Журнал «Если» - «Если», 1998 № 11-12 Страница 36

И при каждой остановке обнаруживалось, как глубоко Чарт изучил Иан. К своему переводу «Эпоса» Марк добавил приложение, перечень предполагаемых признаков тех объектов, которые упоминались в поэме. Некоторые было совсем легко опознать — Мандала Мутины упоминалась так часто, что спорить было не о чем; Маллом Ват и еще несколько памятников были столь же несомненны. Настоящие сложности возникали, когда можно было предполагать, что объект, упомянутый в тексте, более не существует — например, он помещался в Кралгаке и, возможно, был уничтожен метеоритным дождем. Но Чарт, осмотрев некоторые объекты, твердо спрашивал: «Не описан ли этот монумент в Шестой книге, там, где они выращивают лес?» Или: «Это напоминает мне строфу в начале Второй книги, где Постановщики собираются для совета на высоком нагорье».

Марк дивился и в меру своих знаний подтверждал или отрицал эти предположения. По временам Чарт внезапно указывал на подробности, которые сам Марк упустил. Поразительный человек!

К концу второго дня он объявил:

— Ну, хорошо! Теперь — в Южное полушарие.

Некоторое время Марк тупо смотрел на него. Наконец спросил:

— На этой штуковине? Прямо через Кралгак?

— Почему бы и нет? Я хочу осмотреть и южные сооружения. И, разумеется, должен взглянуть на дикарей.

— Однако…

Марк хотел возразить, но посмотрел на оборудование флаутера и промолчал. Наверное, эта последняя тубалкейнская модель могла пролететь над Кралгаком и остаться невредимой.

— Опасаетесь метеоритов? — промурлыкала Мораг. — Зря. Вы же не думаете, что я позволю Грегори рисковать жизнью? Я и свою жизнь достаточно ценю.

— Понимаю. Видите ли, я стал ощущать себя ианцем, а они и помыслить не способны, что можно пересечь Кралгак.

— Надеюсь, путешествие будет воистину волнующим, — объявил Чарт. — Но не из-за метеоритов. Глыба в двадцать тонн даже не собьет флаутер с курса. Однако мы пойдем через океан, а не напрямую через Кралгак. По моим сведениям, дикари гуще всего населяют ближний берег Южного континента, и отсюда мы можем лететь по большой локсодромии прямо к их поселениям.

Когда впереди показалась полоса белой пены на синей воде — граница зоны, где непрерывно валились метеориты, — Марк все-таки съежился и вцепился в подлокотники своего кресла. А Чарт не выказывал напряжения, только по временам поднимал брови при виде особенно мощного всплеска. Затем все небо над головой оказалось исчерченным огненными вспышками, послышался слабый дребезжащий удар, и Марк посмотрел вверх, опасаясь, что камень разбил прозрачный колпак флаутера. И увидел мерцающий отблеск Кольца, белую ленту, едва различимую на синем небе. Колпак был целехонек.

Ударил еще один камень; Марк вздрогнул. Услышав, что Мораг захихикала, он принудил себя смотреть вниз. Вода была мутная и вспененная, как в быстрой реке, текущей сквозь пороги, хотя под ней была глубина — донные скалы лежали в добрых сотнях метрах под волнами.

— Потрясающе, — сказал Чарт. — Великолепно!

«Да, в своем роде великолепно, — подумал Марк. — Признаю. Но эта красота не компенсирует потерю половины планеты».

— Смотрите! — вскрикнул Чарт и показал вверх, в зенит.

Огромная каменная глыба рушилась вниз, прямо по их курсу, прочерчивая в воздухе слепящую белую полосу. Ударила в воду, вызвав мощный взрыв: столб пара взвился на сотню метров и полетел по ветру. Колпак флаутера покрылся брызгами, но через секунду автоматически очистился и опять стал прозрачным.

— Хотелось бы составить по-настоящему четкое понятие об ианцах в период их величия, — пробормотал Чарт. — Постановщики оставили очень точную картину, как мне кажется, но вот над чем я ломаю голову — над уцелевшими. Марк!

— Да?

— Вы знаете людей. Представьте себе, что с человечеством случилась настоящая беда — давно, когда еще не было Врат. Представьте… ну, например, войну! Вы знаете, что такое война?

— Знаю.

— Или бедствие другого рода, которое уничтожило цивилизацию. Вы сможете поверить, что человечество было бы сломлено настолько, что не надеялось вновь подняться?

— Наверное… наверное, могу, — сказал Марк. — Но только, если общество стало бы первобытным, как у здешних дикарей.

— Именно так. Эти самые дикари, к которым мы летим… Человечество могло бы впасть в такое же состояние, но даже в этом случае, я уверен, спустя несколько столетий оно опять принялось бы за дело, а не погрязло в варварстве на десять тысяч лет. — Он говорил, не обращая внимания на стену огненного дождя, на бурлящий, встающий дыбом океан. — Но цивилизованные ианцы! Невероятно! Забыли все. Оставили в забвении вершины достижений предков и явно довольны таким существованием.

— Не так уж довольны, — отозвалась Мораг с заднего сиденья.

— Ты об этих — «обезьянках»? Понимаю. В их поведении — явный протест. Но он был спровоцирован контактом с человечеством сто лет назад, а что такое век в сравнении с предыдущими девяноста пятью столетиями? Получается так, словно Постановщики были другой породы, верно? Ничтожная группа, образец инициативы, самобытности, предприимчивости. И когда она исчезла… — Чарт потер руки, словно отряхивая песок с ладоней. — Но ведь они были той же породы, а?

— Не встречал предположений, что это был другой народ, — сказал Марк.

— А как насчет дикарей?

— Сам я их не видел. Но есть описания — вы можете свериться с информатом. Физически не отличаются от других ианцев, только невелики ростом и истощены.

— Понятно. Ага! Впереди вода почище — уходим из зоны метеоритов.

По колпаку снова ударило, и снова ничего не случилось — флаутер неколебимо держал курс.

Они нашли группу дикарей через полчаса после того, как достигли берегов Южного континента. Чарт привел флаутер в состояние невидимости, и машина беззвучно спланировала на красноватый береговой песок.

Дикарей было двадцать — двадцать пять. Голые; только вокруг шеи и талии гирлянды из листьев. Примерно поровну мужчин и женщин, плюс двое маленьких детей на руках. Дикари добывали песчаных червей, выкапывая их пальцами ног. Сейчас они не охотились, а ели этих червей. Только двое не принимали пищу, а уносили свою добычу; оба были мужчинами, и они бежали к женщинам, нянчащим детей. Отдали им примерно половину добытого.

— Отцы? — спросил Чарт.

— Нет, вряд ли, — подумав, ответил Марк. — Я припомнил кое-что из записей в информате. Они заботятся о детях поочередно. Это рудиментарный вариант отношений у северян. Вы знаете, что там новорожденных отправляют в специальных контейнерах к родственникам в другой город и пять-шесть лет дети не видят своих настоящих родителей?