По обе стороны чар - Сергей Николаевич Янин Страница 41

– Вот именно! А теперь ты вернулся весь такой рыцарь в белом, выучившийся у лучшего иллюзорника Европы, самый перспективный маг иллюзии Старого Света. Тебе лишь не хватает работы и любимой женщины, да, Финли?

Очередная волна тряски прокатилась по земле, сбив Стоуна с ног. Над их головами разверзлась бездна сиреневато-синего неба. Огромный кусок горы рухнул в магму и из жерла их окатило раскалённым воздухом. Ородруин готов был взорваться от ненависти Артура.

– Артур, я не собираюсь уводить у тебя Линду, – сказал Финли, поднимаясь на ноги.

– А это и не нужно! Тебе достаточно просто быть рядом и всё! Я не смогу конкурировать с тобой. Никогда не мог. Может быть, мне стоит остаться здесь, в этой иллюзорной коме?

Финли подскочил к другу и схватил его за плечи. Тот попытался вырваться и боль в левой руке обожгла. Сжав челюсти до скрипа в зубах, Финли подтолкнул Артура к краю. Стоун всегда был физически крепче и в академии защищал интересы их обоих. Вот и здесь Финли Стоуну нужно взять инициативу на себя. Чтобы выполнить просьбу Линды. Чтобы спасти Артура, даже если он сам этого не желает.

– Что ты творишь. Мы упадём в жерло! – вопил Сикорский, упирался ногами, но всё равно не мог ничего поделать.

– Помнишь третий закон иллюзии, Артур?

– Что?

– В иллюзии всегда должна быть лазейка, благодаря которой создатель иллюзии может в ней не застрять. В твоей иллюзии лазейка – это жерло вулкана, Артур!

Финли обхватил друга и оттолкнулся от края. Свободный полёт и резкий удар о раскаленную магму выбросили его из головы друга.

***

Больница им. Каспера Велтмана находилась в магическом кластере на окраине Манчестера. Несколько дней Сикорского осаждали родные и близкие, друзья и коллеги. Финли не желал сталкиваться со многими из них. Он хотел поговорить с Артуром один на один. Произошедшее внутри вулкана до сих пор больно задевало Финли. Он выждал, пока друг останется один и посетил его утром во вторник, спустя почти неделю после возвращения из иллюзорной комы.

Магическая больница была обставлена по последнего слову науки, но всё равно слишком напоминала фибловскую. Один из медбратьев довел Финли до палаты Сикорского и поспешил по своим делам.

По всей видимости, его друг дремал, полу боком развернувшись к огромному витражному окну. Финли приблизился к кровати и коснулся деревянной спинки. Сикорский вздрогнул.

– А, это ты! – Артур заметно расслабился и чуть приподнялся, чтобы сесть.

Вид у него был совсем измученный. Землистого цвета лицо покрылось красноватыми пятнами, а вокруг глаз залегли глубокие фиолетовые тени.

– Ожидал кого-то другого?

Артур как-то странно махнул рукой и сказал:

– Думал, опять уколы. С детства не переношу иголки.

Сикорский никогда об этом раньше не упоминал. Финли поинтересовался, может ли он присесть на край кровати, и друг кивнул.

– Как самочувствие?

– Получше, – Артур выдавил измученную улыбку, превратив и без того измученное лицо в жутковатую гримасу. – Сплю плохо. Колют всякие успокоительные… Пока не помогает.

– Кошмары?

Артур кивнул. За эти несколько дней Финли многое прочитал об иллюзорной коме и её последствиях. Спектр болячек был огромен: от «похмельного» постиллюзорного синдрома, когда мозг не перестаёт думать об иллюзии и вечно воссоздаёт её фрагменты в реальном мире, до совсем тяжелых случаев, когда мозг иллюзорника не может перестроится и начинает слать видения в зрительный отдел мозга. Маг постепенно сходит с ума и перестаёт понимать, где реальность, а где его выдумка. В магической медицине даже есть термин для этого – синдром Лао.

– Прости, что сбросил тебя в жерло вулкана, – сказал Финли после долгой паузы. – Я не видел другого выхода.

По лицу Сикорского пробежала какая-то болезненная дрожь.

– Ты бы не смог до меня достучаться. Я слишком увяз. Возомнил себя великим демиургом, который может совладать с огромной книжной вселенной и простроить мир у себя в голове, – Артур прикоснулся рукой ко лбу.

– Артур, ты виноват только лишь в том, что позабыл главный совет Сикссмита – всегда ешь торт серебряной ложкой. Я видел твои наброски – они потрясающие. Но ты решил не рисовать проект на ватмане.

– Амбиции, Финли. Глупые юношеские амбиции. Я так хотел доказать, что могу взяться за большой проект, и наплевал на технику безопасности.

Они помолчали. Финли узнал себя в этих словах. То, с какой бравадой он бросился спасать друга, было и храбро, и безрассудно. Он правда думал, что только ему под силу вытащить Сикорского из плена собственных иллюзий. Финли справился, но заплатит за это огромную цену.

– Твои слова обо мне и Линде…

– Мне стыдно, Финли, – Артур не смог смотреть другу в глаза. – Стыдно за свою слабость. Я бы хотел их не говорить, сослаться сейчас на воспалённое сознание, ушедшего с головой в работу мага… Даже если ты скажешь мне, что всё в порядке – это будет всего лишь попытка скрыть очевидное. Я накосячил, дружище. Я виноват перед тобой. Перед вами обоими.

– Поэтому ты не хотел, чтобы я приходил к вам домой, да? Ты боялся, что я лишу тебя счастья.

Артур поднял взгляд на Финли.

– Ты не представляешь, как она дорога мне!

– Пять лет назад меня бы обидели твои слова. Твоё сомнение во мне, Артур. Но я видел это. Я прошёл длинный путь через твои иллюзии и воспоминания. Через твою боль… Если бы я хотел отобрать у тебя Линду, то просто не стал бы тебя вытаскивать из иллюзорной комы. Бросил бы попытки и сказал, что не смог найти.

– Линда бы не отступилась.

– Понимаю. Но ты лучше меня знаешь, ломаются даже очень сильные люди.

Сикорский кивнул. Они немного помолчали.

– Значит, ты видел? – сказал Артур после паузы.

– Твоими глазами. Это было неправильно. Почему ты не доложил об этом в этический совет при магистерии?

Сикорский молчал несколько секунд, уставившись куда-то в складки белоснежного одеяла.

– Не знаю. Я был слишком шокирован, замкнулся в себе. Несколько недель не мог заставить себя выходить из дома. Ты представляешь, она мне звонила несколько раз. Предлагала встретиться, посидеть где-нибудь в кафе. Хотела добавки…

Финли не знал, что ответить. Просто молчал и слушал трясущийся голос друга.

– Не представляю, что должно быть в голове у человека, который домогается до своих студентов. Я ведь узнавал потом – я не первый, к кому Эрншоу приставала. К юношам, девушкам. Некоторые отвечали ей взаимностью. Боялись, что она занизит баллы, настроит против них академический совет или испортит направление. Были прецеденты…

Артур снова взял паузу, а когда Финли