Ненормальный практик 6 - Отшельник Извращённый Страница 16

— Виктория Александровна, вы в порядке? — Екатерина осторожно тронула её за руку.

— Да… да, конечно, — та кивнула. — Просто… не ожидала такого поворота.

Елизавета с другой стороны шепнула:

— Он был великолепен, правда? Как он их всех…

— Поставил на место, — закончила Екатерина. — Но вы видели лицо принца? Теперь Волкову не поздоровится. Принц не простит такого унижения.

Девушки были правы. Александр только что нажил себе смертельного врага в лице принца. Но почему-то Виктории казалось, что его это совершенно не волнует. Будто даже гнев принца был для него неважным.

Наумов стоял с открытым ртом, забыв о приличиях. Его аристократическое воспитание боролось с восхищением воина, и восхищение побеждало:

— Ты видел? Он же… он же просто уничтожил Карагина. Словами.

Молотов медленно кивнул:

— Жуть.

Карагин смотрел на протянутую перчатку. Под кожей играли желваки. Секунды тянулись. Все ждали его решения.

И в этот момент из группы высших сановников отделилась фигура. Министр двора граф Нессельроде. Сухой старик с лицом пергамента, переживший трёх императоров и десяток дворцовых заговоров. Он двинулся к эпицентру конфликта с неторопливостью, точно зная, что его слово будет последним.

— Господа, — прозвучал его старческий голос на весь зал. — Позвольте старому слуге империи вмешаться в это недоразумение.

Он встал между Александром и Карагиным, и хотя был на голову ниже обоих, его присутствие нельзя было не ощутить.

— Магистр Карагин, — старик взглянул на офицера. — Ваше рвение защитить дамскую честь похвально, но, боюсь, несколько преждевременно. Как справедливо заметил барон Волков, процедура не была соблюдена. В моём присутствии, как министра двора, не было подано формальной жалобы от пострадавшей стороны.

Карагин открыл рот, чтобы возразить, но Нессельроде поднял сухую ладонь, заставив того замолчать:

— Более того, вы поставили его высочество принца Виктора в крайне неловкое положение. Представьте, в его доме, на его приёме происходит нарушение императорских указов. Это могло бы бросить тень на репутацию принца как человека, не способного поддерживать порядок в собственном дворце.

Дипломатия во всей красе. Нессельроде было плевать на сам конфликт, он лишь защищал принца от «позора».

— Полагаю, — продолжил министр, — благоразумнее всего будет считать этот инцидент результатом избытка эмоций. Магистр Карагин, заберите вашу перчатку. Подполковник Волков великодушно предлагает забыть недоразумение. Графиня Засецкая, — он повернулся к Ирине, и та вздрогнула от одного его взгляда, — уверен, она согласится, что инцидент был неверно истолкован в пылу танца.

Как же та закивала! Столь энергично, что застучали жемчуга в причёске:

— Да, да, конечно! Это было чистое недоразумение! Я просто… споткнулась, а господин подполковник пытался помочь!

Карагин сопел, багровый от унижения, но деваться было некуда. Министр двора фактически приказал закрыть инцидент. Он резко забрал перчатку и, не говоря ни слова, развернулся на каблуках, направившись прочь.

— Инцидент исчерпан, — объявил Нессельроде тоном, не терпящим возражений. — Музыканты, продолжайте играть. Дамы и господа, прошу, не позволяйте мелкому недоразумению испортить прекрасный вечер.

Оркестр заиграл вальс. Пары медленно начали возвращаться на танцпол.

Зал постепенно вернулся к обычному ритму светского вечера. Пары кружились в танце, группы гостей обсуждали произошедшее. Тихо естественно, чтобы никто не слышал.

Александр стоял в стороне, пил шампанское и наблюдал за всем происходящим отстранённо, будто уже не был частью сиего празднества. Потерял интерес. И поистине скучал. Взглядом скользнул по залу и заметил движение у балконных дверей. Виктория, стараясь не привлекать внимания, выскользнула на свежий воздух.

Юноша хмыкнул и двинулся следом.

Но не успел пройти и тридцати шагов, как ему преградили путь две девицы в белых платьях.

— Александр! — Екатерина и Елизавета показались перед ним, как два распустившихся бутона. Два прекрасных цветка, чьи глаза пылали радостью от встречи и надеждами.

— Барышни, — он учтиво поклонился.

— Как ты поживаешь? — Лиза сразу перешла к сути, забыв об условностях высшего света. — Мы так переживали! Вся академия стояла на ушах, когда узнали про штрафбат. А потом эти слухи с фронта…

— И почему не заглянул в академию, когда вернулся в Петербург? — добавила Катя, всеми фибрами тела пытаясь поймать его взгляд. — Виктория Александровна сказала, что ты в городе уже два дня.

Он посмотрел на них обеих. Молодые, красивые, умные, из хороших семей. В иной жизни, будучи другим человеком, он наверняка мог бы заинтересоваться одной из них. Но в этой они казались ему девицами из чужой пьесы. Милыми конечно, но абсолютно неважными для него.

— Всё в порядке. Благодарю за беспокойство, — ответил он вежливо, его же голос был абсолютно не заинтересован и пуст. — Дела не позволили навестить академию. Сами понимаете.

— Но ведь ты в отпуске? — Лиза не сдавалась, шагнув ближе. — Мы думали…

— О чём именно, барышня Румянцева? — теперь он не скрывал нот усталости. Не от них конкретно, а от необходимости играть роль, поддерживать иллюзии.

Лиза покраснела, отступила.

Катя попыталась спасти ситуацию:

— Мы просто хотели поблагодарить тебя. За всё. И узнать, как ты после всего произошедшего… И никогда не забудем, что ты нас спас тем вечером.

Да, она решила признаться, что в курсе того, что это был именно он.

Лиза бросила не неё взгляд, мол ты чего так разоткровенничалась. И вообще, решила использовать этот козырь в такой НЕПОДХОДЯЩИЙ МОМЕНТ!

Александр же посмотрел на них усталым взглядом. Эта тайна больше не имеет смысла. Если тогда для него могли быть определённые последствия, то теперь эти оба последствия — Кривой и Хромой работают на него. Такие вот дела. Да, пусть Катерина и Елизавета знают, что именно он спас их той ночью. Но благодарность за спасение жизни и романтический интерес — разные вещи. Не нужно путать одно с другим.

— Я жив и здоров, как видите. А благодарность… — он пожал плечами. — Любой мужчина, увидев дам в опасности, поступил бы также. Теперь, если позволите, мне нужно поговорить с ректором по старым вопросам.

Он поклонился и обошёл их, направившись к балкону.

Девушки остались стоять, глядя ему вслед.

Лиза взяла с подноса проходящего лакея бокал шампанского и залпом выпила:

— Ох… он всё такой же холодный. Будто мы для него просто мебель.

Катя взяла свой бокал, но не стала пить, просто крутила пальцами ножку:

— Похоже, он никогда не испытывал ни к одной из нас настоящего интереса.

— А вот к ней… — Лиза кивнула в сторону балкона, куда направился Александр вслед за Викторией.

Екатерина проследила за её взглядом.

— Да, — тихо согласилась она. — С ней у него что-то настоящее.

Юноша продолжал свой путь. До балкона