Вождь - Алекс Хай Страница 3

Но технологии утрачены, и восстановить их в полной мере не получится. Да и Совету ещё рано знать об истинном происхождении моего войска.

— Предположим, они хотят мира. А я — гарантий, — сказал Сайр. — Кто гарантирует, что завтра ваши союзники не станут нашими убийцами?

Он опустился обратно. Мягко, словно змея скользнула в траву.

Некоторое время никто не двигался. Повисла напряжённая тишина.

И этого было достаточно, чтобы понять: Солнцерождённые сейчас сделают ход.

И, конечно, его сделал Альтен. Доминус не стал бы открыто спорить со мной — не сейчас. И Фиору запретил.

— Удивительно видеть, — произнёс он, — как в этом зале стали звучать речи в защиту тех, кто совсем недавно разрывал на части наших солдат. Удивительно наблюдать, как защитники города предлагают нам поверить в благородство тех, у кого даже кости не задерживаются в одной форме.

Он не смотрел на меня. Пока.

— Будем честны, господа, — продолжал Альтен. — Мы обсуждаем договор с существами, чья суть до конца нам не понятна, она не знает законов и не поддаётся ни классификации, ни контролю. — Он развёл руками. — А значит — не заслуживает доверия.

Наконец — он повернулся и посмотрел прямо на меня.

— А представляет их… человек, который не может быть нейтральным, поскольку сам имеет сомнительное происхождение.

В зале кто-то шумно вдохнул. Я остался на месте.

Альтен сделал шаг вперёд.

— Мы не знаем, кто вы теперь, делегат Ром. Мы знаем только то, что вы по-настоящему не принадлежите ни одному клану. Ни одной традиции. Вы играете сами за себя, господин Делегат.

Он сделал паузу. А затем произнёс:

— Тому, кто слишком привязался к тварям, не место в зале, где решается судьба людей.

Это было сказано почти без эмоций. И оттого звучало резко.

Я молча посмотрел ему в глаза.

— Не ожидал услышать ничего иного от представителя клана, чья власть в Альбигоре держится лишь на идее борьбы с внешним врагом.

Я сделал шаг вперёд, в самый центр зала.

— Вы обвиняете Ноктианцев в том, что они — другие. Да. Они — другие. Но я напомню вам, господа: не они первые развязали войну. В отличие от людей, им необходим Ноктиум для существования. И всё это время они выживали. И продолжают выживать. Даже сейчас.

Я встретился взглядом с Альтеном.

— Я представляю Ноктианцев потому, что никто другой не решился их понять. Вы боитесь их магии, потому что она не укладывается в привычные вам шкалы. Возможно, стоит бояться не магии, а собственной неспособности видеть дальше привычного страха. Я же сегодня предлагаю всем побороть этот страх.

С одного из балконов раздались аплодисменты. Я украдкой взглянул наверх. Хван сидел, сжав кулаки. Глаза его светились тем напряжением, которое у Хвана обычно предшествовало драке. Рядом с ним — Элвина и ребята из моего старого отряда. И несколько магов-Пламенников, с которыми мы были в Элуне.

Я оглядел зал. Молчание затянулось. И тогда Герцог поднялся.

— Довольно речей, — произнёс он. — Пришло время голосовать.

Я остался на прежнем месте, не двигаясь. Ни на шаг.

И первые два ответа прозвучали почти сразу:

— За, — произнёс Варейн.

— За, — эхом отозвался Химваль даже не глядя на Солнцерождённых. Он подчеркнул это.

А потом пришло ожидаемое.

— Против, — ровно сказал Доминус.

— Против, — произнёс Эмер Саир.

Два — два. Как и ожидалось.

Белые Плащи — те самые, что носят мантии без пятен, даже когда идут по крови — сдержанно кивнули:

— Воздерживаемся.

Серый Орден** — невидимки, соглядатаи, шептуны — только слегка качнули головой:

— Воздержимся.

Остались Зелёные руки.

Именно на них смотрели сейчас все. Именно они могли качнуть чашу весов — в сторону союза или отказа.

Представитель самого мирного клана поднялся.

Его звали Орин Дарлос. Он был высоким, с необычно смуглой кожей, словно проводил всю жизнь на грядках. Лицо испещрено тонкими зелёными татуировками — корни, листья, арканные узоры.

— Мы не станем голосовать за то, чего не знаем, — прошелестел он. — Но и против высказываться не будем. Мы боимся друг друга, потому что не знаем друг друга. Пусть Ноктианцы придут в этот зал. Придут сами, а не отправляют делегатом человека, пусть он и герой Элуна. И лишь тогда мы вынесем своё решение.

Он замолчал.

Герцог поднялся.

— Предложение клана Зелёных рук принимается. — Он уставился прямо на меня. — Делегат Ром, Совет поручает вам организовать визит представителей Ноктианцев во дворец. Голосование будет перенесено.

Я кивнул.

— Ваше требование услышано.

Всё получалось ровно так, как я планировал.

* * *

Я вышел из зала Совета и глубоко вдохнул. Всё-таки они что-то делали с воздухом в том зале. Или так сказывалось влияние большого количества защитных артефактов — от них фонило так, что потом голова ещё час гудела.

Я не спешил.

Рука скользнула по перилам. Камень был прохладным, почти ласковым — не то что взгляды, которыми меня провожали после голосования.

На лестнице я остановился, щурясь. В голове всё ещё шумело.

— Господин Делегат, — окликнул кто-то сбоку.

Я обернулся.

Ко мне торопливо шла девушка. Юная, светловолосая, в платье с символами Солнцерождённых — золотая вышивка, белый шёлк, орнамент по подолу в форме расходящихся лучей. Лица я не запомнил. Или, может, она не оставила мне времени его запомнить.

— Чем могу помочь? — спокойно спросил я, делая шаг ближе.

И в этот момент её рука коснулась моей. Всего на мгновение — и что-то лёгкое мягко скользнуло мне в ладонь.

Я не успел ничего спросить. Она уже развернулась и зашагала так быстро, словно за ней была погоня. Ни взгляда, ни слова. Лишь тонкий запах духов — цитрусы и мята. Откуда-то я помнил этот аромат.

Незнакомка тут же смешалась с другими членами делегации Дневного клана, выходящих из Дворца.

Я стоял, вглядываясь в толпу, и сжимал в кулаке крошечную записку. Но не стал читать ее на глазах у всех. Вместо этого отошёл в сторону, под старую липу, чья крона всё ещё держала прохладу. Там, в полутени и подальше от чужих глаз, я развернул послание.

«Нужно срочно увидеться. Завтра в семь у Арки Союза. Циллия»

Я прочёл ещё раз. Потом ещё.

Потом сложил записку обратно — так, как она была сложена изначально, и тут же