Империя проклятых - Джей Кристофф Страница 22

Я посмотрел ей в лицо и глубоко вздохнул.

– Я боюсь не смерти, Диор.

– Знаю, – улыбнулась она, сияя глазами, и сжала мою руку. – Но мы должны хранить верность тем, кто нам дорог. Мы должны попытаться. Или для чего все это, черт возьми?

Посмотрев на юг, я почувствовал себя так, словно с меня содрали и кожу, и плоть, обнажив кости. Я мог бы заставить Диор уйти – привязать ее к седлу и утащить. Но она никогда бы мне этого не простила. Я мог бы пойти в замок один, но я ни в коем случае не мог оставить Диор здесь с Лакланом после того, как мои товарищи пытались убить ее в Сан-Мишоне.

Я вздохнул, на сердце давила тяжесть. Годы, что мы с моим бывшим учеником провели порознь, теперь казались лишь мгновениями, а годы, когда мы сражались с ним бок о бок, были так близко, что я мог прикоснуться к ним. Мы с Лаки не всегда сходились во взглядах, но, Боже, встретив его снова… я понял, как сильно скучал по нему. Он присел на корточки, по щеке струились серебряные розы, жесткие зеленые глаза смотрели на меня. Я научил его всему, что знал. Мой ученик, мой друг, мой брат переплыл океаны крови, и если бы мы отправились на юг, его клинок сражался бы на моей стороне. Но, в конце концов, он оказался верным сыном Ордо Аржен, каким я его и воспитал. И таким он представлял для нас угрозу.

Для Диор и для меня.

– Тебе нужна лошадь, чтобы вернуться? – спросил я.

– А ты хочешь поехать в Авелин? – Лаклан приподнял бровь. – Я знаю, что ты был близок с ними, брат, но Серебряный Орден назвал Аарона де Косте и Батиста Са-Исмаэля предателями.

– Меня тоже назвали предателем, Лаки.

– Может быть. Но я знаю тебя, Габи.

– Знаешь? Уверен?

«Кто наплел тебе, что я герой?»

Я покачал головой, помогая моему старому другу подняться на ноги.

– Ужасно, конечно, что мы, встретившись после стольких лет, вынуждены так быстро расстаться. Но… Боюсь, нам придется попрощаться.

– Да тебе мозги, что ли, выбило, брат. – Лаклан повел плечом, морщась от боли. – Есть только одна причина, по которой Неистовые напали на такую крепость, как Авелин, и мы оба ее знаем. Но если ты собираешься затеять драку с выводком Черносерда, я ни за что не позволю тебе сделать это в одиночку.

– Я думал, аббат отозвал вас в Сан-Мишон?

– При всем моем уважении к Сероруку. Хоть я и обожаю этого сварливого старого мерзавца, но он может подождать пару закатов. – Лаклан протянул свою уже зажившую руку и мягко сжал мою. – Мы не виделись с тобой десять лет, брат. Но все будет так же, как в старые времена. Черный Лев из Лорсона всегда мог рассчитывать на клинок Лаклана а Крэга. Хотя… – Он посмотрел на Диор, одарив ее дерзкой улыбкой. – Возможно, в этот раз клинок мне придется одолжить.

Диор неуверенно смотрела на молодого угодника и мочала, будто язык проглотила. После всего, что произошло в монастыре, общение с членом Серебряного Ордена представляло для нее неизмеримую опасность. Кроме того, хотя Селин по-прежнему нигде не было видно, она рано или поздно обязательно явится, и одному Богу известно, как к этому отнесется мой старый ученик.

Но отказаться от помощи Лаклана, когда мы так уверенно направлялись навстречу гибели…

– Зачем тебе все эти пистолеты? – спросила Диор, взглянув на перевязь с колесцовыми пистолетами на груди Лаклана. – Ты такой до хера крутой стрелок?

Лаклан усмехнулся, не желая попасться на ее наживку.

– Мой старый наставник говорил, что даже у лучшего стрелка случаются неудачные дни.

Я улыбнулся, кивнув девушке.

– На Лаки можно положиться, Диор. Он и вправду крут и тверд как скала.

Тогда девушка вздохнула, бросив ему сребростальной меч.

– Только отдай, когда закончишь.

Лаклан ловко поймал меч и приподнял воображаемую шляпу.

– Я верну его тебе в целости и сохранности, парень, клянусь. Если, конечно, к концу путешествия хоть кто-нибудь из нас останется целым и невредимым.

Я забрался на спину Медведя и повернул его на юг, в сторону Авелина. Если то, что я подозревал, было правдой, значит, это та самая глупая затея, о которой говорила Селин. Но, как я всегда утверждал, и как напомнила мне Диор, мои друзья – это высота, которую я не сдам. И хотя это увело нас с пути, бросить их, даже не взглянув…

Краем глаза я посмотрел на Диор. Девушка была права. И одновременно ошибалась. И я не знал, что еще делать, кроме как довериться той единственной вере, которая у меня осталась.

– Клянусь, иногда тебя бывает достаточно для головной боли до самой задницы, – выругался я.

Она натянула треуголку пониже, чтобы защититься от ветра, и ухмыльнулась.

– Хорошая фраза.

– Я придумывал ее с тех пор, как встретил тебя.

– Ну, говорят, с возрастом работа мозга замедляется.

– Может, приложишь еще немного усилий, чтобы стать настоящей стервой?

– Конечно. – Она пожала плечами. – Но прям сейчас-то я вообще ничего не прилагала. Это врожденный талант.

Я опустил голову, потирая щетину, чтобы скрыть улыбку. Позади нас на борт, то есть на Самородка, забрался Лаклан и прищурил свои обведенные черным глаза, глядя на сухостой впереди. Только Бог знал, насколько кровавым будет лежащий перед нами путь, но, по правде говоря, мне было легче, когда со мной рядом шагали друзья. На мгновение мне показалось, что я снова попал в добрые старые времена.

Ну и дурак же я был, забыв, какими темными были те ночи на самом деле.

VI. Руины

Я учуял правду задолго до того, как мы ее увидели.

Первые намеки были легкими, едва уловимыми, как снежинки на холодном ветру. Запах древесной золы и угля – так пахнет холодный очаг зимним утром. Но когда Диор, Лаклан и я вернулись к руслу Мер и двинулись вдоль реки, я начал улавливать и другие ноты. В воздухе висел едкий привкус обожженного металла, царапавший горло. Вонь жженых волос, обернутая в прогорклый запах горелого дерьма и кожи. И сквозь всю эту невыносимую смесь пробивался, словно вогнанный меж ребер клинок, тошнотворный аромат, вскипавший черным, запекавшийся коркой на еще остывающем камне. Мое тело затрепетало, учуяв его, чудовище во мне пыталось сопротивляться, но одновременно возбуждалось, зубы заострились, как бритва, раня язык.

«Великий Спаситель…»

В тот день, когда я похоронил свою