеленый. Палубу усеивали частные вертолеты, самолеты и бывшие военные истребители, все цветные и живописные, словно жуки, прилетевшие отдохнуть на мультяшный пляж.

Все семинары проходили во временных сооружениях, возведенных из прочной светоотражающей стеганой ткани с большими окнами, закрытыми сеткой. Пройдя по пронумерованной дорожке, мы нашли семинар калифорнийцев, проходящий в самом большом из серебристых куполов.

До начала оставалось еще десять минут, но у входа уже собралась толпа с телефонами, и люди подключались к трансляции из зала.

– Да щас, – сказала Ана-Люсия и пошла толкаться в толпе, не обращая внимания на укоризненные взгляды. Я потянулся следом, бормоча извинения. Под куполом обнаружились ряды складных стульев. Разумеется, мест было еще полно, просто все они были раскиданы между сидящими поодиночке людьми. Ана-Люсия выглянула наружу. – Да тут куча мест! – крикнула она людям