Вторичка - Эра Думер Страница 8

«Боже, о чем я думаю? – одернула я себя. – Ян – сектант со способностями к гипнозу, но… По неведомой причине я предпочитаю его сомнительную религию маминому обществу».

К тому же консультация павлина с планеты Нибиру – это новая ступень моего карьерного роста. Предыдущий начальник попытался меня убить, что я могла расценивать как увольнение, так что я была рада любой халтурке.

– Эй, – позвала я, и спутник повернулся. – Прикид ты подобрал не для русской зимы.

Ян улыбнулся в свойственной ему лисьей манере и широко развел руками:

– Зачем одеваться тепло, если завтра будет лето?

Глава II. Седьмой этаж

Мутная вода с остатками пены стекала в слив душевой кабины. Я подставила лицо под струйки, растворяясь в блаженном тепле. Смыла персиковым шампунем «иголки дикобраза» и помассировала голову. Переместив ладонь на шею, засмотрелась на вышивку полотенца, перекинутого через металлический поручень. Ночь в стандартном номере гостиницы, в которой мы остановились с новоиспеченным коллегой, стоила мне трех месяцев работы в подземке.

В голове не укладывалось, что я проспала армагеддон и беззаботно жила среди макетов. Например, горничная, поменявшая постельное белье в моем номере, или администратор службы размещения – бомбы замедленного действия, безликие марионетки, маскирующиеся под людей. Все, кто хоть однажды был в моем переходе, выступал по телевизору, играл в кино и вещал по радиоэфиру; работники атомных электростанций, пилоты самолетов, нейрохирурги, политики – они даже не догадывались, что помогали Вере Беляевой сводить концы с концами.

В задумчивости я накинула махровый халат и вернулась в комнату.

На постели валялись мятые листки из ежедневника, найденного в салоне «Мерседеса», – конспекты. В поездке Ян посвятил меня в тонкости совместного дела. Мое изложение содержало неточности в сравнении с оригиналом – некоторые тезисы звучали как сюжет типичного выпуска «Квантового замеса».

Однако услышанное вполне укладывалось в мои представления: знакомый нам мир строится на семи «этажах»: энергетический план, время, материя, бессознательное, общество, живая природа, неживая природа. Изначальный архитектор, объяснял мне напарник, внедряет в центр нематериального слоя планеты компьютер, связывающий этажи в единую систему. Центр их управления называется Сердцем мира. На каждом из этажей…

– На каждом из этажей, Иголочка, – спародировала я, приняв нелепую «крутую» позу перед зеркалом, – я рисуюсь все больше и больше, чтобы мир пал от моего совершенства.

Я не заметила, как Ян оказался в номере, так еще и в «королевской» постели, где свободно поместились бы четверо. Напарник заметил мою пантомиму, и, судя по самодовольству на лице, она подкармливала его вечно голодное эго. Он поправил меня:

– На каждом Этаже отключаем рубильник, питающий пласт действительности.

Я плавно отошла от зеркала, якобы не при делах, и выжидающе посмотрела на незваного гостя. Коллега вальяжно развалился, закинув ноги в высоких сапогах на каркас кровати. Наверняка глянцевый божок без труда завоевывал сердца спутниц, но я не испытывала к нему ни неприязни, ни симпатии: не потому, что я неприступная или гордая, а потому, что окружающие были для меня столь же любопытны, сколь, к примеру, те гостиничные буклеты на тумбочке.

– Ты меня изображала? – спросил Ян, расплывшись в улыбке. – Личико у тебя нулевое, так что тренируйся усерднее. А то с твоей мимикой клоунада выглядит зловещей.

– Приму к сведению, – я поклонилась, придержав края халата на груди. Бросила взгляд на запертую изнутри дверь комнаты: стоило привыкнуть к телепортациям напарника. – Президентский номер не в пору пришелся, как я погляжу.

– Скучно. Вообще, я думал, ты его выберешь. Заметил, что люди, жившие бедно, получая крупную сумму, шикуют как в последний раз. Ты ведь у нас из грязи в князи выбралась.

– Прочел сборник поговорок? Тогда вот ответ: не жили богато – и нечего начинать, – я загибала пальцы, – в богатстве не ищи братства, богатством ума не купишь…

Ян перебрал варианты, призадумавшись, и ответил, щелкнув пальцами:

– Богатство открывает и двери, и замки.

– Нет, – возразила я, – это ты открываешь и двери, и замки. Каким только образом – не пойму.

Хмыкнув, он перекатился по кровати и дотянулся до мини-бара, встроенного в тумбу. Я знала его считанные часы, но сразу поняла, что он «павлин» – Ян распускал свой хвост, делая это органично и всегда был в поиске внимания, не боясь показаться глупым. За этим крылось нечто мрачное. Божество создавало из своей личности иллюзию открытой книги – бери и читай, но сунься в запретные главы – захлопнется и расплющит любознательный нос.

Тем временем Ян, порывшись рукой, вынул пачки снеков и разбросал по постели. Я наклонила голову, наблюдая за тщательным перебором шоколадок, чипсов, орешков и жвачек. Шуршание раздавалось на весь номер. Божок открывал каждую пачку с громким шелестом и, изучив содержимое, сразу же морщился и брал на пробу следующий экземпляр.

– Небожители разве не космической энергией питаются? – поинтересовалась я, присев на краю постели.

– Я не испытываю голода в привычном понимании этого слова. – Последняя вскрытая упаковка оказалась в объятиях мусорки. Напарник печально проследил за ее полетом. – Но среди человеческой гастрономии есть уникальный продукт, ради которого я бы отдал жизнь.

– Демагогию развел из-за какого-то хавчика…

– Любительница майонезных салатов. Сама не без греха.

Я кратко улыбнулась, легла поперек кровати и поболтала ногами в тапочках. Один слетел. Слева нарисовалась физиономия Яна; он подпер кулаком щеку, без стыда изучая мой профиль. Напомнило шестой класс. Одноклассник таращился на меня весь урок, а в конце зажал в дверях и спросил, почему я такая прыщавая уродина. Время прошло вместе с угревой сыпью: теперь я милая куколка с фарфоровым личиком. От уродины веяло чем-то живым, страшным снаружи, но добрым внутри. От куколки же исходил аромат пластика и нафталина.

Я прикрыла глаза, мысленно удивляясь жизненным парадоксам. В отеле на незнакомой улице с существом, чья раса сдавала планеты как коммуналки, чувствовала себя в большей безопасности, чем в нашей с мамой квартире. Не смогла сделать глубокий вдох – на диафрагму давила мраморная плита. Уставший мозг посылал мне кадры дня вперемешку с чем-то мистически притягательным: вереницей они проносились мимо, оставаясь не расшифрованными.

Ян дождался, когда дремота перерастет в сладкий сон, и нагло разбудил меня:

– Где будем Сердце Этажа искать?

Я подпрыгнула от его нарочито громкого тона и сонно поморгала: божественный ликвидатор что-то жевал, возвышаясь надо мной. Спросонья мне померещилось, что его глаза светятся изнутри голубым огнем, но иллюзия рассеялась, стоило моргнуть.

– Это я должна знать? – спросила я.

– Тот, кто жил на Земле последние восемнадцать лет, два месяца, четыре дня и