Буран, Тайга и Асмодей. Дополнение - Денис Чистяков Страница 9

в ней те самые признаки, которые отличали ее от той, в которой я жил до всех своих приключений. Их нашлось не много и теперь я уже не был уверен, что книги стояли иначе, а меч Ледяная скорбь когда-то лежал под диваном. Этот мир поглощал меня как когда-то поглотила игра и теперь свидание в кафе с Таней казалось мне реальней, чем битва с Амероном, хотя последнюю я помнил до мельчайших подробностей. Готов ли я отказаться от этой реальности в надежде вернуться в свою? Рискнуть новой жизнью, которую едва решил начать?

Очевидно разработчики предвидели, что после всего пережитого мало кто решится вернуться в мир средневекового фэнтези. У кого-то друзей там не осталось, а кто-то банально струсит. Но к моей совести разработчики нашли подход:

«Путь не будет простым, но принимая решение помни, что это путь домой. Поспеши, герой, ибо охота уже началась».

От последних слов невероятного послания у меня по телу пробежала дрожь. Я не мог поверить, что это все происходит по-настоящему! Здесь, в моей комнате качественно отпечатанный буклет казался не более чем отличным маркетинговым ходом, чтобы поднять продажи игрушки, но я уже знал, что за игра «Буран, Тайга и Асмодей», я знал, что стоит мне установить это дополнение, и запустить его, как все написанное в аннотации и буклете станет реальностью. Взглянув на свою все еще дрожащую руку, я вспомнил как держал в ней меч, как выпускал из нее пламя, как касался нежной кожи Санрайз, пребывая в ее теле… от этих воспоминаний комната словно поблекла и диск с дополнением остался единственным ярким пятном. Я смотрел на него и уже знал, какое решение приму, хотя казалось не был готов к этому.

От внезапного звонка телефона я вздрогнул, выныривая из смешанных чувств. Реальность упрямо напомнила о себе, снова наполнившись красками. Я взглянул на экран, обнаружив на нем имя Вероники. Словно одеревеневшей рукой я взял телефон и ответил на вызов.

– «Получил?!», – без предисловий спросила Вероника,

– Да, – выдохнул я, все еще пребывая где-то между мирами.

– «Прочитал письмо от разрабов?».

Я кивнул, запоздало повторив:

– Да, прочел.

– «Фух, блин. Я как прочла его, сразу тебе позвонила. Думала, что ты тут же рванешь в игру».

Я пристыжено подумал, что так и следовало поступить, но вспомнил об условиях разработчиков:

– Они написали, что для возвращения нужен медальон Эольдера, а у меня только часть.

– «Они хотят, чтобы мы все вернулись! Чтобы освободили сраный Север от этого мудака Кранаджа!».

Предвидя, что Вероника пошлет разработчиков в задницу, я заметил:

– Не обязательно все. Вернуться может кто-то один, но со всеми частями медальона.

– «Это какое-то безумие! Почему эти суки сразу не написали нам, как использовать медальон?! Почему нас сразу не отправили в этот Оринлейн?!».

Как ни странно, но вопрос Вероники мне в голову не пришел, хотя ответ нашелся тут же:

– Они хотели, чтобы мы закрыли Разлом.

– «А теперь хотят, чтобы мы создали новый?!».

Вероника почти кричала от возмущения, а я был удивлен собственному спокойствию. Очевидно для нее дополнение стало отвратительным сюрпризом, а для меня возможностью, от которой я просто не мог отказаться.

– Я не знаю, но если это вернет остальных, я не против.

– «Значит ты уже решил?», – в голосе Вероники не было удивления.

Я посмотрел на призыв разработчиков, окончательно примиряясь с принятым решением. В этом мне изрядно помогали мысли о Санрайз. Мне казалось, что за ней я готов идти хоть на край света, вот только не факт, что встречу ее там…

– Я не могу бросить остальных. Мы их предали и если это возможно, я вернусь за ними…

– «Или за ней?», – неожиданно спросила Вероника своим прежним ехидным тоном.

Я не стал отпираться и признал правду, с которой мне самому не хотелось мириться:

– Ты с Джеймсом убила остальных, а значит они должны были оказаться на другом сервере. Значит Санрайз я вряд ли встречу.

Я надеялся, что Вероника как-то возразит, вспомнит о чем-то, о чем не подумал я, но она промолчала и только через пару мгновений предположила:

– «А если это пиз…шь? Простая приманка от этих психов, чтобы мы вернулись туда?»

– Зачем им врать? Здесь об этой игре никто не знает, продажи у них явно не взлетят…

Чем больше я думал над вопросом Вероники, тем больше теорий выстраивалось у меня в голове. И все они сходились в том, что игра преследует какую-то неведомую нам цель, никак не связанную с коммерческим успехом.

– «Я не знаю, но чувствую себя подопытным кроликом в каком-то сраном психологическом эксперименте!».

Это чувство было мне знакомо, но даже если игра действительно была экспериментом, я не представлял, как из него выбраться.

– Тебе не обязательно возвращаться, – выдохнул я, – Ты можешь выслать мне свою часть медальона…

В трубке раздался неясный звук, после которого Вероника ответила:

– «Думаешь мне по нраву, как все обернулось? Случись мне выбраться из игры, когда я оказалась в компании отморозков, пустивших меня по кругу, я бы и не подумала возвращаться».

Вероника вздохнула. Мне было сложно поверить, что ее мучает совесть от того, что она бросила моих друзей в игре и как оказалось, не зря, потому что она тут же напомнила.

– «Просто чтобы ты знал, я не жалею о том, что сделала в Разломе, тогда у меня не было выбора».

Я по-прежнему считал иначе, но не стал перебивать внезапное откровение Вероники.

– «Но, похоже, теперь есть».

– И что ты выберешь?

Вероника молчала, но я боялся нарушить это молчание, чувствуя, что любое мое слово может повлиять на ее решение не лучшим образом. Впрочем, я был готов к любому ответу. Видит бог, Вероника была не тем союзником, какого я бы хотел видеть в команде, хотя бесполезной ее не назовешь. Но все же мне было бы проще решиться на возвращение, если бы я был не один.

– «Черт, мы как в дурацком шоу! Либо забираем несгораемую сумму, либо играем дальше!», – наконец произнесла Вероника.

Аналогия была подходящая и я задумался над тем, не проиграем ли мы все, если решим рискнуть. Теперь, когда я опять говорил с Вероникой об игре, она меня будто поглощала и Таня уходила в тень словно призрак чужого мира.

– «Игра превратила мою жизнь в ад. Я надеялась вернуться домой,