Мёртвые души. Книга 1 и 2 - Евгений Аверьянов Страница 20

Чуть позже, ближе к полудню, вышел на поляну — и сразу почуял опасность. Воздух был густой, словно натянутый. Как перед грозой.

В центре поляны стояло нечто.

Монстр. Но не обычный.

На четырёх лапах, но с вытянутым торсом и плечами, как у гориллы. Шерсть клочьями, будто выжженная. Лицо — почти человеческое, с выпученными глазами и раздвоенной пастью. Из спины торчали костяные наросты. Он не бросался. Он смотрел. Как будто ждал, чтобы я сделал первый шаг.

И я сделал.

Бросился вперёд, копьё — в стойке. Он взревел, подпрыгнул — удивительно быстро — и ударил лапой сверху. Успел подставить щит — щелчок, боль в локте, и я полетел назад. Прокатился по земле, встал, шатаясь.

Он шёл, как палач. Без спешки.

Нырнул вбок, ударил по ноге. Он взвизгнул — значит, можно пробить. Попробовал повторить — в этот раз едва увернулся. Он учился прямо в бою. Каждое движение — точнее, каждый прыжок — ближе.

Щит треснул окончательно после третьего удара. Выбил у меня копьё — и я остался с одним ножом. Всё бы и закончилось, если бы я не вывернулся, нырнув под его лапу, и не вогнал клинок в мягкую часть под челюстью. Он заорал, дёрнулся — и я вбил лезвие до конца, прямо в глотку. Он рухнул сверху, придавив мне ногу.

Я не сразу понял, что жив.

Скатился с его тела, тяжело дыша. В голове гудело. Руки дрожали.

Но потом — как по команде — внутри что-то вспыхнуло.

— Получено девять единиц энергии тела.

— До следующего уровня средоточия: 185 единиц.

Всего лишь девять…

За такого урода… Но даже не это меня напрягло.

Я услышал топот.

Сначала глухо. Потом — всё громче. Земля дрожала. Повернулся — из ближайшего перелеска выходили десятки.

Маленькие, двуногие, с вытянутыми мордами.

Крупные, на четырёх лапах, с длинными хвостами.

Некоторые лезли по деревьям, другие обнюхивали воздух. Один — посмотрел прямо на меня и взвыл. Остальные подхватили.

Они шли. За мной.

Чёрт. Чёрт!

Прыжком поднялся и рванул прочь, прихрамывая. Лес — не вариант. Они быстрее. Равнина — смерть. Камни — шанс.

Петлял, падал, снова вставал. Позади — вопли, визг, рык. Чувствовал, как страх поднимается от желудка к горлу. Не просто страх. Животный ужас. Меня преследует стая, а я — измотан, ранен, один.

Каждый шаг — будто по стеклу. Копьё — в руке, бесполезное. Щита нет. Доспех в трещинах. Я один.

Но я жив.

Я бегу.

И они не догнали. Пока.

И если я выберусь — значит, я стал сильнее.

На шаг ближе. К третьему уровню. К цели. К выживанию.

Я заметил расщелину в скале, когда почти отчаялся. Узкая, едва шире плеч — в другое время не полез бы, но сейчас…

Сейчас — это спасение.

Пробрался внутрь, скребя доспехом по камню. Пару метров — и скала сузилась. Слева глухая стена, справа — обрыв. Передо мной — единственный проход. Узкий. В нём можно драться. Один на один.

Здесь у меня есть шанс.

Упал на колени, прижавшись спиной к скале. Перехватил копьё. Поставил его остриём к выходу. Щита больше нет, только один шанс на укол — и откат. Вдох. Выдох. Ещё один.

И они пришли.

Первая тварь рванула, как из катапульты. Маленькая, верткая — попыталась прыгнуть. Удар — копьё вошло в грудь. Она завизжала, задергалась, потянула копьё на себя. Я дёрнул — не отпуская. Выдрал. Густая, вонючая кровь залила рукав.

Следующий прыгнул сразу. Я пригнулся — рогатая голова ударила в скалу над мной. Рёва не было — только сухой треск, как будто ломали кости. Проткнул его в бок. Копьё скользнуло — не насквозь, но глубоко. Он скинул меня на землю, но я успел вывернуться и добить ножом.

Всё. Больше нельзя валиться.

Становлюсь на колено, копьё вперёд.

Идут ещё.

Ещё.

Один за другим.

Некоторые быстрые, некоторые тяжёлые, как кабаны.

Иногда между атаками проходит пара секунд — короткий вдох, передышка, но дальше снова. Рука затекла. Бок горит. Кровь хлещет — не моя. Или моя. Уже не разбираю.

Трупы валятся под ноги. Проход захламляется. Монстрам становится тесно. Они начинают оттаскивать мёртвых, рычат, тащат за лапы, когти, хвосты. Я вижу, как они вынуждены ждать — и в этой передышке чувствую, как что-то во мне переключается.

Словно упавшая крышка, щёлк — и в голове становится ясно.

Тело, которое ещё утром ломало каждое движение, теперь гибкое, цепкое. Боль будто уходит в фон, мышцы двигаются точно, экономно. Каждое движение — результат. Мозг не мешает, не спорит. Мы теперь на одной стороне.

Я стал другим.

Трое бросаются почти одновременно. Первый напарывается, как по учебнику. Второго — встречаю рывком в плечо, отбрасывая обратно. Третий хватает меня за руку — я разворачиваю нож и втыкаю в его глаз. Он орёт, бьётся, но уже не живёт.

Дышу тяжело. Пахнет смертью. Земля под ногами скользкая от крови. Камни чернеют. Глаза монстров в темноте светятся, но они уже не бегут с прежней уверенностью. Они чуют: я не добыча.

Я встал.

Не как жертва.

Как охотник.

Я не помню, сколько их было.

В какой-то момент я перестал считать. Слишком быстро. Слишком много. Мозг больше не фиксировал цифры — только движение, ритм, угрозу. И ответ.

Впереди мелькает очередная морда — резкий выпад, мясо хрустит под остриём. Но и она успевает — когти царапают плечо, пробивая вмятую броню. Глухой удар, будто палкой по пустому ведру, и вспышка боли, как удар током. Но не до крика. Не до слабости. Я отбрасываю её ногой, сбиваю ещё одну, задеваю бедро лезвием.

Щелчок — и снова вперёд.

Доспех…

Он держался. До поры.

Теперь — порван в нескольких местах. Плечевая пластина сорвана, ремни сломаны, шлем давно валяется где-то среди первых трупов. Я даже не заметил, когда он слетел. На груди — глубокая борозда, будто кто-то прошёлся по мне граблями. Боль стучит под рёбрами.

Я не бессмертный.

Напоминает каждая царапина. Каждая рана.

Правая рука чуть онемела. Копьё держать всё тяжелее, пальцы скользят по древку — кровь смешивается с потом. Кровь моя. Я уже