Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 5 - Стас Кузнецов Страница 8

моя госпожа, — улыбнулся ей Латиф-Рамир, — с одной стороны великого Уруса океан, а с другой, пустыня. Куда бы они не помчались после нашей сделки, если кони под ними исчезнут через несколько дней, то они окажутся посреди пустыни, варианты у них будут или вернуться обратно в Урус или дать себя убить пустыне, — пояснил и для нас, и для Закиры Латиф-Рамир.

Закира этим поворотом осталась довольна, чего не скажешь обо мне. Однако четкого и ясного плана у меня все равно, как всегда, не имелось. Я как обычно действовал интуитивно. И пока образ будущего все равно худо-бедно вычерчивался. Остальное, как всегда, воля случая.

— Что ж, — вздохнул я, делая вид, что иду на огромную уступку. — По рукам.

Я незаметно для себя слопал все фрукты и рахат-лукум. Закира с неприязнью разглядывала, как я облизываю пальцы, что вдохновляло меня делать это с чувством, с толком, с расстановкой. Последним штрихом к моему варварскому портрету стал громогласно забродивший виноградв животе.

— А нормально нас сегодня покормят? — нагло поинтересовался я.

— Обязательно, — поморщился Рамир. — Эти семь дней вы для нас гости, а быть гостем во дворце великих урусов — это не только большая честь, но ибольшая удача. Делибаши проводят вас в ваши покои, а нукеры принесут все, что вы попросите.

Щелкнули пальцы, появились два нукера и три делибаша. Нам вновь завязали глаза и по бесконечным лабиринтам коридоров спровадили в огромные апартаменты, состоявшие из общей залы с софами, усыпанными шелковыми подушками, и трех спален. Вот что у мротов было не отнять, это умение делать из кровати восьмое чудо света. Лежать на ней было все равно, что на мягком облаке.

Двое делибашей остались стоять снаружи по бокам от дверей. Мы попросили у нукеров баранины и теплого вина. Нукеры испарились исполнять нашу волю.

Я между тем продолжал исследовать обстановку. Окна плотно закрыты и затемнены, так что не рассмотреть, что там снаружи. Я попробовал подергать створки и почувствовал покалывание в пальцах. Попробовал потрогать магический щит своей магией, моя магия вжалась обратно в меня, не желая касаться этого. Значит, не гости, а все же пленники.

Нам необходимо было обсудить все понарошку для ушей, которые здесь наверняка имелись и по-настоящему для того, чтобы согласовать свои действия друг с другом, что было уже куда сложнее.

Разыграв спектакль с бурными приступами жадности и самодовольства, мы набросились на принесенную нукерами еду. Я соображал, как и где можно поговорить нормально. Вариант придумал только один собраться под покровом ночи, соорудив звуковой щит. Тогда, если кто-то подглядывает, никто не заметит, что мы молча шевелим губами. Да и ночью слежку вполне могли убрать совсем или ослаблять.

— Дождёмся ночи, — выразительно сказал я и после паузы добавил. — Тогда всласть отоспимся.

Томаш с Филом, во имя всем ликам Триликого, в этот раз оказались намного догадливей, чем обычно и намек усекли сразу. Закивали, соглашаясь, что отоспятся, как следует и все наконец-то проясниться, ведь утра вечера мудренее.

До вечера оставалось немного времени. Отыгрывать роль разбойников с большой дороги нужно было во всем, особенно в мелочах, ведь как известно, дьявол кроется в деталях. Поэтому мы для поддержания образа уселись за покер, делая ставки из тех мешков золота, которые нам еще только предстояло получить за птицу.

Я между тем обдумывал, как снять мучеников с крестов. Однако пока идей не было от слова совсем. Я глянул на Фила и угадал в нём тревогу за Венди. Я и сам тревожился за девушку, но в отличие от него знал, что она не ребёнок, а очень умная женщина, которая сумеет о себе позаботится даже здесь.

В комнату бочков вошел даллал. Я научился различать слуг по цвету халатов в темно-синих и красных ходили делибаши — стражники, в темно-коричневых — нукеры — слуги, в золотых и фиолетовых — даллалы — глашатаи.

Даллал встал посреди комнаты, деловито прокашлялся, развернул свиток и торжественно, нараспев зачитал:

— Великий визирь паша Рамир оказывает великую честь своим ничтожным гостям и приглашает их к ужину.

Мне стало даже любопытно, не тошнит ли их самих от избыточного величия.

— Надеюсь, этот великий ужин будет проходить сидя и сытно, — нагло разогнал я пафос даллала.

От такой дерзости даллал аж потерялся. Полный праведного гнева он бестолково пучил на меня и без того вытаращенные глаза, при этом жадно заглатывая воздух. Сказать он так ничего и не сумел. Появились делибаши и завязали нам глаза. Мы пошли на великий ужин с Латифом-Рамиром.

Первое, что я увидел, когда мне развязали глаза — клубы дыма.

В приглушенном свете, Латиф-Рамир сидел на полу, окруженный подушками и всевозможными яствами, он, прикрыв глаза курил кальян. Я лично никогда этой дряни не понимал, все равно, что писюны демонов сосать, но, если великому визирю такое по вкусу, пускай травится.

Радовало то, что его великой госпожи Закиры в комнате не наблюдалась.

— Славный вечер, гостям — доброжелательно поздоровался Латиф-Рамир, выпуская ровные кольца дыма. — Садитесь и разделите со мной еду и красоту этой ночи.

— Благодарим за честь, — вежливо ответил я.

Мы сели, не сводя настороженных глаз с визиря. Сейчас он возьмет и обличит нас в своем несостоявшемся убийстве. Напряжение росло, я просчитывал, как можно незаметно прикончить этого гада…

Звякнули браслеты, раздалась дивная восточная музыка и женский смех. В комнату вплыло что-то бесконечно прекрасное, сладкое, дурманящее. Разделилось на семь волн и задвигалось в плавном ритме изгибов музыки. Сверкали браслеты, извивались в танце стройные тела, едва прикрытые полупрозрачными тканями. Манящие, обещающие так много… И как выстрел взгляд из полуопущенных ресниц. Танец кобр, который заворожил заклинателя змей.

Я почувствовал, что мою защиту снимают, что я обнажаюсь весь-весь до своего мужского естества и отдаюсь во власть этому древнему, как сама жизнь, ритму страсти между мужчиной и женщиной.

Вдруг у одной из танцовщиц разорвался браслет. По полу рассыпались янтарные бусинки. Я поднял одну из тех, что подкатилась ко мне, Фил с Томашем тоже взяли по бусинке. Музыка смолкла.

Одна из прелестниц подбежала ко мне, две другие к Филу с Томашем.

— Не откажешь, господин? — тихо прошептала мне девушка, протягивая свою ладонь

Я автоматически отдал ей бусинку. Она зажала её в кулак и со смехом убежала прочь. Девушки Фила и Томаша тоже, получив свои бусинки, умчались восвояси, а с ними и все остальные.

— Зачем им