Гиблое дело - Кори Доктороу Страница 29

Он обнял меня за плечи и долго не отпускал.

– Спасибо, что поделился своей историей, Брукс. Я ценю твое доверие. – Он говорил мягко, искренне и заботливо. Я никогда не слышал от дедушки подобного тона. Но именно таким запомнил голос отца – насколько вообще его помнил. Тогда я почти не думал о родителях, разве что скучал по ним до боли.

– Спасибо. – Гуси вернулись. Куда они улетали? Зачем прилетели обратно? Мир был полон людей: они появлялись и исчезали, каждый – центр собственной жизни, каждый – второстепенный герой в чужой. Что стало с той девушкой, которая приняла меня после смерти родителей? Вспоминала ли она обо мне? Когда я сам в последний раз о ней вспоминал?

– Ана-Люсия приходила, пока ты, ну… в общем. Хотела извиниться, наверное. Можешь не разговаривать с ней, если не хочешь.

– Правда? Да нет, все нормально. – На самом деле я предпочел бы ее не видеть, но не хотел обижать. Вилмар свистнул, и я осознал, что Ана-Люсия сидит в паре сотен метров от нас. Она медленно приблизилась, излучая тревогу.

– Брукс, прости, – сказала она. – Милена немного рассказала, что случилось с твоими, кхм, родителями. Я не знала. Сама для себя все решила и выставила себя полной дурой.

Она явно корила себя: в больших карих глазах блестели слезы, а в уголках широкого рта залегли глубокие морщины. Увидев, насколько она расстроена, я чуть не расплакался снова, но вовремя взял себя в руки.

– Спасибо, – сказал я и позволил себя обнять. От нее пахло потом, специями и пивом. Выпить захотелось только сильней.

– Я принесла тебе пиво, – сказала она, доставая из заднего кармана по крафтовому пакету и протягивая нам с Вилмаром.

– А ты?

– А мне хватит, – сказала она.

– Я поделюсь, – сказал я, отломил уголок пакета, отхлебнул пену и протянул ей.

Мы медленно потянулись домой. Солнце садилось по левую руку, а над головой косяками летали гуси.

– Еще два дня, и караван будет с нами, – сказал я, сворачивая к дому.

– То есть у нас остался день поглядеть на Флотилию. Потом времени точно не будет, – сказала Ана-Люсия.

Я фыркнул, но она протянула мне телефон.

– Я взяла билеты. Завтра пройдет неофициальное открытие, тест перед основным. Есть один лишний. Хочешь со мной?

Вилмар переводил взгляд с нее на меня и обратно, и я понял, что если откажусь – она решит, что я все еще на нее обижен.

– Спасибо, я только за, – соврал я, и вышло в целом неплохо.

* * *

Мы купили билеты на автобус до порта Лонг-Бич и встретили его на углу в пять утра. Пассажирами мы оказались не первыми – в салоне уже сидели престарелые возрождатели Америки в красных кепках, но постепенно народа становилось все больше и больше. В основном он состоял из белых дедков, но были и женщины, и темнокожие люди, и ребята нашего возраста. К тому времени, как мы добрались до порта, салон был набит битком, кондиционер работал на полную, а разговоры перешли в рев: одна половина автобуса обсуждала амбициозные проекты Флотилии и гадала, рискнут ли они уйти в сферу геоинженерии, и, если рискнут, не пройдутся ли по ним бомбардировкой различные военные структуры, давно грозящие разнести их ко всем чертям, а другая – «Ступающих сквозь скот» и то, как этот роман изменил их жизнь. Ана-Люсия слушала и наслаждалась. Я все больше понимал, что мне здесь не место.

В порту нас встретили симпатичные молодые люди в ярких волонтерских жилетах и бескозырках. Всем раздали воду и холодный кофе из кулеров; одноразовая упаковка оказалась удивительно прочной – я привык, что одноразовые бутылки разваливаются едва ли не в руках, так как превращаются в компост сразу после использования. С ними нужно было вести себя осторожно, не то что с металлом и пластиком, которые могли прослужить десятки, если не сотни лет. А тут – одноразовые бутылки с вечным сроком жизни. Я к таким не привык.

Выпив две банки, Ана-Люсия бросила их в большое белое пластиковое ведро, на которое указал волонтер в бескозырке. После этого нас разделили на группы по пятьдесят человек и отправили к причалам, где на волнах мягко покачивались современные гидрофойлы – катера на подводных крыльях. Наш назывался «Постконтрактный оппортунизм» и шел под флагом Тувалу – ныне распущенного и эвакуированного островного государства, о котором я знал исключительно благодаря презентации, которую делал в школе.

Мы набились в катер, по пути получив подарочный пакет с нашей собственной бескозыркой, «умным напитком», якобы «улучшающим неврологические функции», и небольшим наушником с аудиокнигой Теодора Саттона, зачитанной им самим. Люди в нашей группе сильно напоминали пассажиров автобуса: в основном немолодые белые мужики с примесью более темнокожих, более молодых и более женоподобных, но настроенных маниакально-предпринимательски, как ребята из моего детства, которые уж больно рьяно рвались продавать лимонад.

Команда принялась отвязывать катер от пирса, и по громкой связи включили запись, рассказывающую пассажирам, где взять спасательные жилеты и где располагаются аварийные выходы. Но стоило нам отчалить, как голос ускорился до карикатурного писка Микки-Мауса, превращая весь процесс в издевку, а потом поднялся до совсем уж невозможного писка и под всеобщий хохот сорвался в тяжелый рок и барабанную дробь, перешедшую в сносную рок-н-ролльную балладу об открытых морях и открытых рынках. Я фыркнул, но складывалось впечатление, что такое сравнение здесь веселит только меня.

Оказывается, гидрофойл разгонялся офигительно быстро – до ста двадцати километров в час, по заверениям нашего капитана, – так что вскоре мы уже летели по Тихому океану в сторону международных вод, где покачивалась Флотилия.

При виде вырастающих на горизонте кораблей все бросились к борту. Я знал, что сама идея Флотилии пришла из научно-фантастического романа XX века – живущие там олигархи просто обожали всякую футуристическую фигню, – но даже не догадывался, насколько кинематографично будет смотреться огромный авианосец, возвышающийся между круизных лайнеров и окруженный суперъяхтами, которые, в свою очередь, были окружены быстроходными катерами, гидроциклами, «Циклонами» и всевозможными патрульными судами, закупленными у береговой охраны мира. Повсюду мелькали флаги затопленных островных государств, а над ними реял флаг Флотилии – золотая статуя стоящего на коленях человека, держащего в руках сияющий логотип Биткоина, лучи которого доходили до самых краев полотна.

У круизного лайнера нас встретило множество лодок. Некоторые подходили так близко, что было видно