По ту сторону огня - Ева Вишнева Страница 40

– Ты всегда всем мешала, кукушонок.

Хоть я и зажала уши, ее голос проник в голову, отзывался острой болью где-то под черепом. Руки Лилии, холодные и неожиданно скользкие, ложатся на шею, сдавливают. «Перестань», – хриплю я, но она не слушает. Глаза сестры полны слез, они очень близко, поэтому кажутся огромными. «Хотите, покажу глаза совы?» – некстати вспоминаются слова маленькой Эдит.

– Эдит. Аврора. Фернвальд. Алан. Ты променяла нас на них. А еще меня осуждаешь за письма…

Кольцо рук на горле сжимается, я царапаюсь, пытаюсь вырваться, но тщетно. Воздуха не хватает, накатывает слабость.

Внезапно голос сестры срывается на крик, хватка слабеет. Я открываю глаза и в первую секунду не понимаю, что происходит. Горло саднит, взгляд проясняется слишком медленно. Слышится возня, визг.

Все вокруг уже залито закатным светом, горизонт горит.

В десяти шагах – две фигуры, то сплетающиеся, то разделяющиеся. Солнце бьет по глазам… Моргаю раз, другой. Одна фигура высокая, крупная, другая…

– Нет!

Незнакомец, которого я оставила на дюне перед Стеной, избивает мою сестру. Она пытается подняться, но он хватает ее за шею. Лилия хрипит, стонет. Я выхожу из оцепенения, кидаюсь на незнакомца. Он дергается, пытается стряхнуть меня со спины, но я держусь крепко. Бью, царапаю, кусаюсь.

Но моих сил недостаточно. Хрипы сестры становятся тише, переходят в бульканье.

Последнее, что я слышу – хруст.

Словно сломалась шея.

Глава 15

Влюбленные

Наступившая тишина оглушает. Незнакомец закидывает руку за спину, хватает меня, легко отрывает от спины, оттаскивает подальше от тела сестры. Я с ненавистью смотрю на его спокойное лицо, выплевываю слова:

– Моя очередь умирать, да, женишок?

Все тело трясется; незнакомец удерживает меня практически на весу. И почему-то не спешит… убивать.

– В чем я, по-вашему, виноват? Вы были бы мертвы, не успей я вовремя.

– Нет. Лилия не смогла бы…

Сестра была напугана и расстроена. Но несмотря на скверный характер, она не злая. Точно не довела бы начатое до конца, разжала бы руки.

– Это не ваша сестра. Посмотрите, – пожав плечами, незнакомец волочет меня обратно. Я с трудом заставляю себя взглянуть на мертвую сестру. И рвано вскрикиваю от ужаса, смешанного, впрочем, с облегчением.

Это не Лилия.

На песке лежит нечто. Существо, отдаленно напоминающее человека. Тонкое черное тельце; на месте рук – отростки разной длины, каждый оканчивается трехпалой культей. Словно щупальца. Вдавленные глаза на… если так можно сказать, лице. Закатившиеся зрачки – черные точки без радужки. Беззубый провал на месте рта. Голова плоская, вытянутая, безволосая.

– Насмотрелись? – Незнакомец отходит, аккуратно ставит меня на песок.

– Что это?

– Чудовище. Как вы могли перепутать с ним сестру?

– Не знаю! Мы долго шли рядом, – меня передергивает. – Разговаривали. Это точно была Лилия. Я не понимаю…

– Забудьте про эту гадость. Настоящая Лилия, наверное, натанцевалась вдоволь, вернулась домой и села строчить мне очередное письмецо.

Мне очень хочется в это верить. И в то, что Вэйна в порядке. Что неведомое чудовище просто воспользовалось моим страхом.

Кисть незнакомца заметно опухла, а на скуле краснеет ссадина. Интересно, это я так постаралась?

– Спасибо за помощь, – шепчу, смутившись. – Простите, что сделала больно. Я очень испугалась.

Незнакомец вздыхает, массирует травмированную руку.

– Не страшно. Честно говоря, теперь я особенно рад, что отказался от женитьбы на вашей сестре. Вы бы меня загрызли.

– И пальцем бы не тронула!

– Я пошутил. Идти сможете? Вижу, что нет. Придется взять вас на руки. Нужно поскорее убраться из этого места.

Я не сопротивляюсь: от пережитого мутит. В какой-то момент холод сменяется теплом. И становится совершенно неважно, куда мы направляемся и что ищем, спасет ли нас кто-нибудь или придется погибать. Только вот пить хочется, но жажда не кажется нестерпимой.

– Можно я посплю немного?

– Конечно, – легко соглашается незнакомец и добавляет: – Кстати, если вам интересно, меня зовут Диего. Диего Арсис.

Мне нравится это имя. Оно южное, как и у меня. Навевает мысли о каменистых берегах, высоких волнах и ракушках.

– А меня зовут Энрике. Брат назвал в честь одного мореплавателя…

Я собираюсь добавить, что Энрике Мореплаватель родился в Арсисе, ему – дому – посвящал свои морские баллады о русалках, обменявших хвосты на ноги, об огромных кракенах и сиренах. Интересно, знает ли незнакомец Диего эти истории? Теплая, уютная темнота втягивает меня без остатка, и я не успеваю спросить его об этом.

Проснувшись, чувствую себя хуже. Сильно болит голова, перед глазами плывет туман. Все та же красная пустыня, тот же закат.

– Сколько я проспала?

– Совсем немного. Думаю, около получаса.

По ощущениям часа три, не меньше.

– Было что-нибудь… интересное? – ужасно сложно подбирать слова. Как еще спросить? Не встретилось ли Диего чудовище, притворившееся моей сестрой или кем-нибудь еще? Наверное, не встретилось, иначе я проснулась бы раньше. Или вовсе бы не проснулась.

Боги, возможно ли вообще кого-нибудь здесь отыскать? Если разобраться, прошло немало времени, а мы все еще живы. А ведь ходили слухи, будто за Стеной бездонная пропасть, или пылающая лава, или вовсе лес ядовитых растений. Какую-то тварь мы все же встретили, но Диего справился с ней относительно легко. Может быть, мой брат Рейнар тоже…

Мы устраиваемся передохнуть, садимся на песок.

– Людей раньше отправляли за Стену… – начинаю я, но не договариваю.

Да, отправляли. Особо опасных преступников. Осужденных на казнь. Еще были паломники, авантюристы и искатели, пытавшиеся раздвинуть границы мира. Но никто из них не вернулся.

– Я знаю, о чем вы думаете. Но ведь после казней и потерянного поколения прошло много лет. Вы верите, что кому-то удалось выжить в песках? Не скончаться от голода и жажды, не быть съеденным чудовищем? Если так, я был бы рад встретить здесь хоть кого-нибудь – пусть даже бывшего убийцу. Главное, человека. А знаете что, Энрике? Хоть в одном можете быть спокойны: от холода вы не умрете.

Я не успеваю задать вопрос – Диего вытягивает руку, и воздух над его ладонью дрожит, вспыхивает оранжевым пламенем.

– А у вас какой дар, Энрике?

Поддавшись внезапному порыву, я усмехаюсь:

– Закройте глаза. Только не подглядывайте.

Диего, поколебавшись, выполняет просьбу. Я набираю в грудь побольше воздуха и дую. Упавшая на лоб черная прядь отлетает к виску. Тонкие губы трогает улыбка. Когда Диего открывает глаза, я поясняю:

– Мой дар – ветер. Правда, очень слабый, недавно проявился.

Диего кивает задумчиво; пламя играет на его ладони, завораживает. Я смотрю на огонек