Бог смерти на полную ставку - Ирина Кизимова Страница 24

«Что он понимает»

«Как можно сравнивать ван Гога и Возрождение»

…

— Кажется, в мире появился меценат, о котором я ничего не знаю. — улыбнулся Феб, в отличие от остальных сохраняя абсолютное спокойствие. — Я бы хотел познакомиться с вами поближе, Михаил. Ваши мысли мне понятны, однако я всё же готов поспорить. Избранным Боги дарят свой свет, нарекая тех гениями, а остальные остаются лишь посредственностями.

— Кажется, мы с вами не сойдёмся во мнениях.

— Тем интересней предстоит беседа, тем более что вы явно понимаете, что такое быть отмеченным Богом.

Я порадовался, что очки скрывали мои глаза. Бог искусств явно что-то подозревал. Он тоже видит ауру? Довольно предсказуемый расклад, тогда почему говорит о каких-то отметках, а не напрямую? Вопросов скопилось много, и мне было на руку, что Аполлон достаточно болтлив и горд, чтобы так просто принимать мою точку зрения. Кажется, наш разговор обещает быть довольно интересным.

— Неловко занимать ваше время.

— Если бы вы дали мне свои контакты, мы бы договорились о встрече.

— Я не пользуюсь телефоном. — действительно ошарашил я его. — Предпочитаю заключать договорённости лично.

— Вам удалось меня удивить, Михаил.

Его улыбка ослепляла наравне с мощнейшей аурой, Боже храни солнечные очки! Они хоть немного спасают от божественного света.

— Сегодня в шесть у входа. Надеюсь, вы не против, если я пока украду у вас мистера Шмидта, вижу, вам вполне достаточно общества одарённого господина Адониса. — я ухватил опешившего скульптора под руку и поспешил к выходу, спиной чувствуя пронзительный взгляд Аполлона, мы беседовали совсем немного, а я уже успел вывести его из себя.

— Спасибо, что вступились за меня. — поблагодарил юноша, как только мы покинули стены помпезного выставочного зала, напоминающего античный храм.

— И часто вам приходится такое выслушивать?

Он нервно засмеялся, и я прекрасно понял, что можно даже не уточнять. Ответ был — постоянно.

— Очевидно, вы не в любимчиках у профессора?

— Я скорее в отстающих.

— Тогда почему он взял вас на выставку?

— Думаю, для контраста.

— Довольно жестоко.

Довольно типично для Бога.

— Эта доля всех, кто выбирает направления, связанные с искусством. Нас постоянно сравнивают, выделяют лучших, критикуют стиль. Наверное, это для того, чтобы мы действительно развивались и достигали новых высот, но на деле…

— Часто убивают вашу индивидуальность, заставляя опираться лишь на «правильное» мнение. — я поправил очки. — Слушайте, Алексис, я действительно заинтересован в нашем сотрудничестве. Подготовите для меня портфолио? Хочу показать остальным.

— У вас целая команда скульпторов? — удивился тот.

— Можно и так сказать. — не удержался от смешка я, вспоминая свой разношёрстный коллектив, в котором разве что обезьяны с гранатой не хватало. — Но мы только начинаем, поэтому я присматриваю интересных людей.

— Мне бы хотелось больше узнать о вашем проекте.

— К сожалению, не могу рассказать в деталях. Но поверьте, ваши работы будут жить тысячелетия. Я не могу предложить вам выставки и славу, как профессор, но дам стабильный гонорар, на который вы сможете нанять менеджера и заботиться о своей карьере сами. Вас устраивает мой подход?

— Вы поверили в меня, Михаил. Уже этого достаточно для моего согласия.

Я довольно улыбнулся и протянул ему руку, кажется, заключать контракты постепенно входит у меня в привычку. И когда наконец засяду за общую форму?.. Дела, дела…

Ровно к шести я подошел ко входу выставки, двери которой как раз закрылись за последним посетителем. Алексис недавно покинул меня и обещал в скорости подготовить портфолио с подборкой самых удачных работ. Я же успел зайти по его совету в одну известную лавку, накупив там подходящего инструмента для ожидающих меня в Царстве мёртвых скульпторов так что, так и пришел на встречу с тяжеленной спортивной сумкой. Ожидать, что один из главных Богов не опоздает было бы глупо, но я знал — он точно придёт. Аполлон не сказал, что видит напрямую, но намекнул на божественные метки. Что ж, мне на руку, что он ошибается.

Воспользовавшись возникшей паузой, я глубоко задумался о делах насущных, прикидывая, сколько еще статуй смогу оживить в ближайшее время и как быстро будут готовы новые.

— Вам настолько не понравились мои работы?

В последнее время все взяли за привычку внезапно вырастать у меня за спиной, радует, что это точно не Цербер. Голос, конечно, принадлежал Адонису.

— Я этого не говорил.

— Но вы выделили скульптуры Алексиса.

— И что в этом плохого? — я обернулся, поймав выражение глубокой обиды на красивом лице, будто вытесанном из благороднейшего мрамора самим Аполлоном. — Уверен, вы срываете овации каждый день, дак почему же их недостойны другие?

— Знаете, вы первый, кого совсем не занимают мои произведения. Я бы не обратил на это внимания, ведь вы далеки от истинного искусства. Но профессор почему-то в вас заинтересован. Кто вы такой, Михаил?

— Никто, просто очередной посетитель. И, как вы правильно выразились, я не то, чтобы смыслю в искусстве, но вы же не думаете, что каждый обязан понимать смысл, который вы вкладываете в скульптуры? Напротив, люди вольны толковать его, как что-то противоположное.

— Профессор говорит, что я гений, отмеченный самим Аполлоном, поэтому я не привык получать такое пренебрежение. Однако теперь вижу, что вы просто не способны понять мои творения.

Я ухмыльнулся:

— Как же больно вам будет упасть, если какая-нибудь посредственность затмит вас своей популярностью.

— Этого не будет. — нахмурился юноша. — Бездарности никогда не превзойти гения.

Я поднялся со ступенек, выпрямившись, чтобы смотреть ему прямо в глаза:

— Вы любите играть на спор?

— Я таким не занимаюсь!

— А если я скажу, что смогу устроить выставку, которая полностью затмит вашу?

— Это невозможно!

— Поспорим? — протянул руку я.

— С удовольствием. — перехватил мою ладонь подошедший Феб.

— Профессор⁈.. — вырвалось у Адониса, он был полон негодования.

— Извините за опоздание, но, кажется, я подошел как раз к началу самого интересного.

— Ничего. Уверен, у вас были дела поважнее. — пожал плечами я.

— Вы очень амбициозный молодой человек, раз бросаете вызов самому профессору Мусидису. Придется опустить вас с небес на землю. — прямо заявил Бог искусств.

Я и так живу под землей, куда еще ниже?..

— А мне кажется, больно будет как раз вам, дорогой профессор. — отзеркалил я его улыбку.

Господи…