Призрачная империя - Рина Харос Страница 36

прежде чем я оказался перед порогом императорского дома в Москве, умоляя прислугу впустить и дать немного воды. Служанки, захлопотав, словно стая куриц, впустили, спрятали на кухне, отмыли, накормили и напоили. Стараясь вывести на разговор, они задавали вопросы, кто я, откуда, но я упорно продолжал молчать. Никто бы не поверил девятилетнему ребенку, что погибнуть ему не дали бесы, которые следовали за ним по пятам и подпитывали собственными силами в надежде, что за это им воздастся.

Рубашка и штаны из простого холщового материала висели на плечах, оголяя костлявые ключицы. Доедая свою корку хлеба, я увидел у одной женщины слабое свечение в районе живота, которое медленно пульсировало.

– Простите, – тихо позвал я одну из прислуг, которая стояла рядом. Услышав мой голос, она ойкнула, прижав руки к груди, и уселась рядом. Переборов некое смущение и неловкость, поманил ее к себе пальцем и спросил: – Девушка в голубом платье и белом переднике ждет ребенка?

Женщина ошарашенно уставилась на меня, задержав дыхание. Она не моргала около минуты, затем плотно сжала губы и позвала к себе девушку:

– Таисия, ты кому-то говорила, что беременна?

Девушка от страха отшатнулась и замотала головой так, что казалось, та сейчас отвалится.

– Никому! Я и сама только недавно узнала – и сразу к вам побежала! Клянусь Господом Богом! – перекрестившись, Таисия упала на колени и вцепилась ладонями в передник Антонины, привлекая ненужное внимание. Прислуги кидали на девушку заинтересованные взгляды, стараясь услышать хоть обрывки разговора.

– Немедленно встань и иди работай, разберемся с тобой потом, – злобно шикнула Антонина и отослала девушку прочь взмахом руки. – А ты… бегом за мной.

Женщина встала и быстрым шагом направилась к выходу, попутно забирая с небольшого деревянного стола поднос с двумя чашками и чайником, из которого валил густой пар. Воздух наполнился ароматом жасмина, ромашки и мяты. Нехотя встав с лавочки, я направился следом за Антониной, по пути шепнув на ухо Таисии, что у нее будет сын. Она кинула настороженный взгляд, но, увидев мою улыбку, кивнула с благодарностью.

Я смог догнать Антонину только за углом коридора. Грузная женщина, в которой таилась небывалая сила духа, уверенно шагала по всем закоулкам дворца, не сбиваясь с шага. Слабое свечение окутывало ее ноги. Запыхавшись, я подбежал к ней и спросил:

– У вас больные суставы?

Женщина так резко остановилась, что я чуть не врезался в нее.

– Не знаю, кто ты, но немедленно прекрати.

– Что?

– Все, – обрубила женщина и как ни в чем не бывало двинулась вперед. Спустя пару поворотов мы оказались перед массивной деревянной дверью, на которой красовался герб Российской империи с изображением императорского двуглавого орла, с добавлением воротника ордена Святого Андрея Первозванного вокруг герба Святого Георгия и гербов Астрахани, Сибири, Грузии, Финляндии, Киева-Владимира-Новгорода, Таврики, Польши и Казани на крыльях.

– Не стой как истукан, открой дверь, – шикнула Антонина, и я, вздрогнув, моментально послушался, пропуская женщину вперед. Та всего мгновение изучала меня настороженным взглядом, а затем вошла в комнату, лучезарно улыбаясь. Не зная, куда деться, я последовал за ней, и, осторожно прикрыв за собой двери, встал около самого входа, обхватив пальцами левое запястье, чтобы унять дрожь.

Антонина, поставив поднос с горячим чаем на стол перед двумя мужчинами, что-то долго рассказывала одному из них, отчего по спине пробежал озноб.

Впечатли их, используй дар во благо, чтобы подчинить. Она здесь, я чувствую ее дух, от которого так сладко пахнет властью.

Бес, который пришел ко мне ночью неделю назад, сидел в изголовье богато обшитого кресла с высокой спинкой, чуть подергивая кончиком хвоста. Я старался избегать его взгляда, но каждый раз, когда наши глаза встречались, существо довольно улыбалось и кивало, будто подталкивало на страшный грех.

Наконец мужчина с бородой и густыми усами, одетый в белоснежный мундир со множеством значков и наград, рукой велел Антонине замолчать. На его темных штанах скопилось несколько пылинок, которые он смахнул, не отводя от меня взгляда.

– Подойди, дитя. Не стоит бояться.

Я непроизвольно кинул взгляд на беса, сидевшего в изголовье, и, получив одобрение, подошел к незнакомцу, склонив голову.

– Скажи, дитя, какой недуг у меня?

Мужчина откинулся на спинку кресла, будто позволяя изучить себя. Мой взгляд сразу устремился на светящиеся голубоватым светом легкие. Они то ярко светились, то потухали вовсе.

– Астма, господин.

В тот вечер мне выделили отдельную комнату, которая располагалась в одном крыле с императором и его супругой. Николай наказал прислуге уважительно ко мне относиться, приближенным – прислушиваться к советам. Мужчина, который сидел в тот день с ним в комнате, был не кто иной, как лучший друг и первый советник императора – Андрей Вильский, который изъявил желание приютить мальчишку в своем доме.

Несмотря на столь ранний возраст, я быстро поднялся при дворе и всюду сопровождал Николая II и Андрея Вильского. Они не принимали ни одного решения без моего благословения, касалось то дело внутренней или внешней политики.

Николай часто устраивал балы без повода. «Того требует моя душа», – всегда отвечал император, когда супруга, Александра Федоровна, смотрела на мужа с укором и пыхтела как паровоз, недовольная его выходкой.

На одном из праздников Вильский объявил, что они ждут ребенка.

Девочка.

Будущая императрица.

Дитя, рожденное, чтобы править.

В ночь, когда женщина рожала, я, словно загнанный зверь, бродил под ее дверями, желая услышать заветный детский крик. Бесы, крича в агонии за окном, терзались голодом. Они знали, что на свет рождается та, что спасет их, накормит досыта. Но твари, гонимые одним чувством, срываясь со своих мест, уходили в город и убивали людей, сжирая их души и плоть, пока смертные спали в своих постелях. Домовые сидели по углам и с мольбой испуганными глазами смотрели на меня, прося прекратить этот ад. Но в ответ я лишь мотал головой. Бесы должны насытиться. Голодными тварями сложнее управлять, поэтому не оставалось ничего другого, как позволить им убивать ни в чем не повинные души. Хотя бы в эту ночь.

Бес, который стал моим главным и единственным советником, восседал на полу и поедал огурец, противно чавкая.

– Ради всего святого, заткнись! – рявкнул я и, схватившись руками за волосы, медленно сполз по стене.

– Ты видишь здесь что-то святое? А может, кого-то? – В ответ на тишину бес усмехнулся почти по-человечески, откусил огурец и произнес: – Так и думал.

Спустя пару часов я услышал, как пронзительный крик заполнил собой весь дворец. Вздрогнув, встал и схватил за запястье повитуху, которая вышла из комнаты в окровавленном фартуке.

– Я могу… могу зайти?

Та кивнула