Холодное лето 1402-го. Том 2 - Сергей Владимирович Руденко Страница 66

— С праздником тебя, мой друг!

— А с каким именно, Ваша Милость? — не подал вида парень, что удивлен.

— Сегодня же первый день лета… — непонятно шутить о Дне защиты детей не стал.

— Гм… — теперь уже и в самом деле удивился он, но манеры не растерял, — сердечно благодарен, Ваша Милость! Может Вы прикрыли бы окно, а то ночная прохлада еще не отступила… — Феликс ненадолго замолчал, раскладывая свежее белье перед тем, как мы начнем одеваться. — Кажется, этим летом предстоит пережить очень унылые времена. Боюсь не то, что орки, даже обычное местное Зло ближайшие несколько месяцев вряд ли побеспокоит нас. Будем здесь скучать…

— Нет, вы посмотрите на этого героя, — расхохотался я. — неужто тебе не хватило «жары» в пути?

— Не стану кривить душой, Ваша Милость, временами было страшновато, но я попросился в оруженосцы, чтобы прославиться. А без подвигов — это вряд ли получится…

— Нет, друг мой, — отмахнулся я, — ну их, эти подвиги! Пусть мы проведем «холодное» скучное лето, но все наши люди вернутся домой! Как и мы сами.

Вряд ли мои аргументы убедили парня, но спорить он не стал. Победа и впрямь обошлась недешево, и он, скорее всего, просто не решился спорить на эту тему.

Выжили мы и в самом деле, только божьим попущением (как-то незаметно я перестал улыбаться, думая о божественном вмешательстве в свою судьбу). Но и в этом случае, на том холме пришлось оставить, как минимум каждого пятого.

Нет, тела убитых и раненных мы увезли и мертвецов жгли уже в окрестностях крепости, но первую неделю тяжелораненные мерли, как мухи, а потом, начали действовать припарки и амулеты Вальдемара, и буквально вчера он заверили меня, что больше ни один из подранков не умрет.

* * *

Когда я пришел в себя, до хищно надвигающихся склоненных пик оставалось не больше восьми-девяти метров. Нужно было бежать, но я замер, словно зачарованный. Когда до острых жал оставалось не больше пары метров, меня неожиданно схватили под руки, и уже через пару секунд поставили на гребне холма. Как ни странно, нас не преследовали.

Удивленно оглядевшись, я с радостью рассмотрел рядом с собой несколько стрелков во главе с Паскалем. Именно он и был нашим последним резервом.

Ощетинившаяся пиками масса в этот момент не двигалась. Вместо того чтобы ворваться сквозь выжженную прореху в нашей обороне, уруки-пикинеры выстроились в огромное каре, и явно собирались обороняться.

— Что за чушь…

Проследив за пальцем начштаба, я с удивлением рассмотрел накатывающую на орков с тыла конную лаву. Не меньше 130–140 тяжеловооруженных всадников.

— Черт, их все равно мало, вряд ли они смогут протаранить пять рядов пик! — выдохнул я.

— Если наш капитан не полный болван, то они и вовсе не станут умирать в бесплодных попытках это сделать, — меланхолично сообщил Паскаль.

— Так это…

— Да, — господин, — я узнаю его вымпелы! Да и сами подумайте, кто бы в здешних местах сейчас был в состоянии содержать не меньше сорока-сорока пяти рыцарей и вдвое больше кутилье?

В это время события успели подтвердить, что Паскаль снова оказался прав.

Примерно треть всадников стало замедляться в сотне метров от строя урукхаев, а остальные их товарищи распались на две группы, и по широкой дуге — справа и слева — обойдя пикинеров, обрушились на разношерстную зеленокожую толпу.

— Так они одним своим присутствием теперь… — догадался я.

— Ну да, попытайся эти откормленные человечиной твари сдвинуться, и их строй станет уязвим, поэтому чтоб удержать их в неподвижности, достаточно просто присутствовать на поле боя, демонстрируя решимость атаковать!

Оценив мизансцену, я неуверенно улыбнулся.

— Но ведь это не конец? Сейчас они догадаются, что нужно что-то делать, и попытаются разделиться…

— Есть такая опасность, Ваша Милость.

— А у вас все готово?

— Да, вот она, — кивнул Паскаль на одну из наших телег.

Откинув полог из мешковины, я раздвинув сено, и с улыбкой постучал по одному из 30-фунтовых бочонков с порохом.

— Огонь у нас есть? Ну, тогда, помолясь! — скомандовал я и потребовал хвататься за телегу.

Подкатив ее к спуску с холма, мы с беспокойством убедились, что Черный Всадник не был склонен отсиживаться. Половина пикинеров осталась прикрывать их тылы, а не меньше двух с половиной — трех сотен отборных бойцов выстраивались в колонну, напрочь игнорируя жидкую стрельбу с флангов. Действительно, хорошие кирасы — а на урукхаях явно была явно очень неплохая броня — аркебузы гарантированно пробивали лишь с тридцати-сорока метров.

Не считая, конечно, такой, как у меня. Драконья броня, как и прочая полумагическая защита, легко спасала и от пули в упор. Если эта «пуля» сама не какой-нибудь магический артефакт…

В общем, моим стрелкам колонну урукхаев было не остановить. А вот подготовленный мной сюрприз — он мог крепко удивить клыкастых выродков. И я собирался обязательно попытаться это сделать.

— Готовы? Вскрывайте бочки! Давай… — последняя команда прозвучала уже тогда, когда повозка покатилась вниз, а мы рванули в противоположную сторону.

Кроме двух лучников.

Почти одновременно с толчком телеги в плотную толпу пикинеров, в нее прилетели две горящие стрелы. Еще через секунду, взрывная волна разметала треть наступающей колонны и опрокинула остальных. Досталось даже тыловому отряду, из-за чего его ряды расстроились…

Половина орков и гоблинов в итоге сбежала, а вот из бронированного кулака не уцелел никто.

И не потому, что у них не было шансов скрыться. Нет, урукхаи даже не попытались отступить, и в итоге подоспевшие стрелки и тяжелая конница совместными усилиями истребила их до последнего существа.

И кое-что не без удивления я смог рассмотреть в той сумятице.

Пехотинец с длинной пятиметровой пикой, гарантированно может остановить всадника, но только если пикинеров больше, и они способны каждую из атак встречать пятью-семью длинными жалами.

А вот если его бьют со всех сторон, или пика сломалась, то стиснутый с боков и сзади товарищами, он — это всего лишь жертва…

Под прицельным обстрелом в упор, строй пикинеров приходит в сумятицу. В нем образуется брешь. Всадники наседают, рвутся в них, узкие мечи колют в лица, тяжелые мечи обрушиваются на плечи, головы и шеи. Да, всадникам, тоже деваться некуда, на них тоже давят задние ряды. Либо прорвешься,