Непроявленные пленки (ЛП) - Харди Камрин Страница 60

— Прости, — прошептал Бернард, вкладывая в извинение искреннее сожаление за свой недавний порыв оттолкнуть Юэна.

Юэн, конечно же, не мог знать, что таилось в голове у Бернарда (он и не планировал, что тот поймёт, но извинение вырвалось само собой), и понял эту фразу в другом ключе. Он отстранился.

— Ничего страшного. Просто теперь точно придётся закинуть эти вещи в стирку, — сказал Юэн, демонстративно оттянул и понюхал ворот свитшота. — Эх, а я хотел походить в них ещё недели две.

— Лучше я пойду в душ, — сказал Бернард, потрогав влажную ткань футболки в районе ключицы, в том месте, куда Юэн прижимался подбородком.

— Ага, я могу пока поменять тебе постельное бельё. Опыт у меня имеется.

— Спасибо, — сказал Бернард и, достав из комода комплект чистых вещей, вышел из комнаты.

Отправляя насквозь мокрые от пота вещи в корзину для грязного белья, Бернард в который раз удивился, как можно вообще просыпаться от плохих снов в холодном поту, хотя его детство было переполнено кошмарами, особенно после смерти матери.

Стоя под душем, Бернард задавался вопросом: «Почему?». Почему плохие сновидения продолжали наступать? Почему раньше они показывали людей, уже умерших, а теперь вдруг затронули живого человека? Почему концентрированный страх отдавался чуть ли не физической болью в каждой клеточке тела? Почему осадок от кошмара не вымывался? Почему паника сдавила горло так сильно, что Бернард не сразу смог открыть дверь? Почему он вообще закрылся на ключ? Почему именно... Юэн? Потому что он тоже тогда был у пруда? Или потому, что призрак из заброшенной антикварной лавки прогнал их, чуть не обрушив на Юэна водосточную трубу и черепицу? Или потому, что Бернард и Юэн, проводя время вместе и общаясь на разные темы, в том числе и личные, постепенно сближались, несмотря на то, что сейчас контактировали друг с другом реже?..

Бернард полагал, что если найдёт причину появления кошмаров, то сможет каким-то образом остановить их натиск. Но пока у него имелись лишь ничем не подкреплённые догадки.

Он долго простоял в размышлениях под душем, наполнил голову только вопросами без ответов и удивился, когда, вернувшись в свою комнату, обнаружил Юэна на кровати. Он лёг с краю на постеленное поверх одеяла покрывало. Желтоватым светом горела настольная лампа на рабочем столе. Бернард вдруг осознал, что его стол (впрочем, как и комната в целом) выглядел как-то пустынно. Ноутбук. Два фотоаппарата. Чашка. Крупная папка с распечатками из библиотеки и статьями из интернета, пара старых книжек по фотографии. На полке несколько художественных книг, которые Бернард время от времени читал перед сном, и какие-то пособия, тетради и учебники, оставшиеся ещё со школы, которые давно следовало выкинуть за ненадобностью.

— Тебя так долго не было, что я решил прилечь, ты не против? — подал голос Юэн.

— Нет, — ответил Бернард и, просушивая волосы полотенцем, подошёл к окну, чтобы прикрыть его.

Пока он отсутствовал, помещение хорошо проветрилось, и казалось, что из воздуха исчезла гнетущая плотная взвесь кошмаров.

Казалось

.

Бернард повернулся к кровати. Юэн лежал на спине, смотрел куда-то в потолок с лёгкой улыбкой на губах, а руки положил на живот, скрестив пальцы. В похожей позе Бернард в кошмаре видел его останки. Он сглотнул подступивший к горлу ком, чувствуя, как страх холодными пальцами стягивает желудок. Нет. Хватит. Он же только успокоился. Почему вообще его состояние прыгает из одной крайности в другую? Как линия на кардиограмме.

— Кстати, там на столе я сделал тебе успокаивающий травяной чай, — сказал Юэн. — Добавил то, что ты обычно добавляешь. Вроде ничего не перепутал. Так что это должно быть безопасно. Я сам уже выпил чашку. Хотя, если сомневаешься, можешь подождать и посмотреть, что будет со мной. Если всё нормально, то можно пить.

Юэн повернул голову и посмотрел на Бернарда, прищурив один глаз и улыбаясь так широко, будто в его шутке не было ни капли про смерть.

«Спасибо. Твой ненавязчивый чёрный юмор подогревает мою паранойю».

