Вождь - Алекс Хай Страница 2

— Это он, — услышал я за спиной.

Я не обернулся. Но услышал.

— Говорят, он может говорить с тварями.

— Это как — на их языке?

— А может, он сам…

— Тише ты. Он слышит. У них слух особенный.

— У них?

Я прошёл мимо. Лишь слегка улыбнулся.

Моя слава шла впереди меня.

Я свернул на соседнюю улицу. Здесь здания становились строже: меньше витрин, больше камня, больше постов охраны. Гербы гильдий на дверях, статуи, символы кланов и орденов. Отсюда я вышел прямиком на Дворцовую площадь.

Перед входом в комплекс зданий стояли городские гвардейцы в белых плащах — сейчас было время Дневного клана. Их доспехи светились артефактной вязью, а копья опирались на каменные плиты.

Один из них — молодой, с острым подбородком и гладко выбритым лицом — поймал мой взгляд. Узнал. Но я всё равно задрал рукав и показал браслет, служивший мне пропуском.

— Делегат, — кивнул гвардеец и отступил в сторону. — Прошу, вход свободен.

Я перешагнул порог. И шагнул в самое сердце власти.

Возвращаться в Зал Совета было немного странно.

В прошлый мой визит клан Солнцерождённых едва не лишился наследника, да и моя собственная жизнь висела на волоске. С тех пор, казалось, прошла сотня лет. Но на деле — всего шесть малых циклов.

Зал Совета, как обычно, пытался морально подавить случайных гостей. Слишком много мрамора, золота, гербов и символов. Даже воздух здесь казался тяжелее и гуще.

Каменные арки под сводом звенели от магических резонаторов. Гербы Великих кланов и сословий Альбигора висели ровным рядом на стене над длинным столом, за которым заседали советники.

— Лунный страж Ром, делегат от Ноктианцев! — объявил секретарь за весь зал.

В мою сторону обернулись. Всё сплошь знакомые лица. Некоторые — слишком.

Доминус Солнцерождённых — сидел неподвижно, но его лицо дрогнуло, когда он увидел меня. Правая рука Доминуса — Лорд Альтен — лишь холодно кивнул из вежливости. Принц Фиор позволил себе усмешку, когда я проходил мимо.

Я не стал заострять на этом внимание. В конце концов, помимо Дневного здесь были и другие кланы.

По левую сторону сидели мои. Лунорождённые и Пламенники — те, кто больше остальных разбирался в сути вопроса. Одна беда — это всего два клана. А для принятия решения на уровне Альбигора нужно большинство.

Я встретился взглядом с Варейном и слегка кивнул ему. Герцог выглядел уставшим — предыдущие ночи явно прошли без сна.

Он поднялся.

— Совет Альбигора открыт, — произнёс Герцог. — И мы собрались здесь, чтобы говорить открыто.

Зал затих.

— Сегодня мы обсуждаем вопрос, что стоит выше кланов и сословий. Это дело всего города. И тех, кого мы слишком долго называли одним словом. — Он взглянул в мою сторону. — Ноктианцы. Вы привыкли называть их тварями, но они заслуживают большего уважения после помощи, которую нам оказали.

Зал замер.

Кто-то скрипнул зубами. Кто-то — стулом. Несколько лиц остались без выражения, как у игроков, которые не хотят преждевременно раскрывать карты.

Но в этом безмолвии прозвучал поворот: название. Твари получили имя. А вместе с ним — какое-никакое признание.

Пока служители раскладывали пергаменты и вызывали артефактные копии проекта договора, выступили Лунорождённые и Пламенники.

Первым говорил Юрг Ной. Речь его была простой и выверенной, как алхимическая формула.

— Ноктианцы спасли Элун, — хрипло заявил он. — Без их вмешательства оборона рухнула бы на вторую ночь атаки гибридов. Они не просили платы, но предложили себя — как силу, как защиту, как союзников против гибридов. И сейчас мы предлагаем мир с ними не из слабости. Это разумно ради выживания и экономии ресурсов.

Следом выступил магус Химваль из Пламенников. Он ткнул пальцем в пергамент.

— Они стояли на одной линии с нашими. Защищали форт. Помогали чинить стены. Умирали — и не просили ничего. Если это не повод для диалога, то что тогда?

Я видел, что эти речи убедили не всех.

— А что скажет делегат от… Ноктианцев? — Спросил представитель Серого ордена, и все взгляды снова обратились ко мне.

Я вышел вперёд. Шаги по каменному полу отозвались в висках.

Не было ни одного приветственного кивка. Только Циллия Альтен, дочь правой руки Доминуса, смотрела прямо на меня. Её лицо было спокойным, но плечи — чуть напряжены.

— Я не прошу вас верить. Это Совет. Здесь решают на основании фактов. — Я взглянул на собравшихся. — Факт: без Ноктианцев форт Элун бы пал и Альбигор лишился основного канала поставок Ноктиума для переработки. Все в этом зале понимают, к каким последствиям это бы привело.

— Пади Элун, мы бы отправили больше войск, чтобы отвоевать его, — заметил один из Золотых весов.

— И потеряли бы ещё больше людей, — отозвался я. — Кажется, я пропустил тот момент, когда человеческие резервы в Альбигоре стали неограниченными.

Откуда-то с балкона раздался тихий смешок. Я скосил взгляд — Хван. Мой товарищ внимательно наблюдал за обсуждением и не смог сдержаться. Как всегда.

— И раз мы говорим лишь о фактах, вот вам второй, — продолжил я. — Ноктианцы не заявили прав на территорию. Они лишь просят обеспечить им безопасный проход в отдалённые секторы, где в данный момент не ведётся разработка. Их организмы устроены иначе и способны поглощать Ноктиум в грязном виде отовсюду. Это не противоречит интересам наших добытчиков.

На этот моменте интерес к моим речам вырос. Некоторые стали слушать внимательнее.

— Мы слишком долго звали их тварями. — Я позволил себе взглянуть на Доминуса. — И слишком часто вели себя хуже тех, кого называли чудовищами.

Глава Золотых Весов поднялся. Эмер Саир.

Он был худощав, с кожей прозрачной, как тончайший лист бумаги. Но каждое движение — выверенное. Линии из золота на его лице тянулись от висков к скулам, как тонкие цепи.

— Красиво сказано, господин делегат, — произнёс он тихо. — И потому — опасно.

Он не кричал. Даже не повышал голос. Но благодаря артефакту-усилителю каждое его слово слышали даже на дальних балконах.

— Мы столетиями сражались с теми, кто приходил из Диких земель. Мы хоронили родных, выжигали гниль, отбивались. Вы говорите, что они разумны? Мы и так знали это. Но я не поверю в то, что они способны договориться с людьми.

Знай он, кем являлись Пегий и его солдаты на самом деле, не посмел бы даже вякнуть. Все артефактные побрякушки Золотых