Вторичка - Эра Думер Страница 2

было предположение, что я поеду головой от «хорошей» жизни, но не так скоро. Разве может галлюцинация быть настолько реалистичной? Я не спала. Точно не спала, ведь ощущала феноменальную скорость, вибрацию раскаленных шпал, вонь гари. Аномалия без логического объяснения…

– А уморительная ты девка, Верка… – Эвелина перестала смеяться, заострив взгляд на моем лице. – Эй, ты в порядке?

Сделав глубокий вдох, я присела на складную табуретку. Раскидала по настилу джемперы, футболки, носки, блузки, брюки и кратко кивнула.

– Вот ты смеешься надо мной, а я уже почти накопила на учебу, – подбоченилась попрошайка. – Летом пойду подавать документы на платное отделение. Есть шанс перевестись на бюджет, если место будет. За заслуги. Получу вышку, а после, Вер, после я, наверное, открою кафе-кондитерскую.

– Вот как. Достойная мечта, – я подперла щеку кулаком. Честно говоря, не особенно верилось в слова такой же неудачницы, как я.

Но ответ Эвелины заставил меня оторопеть и покрыться мурашками:

– Никогда не спрашивай нас о таких вещах, Вера Беляева, – произнесла она, безумно вращая глазами, и накрыла губы пальцем. – Тс-с. Кругом – лож-ж-ж-жь.

Тон ее голоса превратился в телефонный гудок, перебиваемый помехами. Лицо нечеловечески исказилось, словно перед сердечным приступом, а глазные яблоки выкатились из орбит. Сглотнув, я приготовилась окликнуть ее по имени. Но кто-то опередил меня: Веля мгновенно пришла в себя, метнула взгляд в сторону и одними губами артикулировала: О-л-е-г.

Какая-то напасть, и все ведут себя, как герои триллера. Кто в итоге сумасшедший: Вера Беляева или планета Земля?

«Еще и Олег приперся, сегодня Вальпургиева ночь, что ли? Сплошная нечисть повылезала…»

Со вздохом закатив глаза, обхватила себя за локти.

– Салют, торговки, – Олег – лысеющий мужчина в черном полупальто – потряс парой перчаток из искусственной кожи, – как бизнес?

Я покосилась на Велю, все еще держа в памяти ее жуткое лицо. Она не заметила своего временного помешательства. Да что со мной сегодня такое?

– Утро доброе, Олежа, – неприветливо отозвалась я.

– Беляева, это что за панибратство? Я тебе дружок с улицы? – раскраснелся мой начальник. – В школе не учили уважать возраст?

– Из курса литературы вызубрила никогда не заводить разговоров с незнакомцами, – пожала плечами я. – Не со зла же, просто переняла мамину привычку. Хочу наладить дружбу с потенциальным папашей.

– Ты из меня лоха не строй, шавка ревнивая! – Олег смерил меня пристальным взглядом; я рефлекторно переступила с ноги на ногу. – Очевидно, что ты сбываешь часть шмотья. Где вторая сумка? Левачишь?

– И что мне делать с ворованными вещами, если их не берут даже с твоей точки? – развела руками я. – Кому нужна эта отрыжка подвальной моды?

– Поглядите на нее, Коко Шанель выискалась! Ты у меня уже вот где сидишь, – он постучал ребром ладони по кадыку и ткнул пальцем в лицо. – Не кусай руку, которая тебя кормит, госпожа Беляева, иначе живенько окажешься на улице.

Чувствовалось, что он не шутил. Я запротестовала, театрально сложив ладони в молитвенной позе:

– Олежа Палыч, каюсь, осознала грех. Торговать в подземке – предел моих мечтаний. Не лишай меня единственной радости в жизни.

– Прибереги рамсы, малолетка. Ты у меня допрыгаешься! Если за два дня не сбудешь месячный шмот, вылетишь с точки как пробка из бутылки шампанского. Просекла?

– В сказках на невыполнимые задания дается три дня.

Олег, успевший отойти, обернулся и по-волчьи оскалился, обнажив золотую коронку на переднем зубе:

– А мы не в сказке живем, не врубилась еще?

Когда начальник оставил переход, я продолжила выкладку товаров, погрузившись в мысли. У меня не атрофировалось понятие признательности. Олежа дал мне способ заработать на хлеб, но только потому, что увязался за юбкой моей горе-мамаши. Благодетель сомнительный, но не будь у меня работы с девятью-то классами образования, мы бы жили с мамой в коробке из-под холодильника на Площади трех вокзалов.

А Олежа… Олежу турецкие джинсы волновали больше, чем моя безопасность. Что, собственно, справедливо, потому что я стоила не дороже, чем пара из потертой синтетической ткани. В глубине души теплилась надежда, что он пудрит мне мозги в воспитательных целях – работаю на Олега Лысого не первый год: в последние пару недель что-то резко изменилось, и он на меня взъелся. С мамой, что ли, рассорился?

Пусть по мне нельзя было такого сказать, но я патологически искала в людях светлые стороны. Они мне нравились, за исключением живодеров и эстрадных певцов, поющих под фонограмму.

В облаке мыслей встала на носки и попыталась попасть крючком вешалки в звено одной из цепей, что свисали со стенда-витрины. Несколько курток развесила на среднем уровне, но с мужским пальто, что следовало разместить выше остальной верхней одежды, из-за низкого роста не справилась. Кряхтела-кряхтела – безрезультатно.

– Помочь?

Я обернулась через плечо. Передо мной стоял уличный музыкант Андрей.

– Не пугай так! Показалось, что ты тот самый пес, – ответила я, передав пальто парню.

– Что за пес, Вер?

– Тот, что скулит в другом конце подземки, – указала на рабочее место с гитарой и усилителем. – Страдальца либо в клинику сдать, либо усыпить.

Привыкший к грубым подколам, гитарист рассмеялся и без усилий справился с пальто. Я ответила кислой улыбкой. Кудрявый, очки в модной оправе, мягкий душой и телом. У Андрея имелась страсть к научно-популярным журнальчикам и телепередачам. Музыкант ничего не смыслил в науке, зато болтал о ней без умолку. Зева, как его прозвали за фамилию Зеваков, харизматично пересказывал сюжеты документалок, за счет чего и заработал репутацию увлекательного собеседника.

Порой, когда его пальцы уставали зажимать струны, он подходил ко мне и заводил разговор про квантовое бессмертие или кота Шредингера. На что откладывал вырученные средства – не рассказывал. Бренчал ради горстки мелочи явно не от хорошей жизни. Выражусь в манере Андрея: наша подземка – квантовый переход для отбросов.

В общем, не коллеги, а «соль земли».

Днями напролет не утихала болтовня: шли разговоры и о том, что поведение фотонов зависит от присутствия наблюдателя, и о том, на каком рынке подкручивают весы ради обмана.

Зева заметил, как я методично складываю блузки, и щелкнул пальцами:

– Ты выбрала голубую блузку, а не зеленый джемпер. Казалось бы, какая мелочь? А ты в курсе, что всякий выбор порождает две и более вселенных, где случился и не случился результат?

– …а эти же вселенные, – произнесла я параллельно с Андреем, – как снежинки, порождают свои развилки, исходя из решений наблюдателя.

– Ого, Верун, ты тоже смотришь «Квантовый замес» по четвергам? – удивился он.

– Верун? Не люблю клички, мы же не в тюрьме. Зови по имени.

У гитариста покраснели кончики ушей. Андрей