Когда-то я была злодейкой (СИ) - Лора Лей Страница 9

— Джулия, Джейн, это я, Лиззи, ваша сестра… — тихо промолвила попаданка, подходя к послушницам. — Посмотрите на меня!

Девочки синхронно подняли глаза, и у Хмыровой ухнуло вниз сердце: на неё смотрело ее собственное нынешнее отражение в двух экземплярах! Те же черты лица, та же изможденность и бледность, та же тоска в голубых глазах…

— Ты… Лиззи? — одновременно прошептали близняшки. — Ты приехала с нами попрощаться?

От этого вопроса у женщины перехватило дыхание… Они уже не ждали другого исхода! Елизавете захотелось плакать от жалости к этим брошенным девочкам — на девушек восемнадцати лет они не походили…

Ей хватило сил отрицательно покачать головой, сдерживая подступающие слёзы, и взять обеих сестер за руки.

— Нет, дорогие мои, я приехала, чтобы забрать вас! Теперь я — ваш опекун, и я решила — мы возвращаемся в метрополию, где у нас есть дом, оставленный мне нашей покойной матерью. Мы поплывем на корабле, будем смотреть на океан и много разговаривать! А потом мы будем жить вместе, только втроем… Вы согласны?

Попаданка краем глаза заметила, какой эффект произвели ее слова на настоятельницу — та явно с трудом сдерживала рвущееся наружу возмущение и протест, тараща глаза и надувая щеки. «Да пусть хоть лопнет, жирная крыса!» — не пожелала отвлекаться Хмырова: сейчас важнее было получить от сестер твердый положительный ответ на сделанное предложение.

По дороге в школу на этот момент особо обратил внимание поверенный Боулз:

— Мисс Мортен, хочу предупредить Вас: если девочки не согласятся или задержатся с ответом, будет трудно настоять на их отъезде из монастыря, несмотря на Ваше опекунство. Увы, хоть король и против подобной практики, формальности должны быть соблюдены: только добровольное согласие покинуть стены пансиона являются причиной для ухода из-под влияния монашек. Будьте готовы.

И сейчас, стоя в кабинете директрисы, глядя на растерянные лица сестер и вспоминая замечание стряпчего, Лиззи затаила дыхание. Секунды шли, близняшки переглядывались и молчали, будто бы ведя мысленный диалог…

Зато мать Изабель, резво, несмотря на внушительную комплекцию, подскочившая со своего кресла и подошедшая к троице так, чтобы видеть выражения лиц сестер и показывать свое, прямо излучала уверенность и самодовольство.

Хмыровой захотелось или заорать, или съездить «святой сестре» по лоснящейся от «благочестия» круглой физиономии, «упакованной» в накрахмаленный чепец (или как они там назывались, эти сооружения из ткани?), или по выпирающему из-под рясы (?) животу, на котором лежал здоровенный деревянный крест на цепочке из шариков, как четки.

— Вы зря проделали такой путь, милая — елейным голосом протянула настоятельница. — Послушницы Джейн и Джулия сделали выбор в пользу Всевышнего, Ваш визит только подтвердил их решимость стать…

— Мы согласны! — хором выпалили сестры Мортен, вперившись в глаза Лиззи. — Когда мы сможем уйти отсюда?

— Да как вы… — начала было директриса, очевидно не ожидавшая такого ответа от обработанных заранее подопечных и бросив гневный взгляд на опустившую очи долу стоящую у двери сестру по ордену.

Лиззи смогла перевести дух, тихо вздохнула и выдохнула облегченно, и, не обращая более внимания на пыхтевшую от возмущения и лихорадочно подыскивающую нужные слова предводительницу местной монашеской «братии», попросила поверенного:

— Господин Боулз, Вы завершите формальности? Мы будем ждать снаружи, у кареты!

После чего, взяв трясущихся младших за руки, вывела их из кабинета настоятельницы, провела длинным мрачным коридором к выходу и, ускоряясь, дошла до кареты.

— Вы хотели бы что-нибудь забрать отсюда, вещи или что там? — усадив близнецов в карету, спросила Лиззи.

— Они не отдадут! — сердито буркнула Джейн (или Джулия?). — Только если приезжали родители с подарками, директриса позволяла некоторым забрать вышивки или поделки. Да и нет у нас тут ничего своего! Кроме нас — закончила девочка, взяв сестру за руку. — Только мы есть друг у друга!

Иномирянка снова почувствовала ком в горле: «Бедные стойкие оловянные солдатики». Отогнав промелькнувшие в голове кровожадные мысли о мести руководству сего богоугодного заведения, Хмырова кашлянула и сказала ровным тоном:

— Тогда я пойду обратно, подпишу необходимые бумаги, и мы покинем это «чудное» место! Пожалуйста, присмотрите за ними, я скоро, — обратилась она к кучеру и поспешила в кабинет настоятельницы, чтобы покончить с этим делом.

Ни на красивые клумбы, ни на здания пансиона, выстроенные в одном ключе из кирпича буроватого оттенка, ни на доносящееся из-за стены мычание коров, ни на блеск солнечных лучей на витражных стеклах храма в готическом стиле, тихие звуки каких-то песнопений и идущих парами послушниц под присмотром монахинь, попаданка внимания не обратила.

Ей нужно было торопиться, иначе та злость и гнев, что распирали ее грудь и лишь секунду назад с трудом были усмирены перед сестрами, норовили вырваться наружу, и тогда она разнесет эту обитель по кирпичику, а потом, по возвращении, убьет и мачеху предшественницы!

«Ах, ты ж сука лицемерная, «добродетель пи… ная», я тебе устрою «воздержание» (имя Темперанс значит «сдержанная, умеренная»), погоди чуток, маменька…» — кипела чайником Хмырова, несясь по дорожке к главному зданию монастыря.

— Господин Боулз, надеюсь, бумаги готовы? — женщина влетела в кабинет, огляделась и отметила, что приставы перебирают стоящие на полках книжные (?) тома, стопки гроссбухов (ну, похоже на то), внимательно просматривают их и откладывают в сторону, а поверенный с улыбкой дьявола читает что-то, напоминающее переписку, под убивающим взглядом потеющей, (края чепца вокруг морды лица потемнели, надо же!) то ли от гнева, то ли от страха, настоятельницы.

— О, мисс Мортен, Вы уже вернулись! Прекрасно! Тогда сейчас мы займемся Вашим важным делом, потом Вы с уважаемым мистером Ноксом вернетесь в город, а я — он бросил быстрый предупреждающий взгляд на директрису, — пожалуй, задержусь тут на некоторое время.

Боулз лениво поднялся, медленно, словно пантера перед решающим броском на жертву, подошел к взиравшей на него с испугом (теперь однозначно!) тучной монахине и, растягивая слова, заговорил:

— Все-таки во внезапных визитах с проверками есть определенная прелесть, Вы согласны, достопочтенная мать Изабель? Так можно обнаружить массу интересных вещей, да-с…

— Когда бы еще королевским приставам довелось узнать, что монастырская школа, находящаяся под эгидой ордена, проповедающего воздержание и нестяжательство, оказывается, снабжает бордели Кейпсити молоденькими служительницами Эроса? Невесты бога, несомненно, да не того! — съязвил поверенный, а монахиня сглотнула.

— А самое забавное, — выделил голосом нависающий над сжавшейся в кресле директрисой Боулз, — кто бы мог подумать, что инициатором подобного «бизнеса» станет отнюдь не известная во всех Черных колониях владелица притонов и домов терпимости мадам Гризельда, а именно мать-настоятельница