Линии Леи - Евгений Луковцев Страница 10

И то, не разбудили. Вывели в такое состояние полусна, когда реальность воспринимается отстраненно, кажется очень замедленной, а все события окружающего мира как бы не касаются тебя, не требуют реакции тела.

Надо проснуться. Надо выйти из вагона. Я ведь упоминал, что езжу со станции подброса, где поезда высаживают всех пассажиров, чтобы поехать в обратном направлении? Если я не проснусь и не выйду, уеду в пустом поезде как минимум в депо. А это как минимум штраф.

Я принялся бороться со сном. Получалось плохо. Открыть глаза по-прежнему не мог, но приложенные усилия заставили голову немного проясниться. Мысль заработала чётче.

Теперь меня волновало сразу три вещи. Первое: почему я не могу окончательно проснуться? Второе: почему никто из попутчиков не разбудил меня, они ведь видели, что я остаюсь в вагоне? И третье: кто сидит рядом со мной и всё настойчивее тянет из моих рук пакет?

Пакет! Испуг пробежал по венам, приводя тело в боевую готовность. По-прежнему не открывая глаз, я напряг пальцы, стиснув свою ношу.

— Что ты копаешься? — послышался слева шёпот, разящий нетерпением. — Двери сейчас закроются!

— Не выходит. Он вцепился в этот чёртов пакет, не вытащить! — ответил шёпот справа.

Второй человек сидел очень близко. Прикасался ко мне, беспомощному. В моем полусонном сознании вскипал страх.

— А он точно спит? — спросил первый.

— Вроде спит. Усыплял-то ты, чего меня спрашиваешь?

— Да уже наплевать! Рви и бежим!

Чьи-то руки снова легли на пакет и попытались ухватить покрепче перед рывком. Я крутанулся всем корпусом, вскочил с сиденья и открыл глаза.

— Он не спит! — вскрикнул голос слева, из пустоты вагона.

— Хватай пакет! — ответил ему голос справа.

Я обернулся. Справа тоже было пусто. Только тычок в спину, нанесенный со всей силы сразу двумя руками, убедил меня, что говорившие настолько же реальны, как и их голоса.

Я растянулся на полу, больно врезавшись головой в поручень, а плечом — в каркас сиденья. Сна больше не было ни в одном глазу, а вот страх просто зашкаливал. Хотелось заорать, но боль и паника не позволяли набрать в грудь достаточно воздуха.

Дальше события происходили быстро, почти одновременно. Зашипели закрывающиеся двери, невидимый человек упёрся мне в бок ботинком и наклонился, обдав запахом табака, а я наугад лягнул воздух, вложив в удар весь свой страх и весь свой вес.

Пустота оказалась сначала мягкой, а дальше, по мере продвижения каблука, упругой и твердой. А ещё, она оказалась способна выть, словно самец гориллы, промахнувшийся в прыжке мимо ветки и налетевший на неё самым дорогим. Похоже, мой удар нанес схожие повреждения.

Поезд дёрнул, начал движение. Около меня раздался звук падающего тела и истошная ругань на незнакомом языке.

Второй невидимка тоже ругался, но в его голосе преобладали интонации досады и раздражения. Голос выдал его приближение, я снова лягнул, но чуть менее успешно. Попал ребром подошвы по жёсткому, в голень или под коленку.

Интонации голосов сравнялись. Тот, кому было менее больно, прошипел: "Буня, кончай его!" Вот это был, как мне показалось, совсем плохой знак. Я задёргался, заёрзал спиной по полу и предпринял попытку встать. Мою голень обхватила рука, и я тут же сбросил её резким ударом, словно увидел на штанине огромного паука.

Что я видел на самом деле, а что было только плодом истерящего воображения, теперь уже не скажу. Может, действительно, невидимки отвлеклись и оттого стали чуть менее невидимыми. Может, на них при падении налипла грязь с пола. А может, мой мозг дорисовал всё, чего не мог разглядеть. В общем, я скорее угадал, чем действительно увидел занесенную надо мной руку. В этой руке, в том месте, где должен был заканчиваться кулак, блеснуло острое, но тоже невидимое.

Сработал рефлекс. В части мы не одну тысячу раз повторяли с инструктором по боевой подготовке этот приём. Защита часового от нападения с холодным оружием. Блок, проворот, захват, удар, бросок. Затрещала рвущаяся ткань, что-то хрустнуло, невидимые ноги гулко ударились пятками о пол, а звук падения тела заглушило громкое: "Хэк!" — когда из лёгких у убийцы вышибло воздух. В дальнем углу вагона звякнул металл.

В тот же момент на меня навалилось тяжелое, дышащее перегаром. Второй невидимка очухался и повис на моих плечах, обхватив руки. Я метнулся в одну сторону, в другую, но вырваться не смог. Кое-как изловчился и вдавил своё тело в нишу между поручнем и углом вагона. Нападающий оказался зажат, но хватки не ослабил.

— Диба, бей!

— Он мне руку сломал! — отозвался голос поднимающегося с пола человека.

— Королева нас обоих сломает! Помогай, туннель кончается! — рычал сквозь зубы тот, что висел на моей спине.

Я почувствовал, как ещё одно тело придавило меня спереди. На шее сомкнулись пальцы. С одной стороны слабые, с другой — уверенные, грубые, знающие своё дело пальцы убийцы. Я в ответ вцепился своими пальцами в него, но ухватил только пряжку ремня и полу куртки. Дёрнул ногой, затем попробовал упасть на пол. Невидимки сдавили меня, и я повис в воздухе, вяло болтая конечностями.

Пульс долбил в висках всё медленнее. Грудь разрывало желание дышать, а мозг — осознание, что вот он, пожалуй, и конец.

Поезд выкатился на свет. Это была незнакомая мне техническая платформа, скромно отделанная простым дешевым кафелем. В глазах быстро темнело, но я ещё успел заметить, что по лестнице на перрон выбегают какие-то люди. Они тычут в мою сторону пальцами, размахивают оружием и что-то кричат, а потом кидаются вдогонку за нашим вагоном.

— Засада! — оглушительно рявкнул прямо в мозгу голос невидимки.

— Валим, быстро! — прогрохотал второй.

Тут свет окончательно померк, а вместе с ним исчез и вагон, и станция, и боль в горле, и проклятые невидимки.

* * *

Допрашивал меня всё тот же знакомый "товарищ майор". Из-за этого вышла неловкая пауза, он никак не мог вспомнить, кем представился мне при первой встрече. Я уже хотел сдаться и свести всё в шутку, не в состоянии был заново начинать пикировку, но тут из другого конца вагона позвали:

— Виктор Петрович! Тут в трёх местах следы крови. Все пробы брать?

Ну, вот и познакомились. Пусть будет Виктор Петрович.

— Это моя кровь, скорее всего, — пояснил я. — Они меня ножом ткнули и головой я приложился сильно.

— Снимай со всех мест, авось повезет! — прокричал в ответ коллеге "майор".

Сейчас он гораздо больше напоминал