Бернард сел в кресло и потянулся к кружке с травяным чаем. Юэн уходить к себе не собирался. Он подложил под голову руки, и по виду ему было комфортно и тут. Свитшот его натянулся, обнажив тонкую полоску кожи на животе. Некоторое время они оба молчали, только Бернард периодически отхлёбывал из кружки, стараясь напрочь стереть образы из кошмара.

— От кого ты хочешь скрыться в собственном доме? — спросил Юэн, серьёзно посмотрев на Бернарда и продолжая лежать в расслабленной позе.

— То есть? Ни от кого, — неуверенно ответил Бернард, заёрзав в кресле. — Почему я вообще должен прятаться?

— Ты закрыл дверь на ключ. Мне кажется это немного странным, или ты просто захотел уединиться, чтобы я тебя случайно не застукал?

— Что? Ты о чём?

Брови Юэна взметнулись вверх.

— Не делай вид, будто не знаешь, что можно делать одному в собственной комнате. Ты прекрасно меня понимаешь, — сказал парень, лукаво улыбнувшись.

Бернард смотрел на Юэна с искренним непониманием. Лишь спустя пару секунд до него дошло, к чему тот клонил. Сразу не сообразил.

— Нет, не для этого, — устало выдохнул Бернард.

Юэн недоверчиво хмыкнул.

— Ну даже если для этого, то в этом нет ничего постыдного.

Упершись локтем в стол, Бернард прислонил руку к голове и потёр переносицу. Почему они говорят о подобных вещах посреди ночи, после такого жуткого кошмара, который буквально вытолкнул Бернарда в реальность в паническом состоянии? Он ничего не понимал. Мысли путались. Кошмар. Кости. Пруд. Объятия Юэна. Чай. Какой-то нелепый разговор об одном из способов сбросить сексуальное напряжение. Что происходит вообще?

— Предпочитаешь заниматься этим в ванной, используя исключительно свою фантазию? — не унимался Юэн, расплываясь в ехидной улыбке. — У тебя хорошая фантазия, кстати?

— Почему ты продолжаешь об этом говорить?

— Потому что ты выглядишь очень хмурым и потерянным. Хочу, чтобы ты развеялся и улыбнулся.

Ладно. Стоило признать, подобные разговоры действительно отвлекали от кошмаров, которые казались теперь какими-то далёкими. И градус мрачности значительно снизился. Зато градус растерянности повысился. Бернард промолчал, убрал от лица руку и снова взял чашку.

— Зачем закрылся тогда, если не для этого? — спросил Юэн уже более серьёзно. — Это твой дом. Я точно не собираюсь ломиться к тебе в комнату, если на то нет веской причины, как сегодня, например. Или ты просто хочешь справиться с кошмарами в одиночку?

— Не знаю, — сказал Бернард, хотя больше склонялся ко второму варианту. — Наверное, это вышло спонтанно. Сам не заметил.

Судя по взгляду, Юэн слабо поверил, но копать дальше не стал. Бернард вдруг вспомнил, как его самого удручало то, что Грегор закрывался на ключ в собственной комнате. Отец отдалялся таким образом, но ему было что прятать — фотографии призраков. А теперь вот Бернард сам поступал так же. Потому что... ему тоже есть что прятать —

кошмары

. Он посмотрел на свою руку с дрожащими пальцами. Не может быть, чтобы он начал копировать отца. Он же надеялся, что никогда таким не станет. Что будет контролировать свои действия, а теперь...

— Тебе приснилась мать в больнице? — спросил Юэн.

Бернард сглотнул подступивший к горлу ком.

— Нет.

Хотя подобные сны тоже иногда продолжали к нему приходить.

— Что тогда? — повернув голову, Юэн посмотрел на Бернарда. Взгляд его вновь стал серьёзным и обеспокоенным. На губах — ни намёка на улыбку. — Снова пруд?

Бернард помедлил с ответом и, чтобы дать себе ещё время, медленно прислонил чашку к губам, допивая остатки остывшего чая. Что-то он совсем его не успокаивал, и скорее всего не потому, что Юэн добавил неправильные травы.

— Джи иногда рассказывает мне свои кошмары. Знаешь, почему она это делает? — с лёгкой улыбкой спросил Юэн, вопросительно посмотрев на Бернарда. — Она говорит, что, когда их озвучиваешь, ты видишь их как бы со стороны и они оказываются не такими страшными. Но пока они в голове, в замкнутом пространстве, они тебя терроризируют. Кошмары нужно выпускать на волю.