Духи Минска - Екатерина Стрингель Страница 28

Стало очень жарко, и они опустили окна. Игорь достал с заднего сиденья кофе, пакеты с круассанами и розовую коробку с золотым тиснением. Настя потянулась за коробкой с надписью «Золотой Гребешок». Внутри оказались эклеры идеальной формы, покрытые светло-зеленой глазурью и посыпанные дроблеными фисташками.

– М-м-м… Обожаю их. Как ты угадал? – Настя снова улыбалась и восторженно смотрела на Игоря.

– Я же тебе говорил, я умею читать мысли, – самодовольно ухмыльнулся он.

– Я думала, это касается только товароведов.

– А вот и нет! Симпатичных агентов это тоже касается. – Игорь отпил капучино и подмигнул.

Настя откусила аппетитный фисташковый эклер и закрыла глаза от наслаждения. Потом опомнилась и с набитым ртом съязвила:

– Это кашается вшех агентов?

– Нет, только тебя. – Игорь сделал вид, будто тоже говорит с набитым ртом.

– Не шмешно.

Они молча ели круассаны и эклеры, запивая остывшим кофе и любуясь кровавым закатом. Чем ниже спускалось солнце, тем больше появлялось комаров. Окна пришлось закрыть и включить кондиционер.

Внутри у Насти все так же расползалась до боли знакомая тягучая тоска, которую почти невозможно победить. Целый год после смерти родителей она боролась с ней при помощи антидепрессантов. Но таблетки лишь притупляли боль, не убирая симптомы. Это как наблюдать за операцией на своем теле в сознании, все видеть, но не чувствовать боли. Только бесконечная пропасть перед глазами, в которой ты предоставлен сам себе и точно знаешь, что прийти за тобой и спасти больше некому.

– Что такое? – Игорь повернулся к Насте и пристально посмотрел прямо в глаза, заметив, что мысли сейчас не здесь, а где‐то очень далеко.

– Извини, все в порядке. Задумалась просто. – Она замотала головой и попыталась вернуться в реальность.

– Расскажешь, что произошло? – Игорь резко стал серьезным.

– Да это все из-за… «Стрелы». Ты же в курсе, что с ней? – Настя решала, что лучше не рассказывать всего, что у нее на душе творится, а выдать только часть. Понятную и не сильно отталкивающую.

– О чем именно в курсе? – настороженно спросил он.

– «Стрелу» выкупает какая‐то крупная сеть. – Она отпила кофе.

– Так тебя это так сильно расстроило? – удивился Игорь.

– Д… да-а! Именно это и расстроило. Все так. – Настя ухватилась за эту мысль, чтобы Игорь не начал копаться у нее в душе, пытаясь узнать реальные причины. – Там работают очень хорошие люди, а их скоро уволят и оставят ни с чем. Не будет больше ни «Стрелы», ни старых продавцов, ни круассанов.

– Ну, это закон джунглей: сильный пожирает слабых. – Игорь развел руками и как ни в чем не бывало продолжил есть эклер.

– Как‐то я прикипела к этому магазину. Что‐то в нем есть, – сказала Настя и тоже откусила эклер.

«А есть в нем призрак Паша. Но тебе, Игорь, знать об этом не стоит», – подумала она.

– Что‐то – это вкусные круассаны? – улыбнулся он.

– И это тоже. – Настя заулыбалась в ответ.

На лобовое стекло упала большая капля воды. Затем еще одна. И еще. Начался сильный дождь, громко застучал по крыше. Казалось, что напор воды вот-вот пробьет металл и потечет по салону, наполняя его, как аквариум. Из динамиков играла песня Limp Bizkit – Behind Blue Eyes.

Они сидели молча и смотрели вперед. Игорь поставил пустой стаканчик на панель сверху, а когда возвращал руку на место, случайно коснулся Настиной руки. Кожа отозвалась легкими разрядами тока, а сердце сжалось. На припеве она закрыла глаза.

«Вот бы сейчас устройство, которым можно остановить время, как в фильме „Клик: С пультом по жизни“».

Темнота, расслабляющая музыка, запах кофе в салоне и звук ливня очень успокаивали. Настя сидела с закрытыми глазами, периодически подсматривая, чтобы убедиться в реальности происходящего. Игорь подумал, что она уснула, и аккуратно положил свою руку поверх ее. Настя открыла глаза и посмотрела на него.

Заиграла самая романтичная часть песни: в клипе в этот момент Фред Дерст целует Холли Берри. Игорь потянулся к Насте: лица оказались настолько близко, что кожей ощущалось горячее дыхание. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Лица все ближе, пульс все быстрее, губы соприкоснулись, дыхание перехватило. Как будто бы их души оторвались от тел и высоко в небе слились в танце.

Они целовались под звуки дождя, окружающий мир застыл, заморозился, даже музыка перестала звучать. Были только они, их души и неудобный подлокотник между сидениями. Настя мысленно проклинала конструктора машины за то, что расположил подлокотник именно там.

«В Chevrolet Impala, как в „Сверхъестественном“, спереди – сплошной диван без подлокотника. В нем было бы точно удобнее целоваться».

Ливень начал стихать и превратился в небольшой дождь. Несколько счастливых секунд растянулись в целую вечность, разливаясь теплом внутри, которое растопило и растворило в себе вязкую грусть, завладевшую сердцем еще пару часов назад. Больше не хотелось плакать, не хотелось кричать что есть силы. Хотелось просто остаться навсегда в машине с неудобным подлокотником, под шум дождя, в объятиях Игоря и аромата кофе с круассанами. Чтобы никто и ничто больше не могли потревожить душевный покой.

Раздался громкий стук сбоку, Настя и Игорь вздрогнули и отпрянули друг от друга. Стучали со стороны Игоря, он приоткрыл окно. Возле него стоял мужчина в форме.

– Доброго вечера, инспектор ГАИ города Минска Бирюков, – проговорил мужчина заученную до автоматизма фразу без малейших эмоций.

– Добрый вечер. Что‐то случилось? – Игорь обеспокоенно высунул голову в окно.

– Здесь нельзя стоять – вы заехали под запрещающий знак. – Он жестом показал куда‐то в темноту.

– Да-а-а-а? Наверное, я не заметил. Извините, – искренне удивившись, сказал Игорь.

– Предъявите, пожалуйста, документы, – также спокойно и без эмоций пробубнил гаишник.

– Да, конечно. – Он потянулся к бардачку через Настю, достал оттуда кожаное портмоне и нужные документы. Мужчина взял их, покрутил в руках и вернул.

– На первый раз предупреждение, в следующий – будет штраф, – кивнул он и скрылся в темноте.

Игорь подождал, пока уедет машина с мигалками, и начал медленно выезжать с укромного места. Пока он прятал документы в портмоне, затем в бардачок, Настя подсмотрела на них: «Черняк Игорь Аркадьевич».

«Черняк… Что‐то знакомое. Хм-м… Наверное, в школьные годы я знала, кто он».

– Блин, я правда не видел никакого знака, – начал оправдываться Игорь.

– Охотно верю, мистер Нарушитель. «Мама ама криминал», – с улыбкой сказала Настя.

– Блин, теперь будешь полжизни подкалывать этим. – Он прикрыл глаза рукой.

– Почему всего лишь половину? Я могу и семьдесят процентов. Рассчитаю план на каждый день, как