Одно темное окно - Рейчел Гиллиг Страница 13

– В этом мальчике есть что-то жутко странное, – произнесла Ная, заправляя прядь золотистых волос за ухо. – Если он не запирается в своих покоях из-за какой-то новой болезни, то напивается как бродяга и рассказывает странные вещи. – Она шагнула ко мне, в ее голосе звучало плохо скрываемое волнение. – Он сказал тебе что-нибудь… странное?

Маслянистый смех Кошмара прилип к уголкам моих мыслей.

Я вздрогнула, ощутив холод не только от воды.

«Он упомянул желтые глаза. Откуда он мог знать о твоих глазах? Думаешь, он…»

«…знает, что в темных уголках твоего разума бродит пятисотлетний монстр?»

«Это невозможно. – Я потянула за подол ночной рубашки. – И все же… было в нем что-то такое нервирующее».

Я видела, как на лицах сводных сестер начало проступать замешательство – как это часто случалось, когда разговор в моей голове затягивался. Рассеянно проведя рукой по волосам, я пожала плечами, изображая бесстрастие, которого не чувствовала.

– Он был пьян, – ответила я. – Даже не смог подняться по лестнице.

– Считай это благословением, – сказала Ная. – От него одни проблемы. Не могу припомнить ни одного ужина в нашем доме, когда бы Эмори ничего не сломал.

– