Семиозис - Сью Бёрк Страница 30

– Раджа будет помогать тебе в плане науки, – добавила Сильвия. – А ты привнесешь в это дело интуицию.

Я никогда не мог отказать Сильвии, даже если интуиция вовсе не была моей специальностью. А время у меня есть? Я запустил процесс пережигания угля, но тлеть дерево будет еще пять дней, и только потом потребуется мое вмешательство. А еще надо было дубить птичьи кожи, и собирать буковые галлы ради танина, и обработать вайду, чтобы получить краситель, и собрать воск с сосен в первые теплые дни, но я смогу добавить еще несколько дел… Сильвия бросила на меня нетерпеливый взгляд.

– Конечно, я за это возьмусь. Я… я просто задумался. Похоже, ему потребовалось сказать нам о многом.

Все проголосовали за и постепенно разошлись, продолжая гомонить. Я остался, чтобы обсудить детали с Сильвией и Раджей, надеясь, что ко мне придет молния озарения.

– А что говорят летучие мыши? – спросила Раджа.

– Да ничего особенного. Летите сюда, убирайтесь, жуки, секс и все такое.

И, назвав секс, я вдруг понял, что никогда не спал с Раджей, а ее груди хорошо лягут мне в ладони.

– Ты обучил фиппов, – отметила Сильвия.

Наверное, она хотела меня ободрить, но мне пришлось быть честным.

– Нет. Это сделал кто-то другой. Может, снежные лианы.

Сильвия нахмурилась. Она твердит, что ее не трогают упоминания об исходном поселке, но на самом деле ее это беспокоит, а я об этом забыл.

– Тут ничего такого нет, – поспешно добавил я, лишь бы что-то сказать. – Я просто за ними наблюдаю и соображаю, что к чему. Твой отец оставил много записей об одомашнивании и поведении фиппов.

Похвала поможет сгладить неловкость.

Не похоже было, что сгладила, – но она сделала вид, что все нормально.

– А почему ты решил, что растению надо сказать о многом?

– По-моему, это похоже на крик.

– Интуиция.

– Наверное. Это слишком масштабно. Размер меня тревожит.

– Это не как у цветков, – сказала Раджа с улыбкой, которая была слаще нектара. – Наверное, краски были составлены за счет вывода хлорофилла и открытия тех цветов, которые изначально присутствовали, хоть мы никогда раньше такого не видели.

– Нечто похожее один раз было, – призналась Сильвия. – Когда я в первый раз пришла в город. Но тогда это была просто маленькая ветка с цветными листьями.

Интуиция заставила меня спросить:

– В шоу тот же бамбук, как и в остальном городе, так?

Неудачный ход. Похоже, Раджу мое невежество раздосадовало.

– Весь бамбук – это одно растение. Он весь соединен корнями.

– Правила Октаво говорят, что растениям всегда нужно что-то от животных, – сказал я и сумел еще раз задеть Сильвию, потому что она всегда была высокого мнения о бамбуке. – Я это в хорошем смысле. Когда я зову котов, я предлагаю им поиграть – то есть выполнить какую-то работу, или даю знать, что принес пищу. Возможно, он хочет что-то нам дать. – Кажется, ее это умиротворило. – Возможно, это новый этап сотрудничества. То есть плоды ведь постепенно становятся все более полезными для нас. – Это ее просто очаровало. – Взгляну-ка еще раз и все обдумаю за утро.

Я еще раз взглянул, но ни единой мысли мне в голову не пришло. Что ему нужно? Если растение за нами наблюдало и нас раскусило, то, возможно, хочет что-то получить. И почему настолько масштабно? Если ему хотелось нас впечатлить, то оно этого добилось.

Орсон попросил меня вывести нескольких котов на прополку хлопкового поля, так что я этим и занялся. Я отправился к выводкам котов, сыграл мотивчик на свирели из радужного бамбука – полезная штука этот бамбук! – пока штук двадцать не решили обратить на меня внимание. Я повел их мимо шоу (где нам пришлось остановиться и в изумлении задрать головы), и мы вышли из города, пританцовывая, раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре и скользим! Я был настороже. Прошлой осенью в минуту вдохновенной командной работы они столкнули меня с нового моста – отличного широкого и крепкого бревенчатого моста, гордости строителей города. Однако до постройки моста перемещение фиппов было проблемой. Мне приходилось переправлять их на лодке, а они слишком быстро сообразили, как заставить лодку перевернуться.

На хлопковом поле пошел в рост лопух. Коты готовы грызть нежные побеги лопуха и не особо пакостить, если им весело, а веселье для них – это напрыгивание друг на друга, напрыгивание на меня, догонялки, погоня за мной, погоня за ящерицами, прятки и даже чехарда. Чехарде их научил я. Я даже обучил котов работе слухачами с Онорой, она у нас глухая. Их ограничивает их собственное отношение. Жизнь должна быть веселой.

Я думал про это, пока бегал с ними, перепрыгивая через еще не проснувшиеся стволы хлопка, напевая и танцуя. Солнце нагрело воздух, росистые кораллы пахли сладко (ну, на самом деле, пахли голодно, но это уже их проблема). Только что вылупившиеся гусеницы расползались, поедая почву и избегая кораллов. Я высматривал гигантских ястребиных летучих мышей, которые едят котов. Легкий ветер потрескивал в веревочных пальмах, окружавших поле. Стая оленьих крабов кралась за ними, избегая нас.

Группа радужных бамбуков стояла на краю поля в окружении чертополоховых кустов, которых он использует как охранников. За нами наблюдали глазки на стволах бамбука, крошечные, как пылинки. Он создал шоу, создал краски, так что должен видеть (еще одно Правило Октаво). За нами наблюдают. Нас обучают. Вознаграждают. Оценивают. Коты выше всего ставят веселье. А чего хотят миряне? Чего хочу я? Женщин, трюфель, музыку, детей, еду, надежную крышу над головой…

Какой-то кот подпрыгнул, вцепился в бахрому на моем воротнике и раскачался. Не успел я его поймать, как еще трое решили повторить этот трюк, а потом – все остальные, а я сдался и рухнул на землю, весь в фиппокотах. Я хохотал так, что встать не мог.

Да уж, у меня талант к межвидовой коммуникации. Чувство юмора у меня фиппокотовое.

Когда сорняковый пир закончился, мы протанцевали обратно в город, и кот по кличке Горох возглавил процессию, прыгая задом наперед, что никто из нас не особо хорошо умел – в чем и заключалось все веселье, – и я случайно ни на кого не наступил, так что мы благополучно добрались до дома.

Если бы я захотел обучать животное с нуля, то с чего бы я начал? Нет, вопрос неправильный. Если бы я был животным, готовым обучаться, что бы я сделал?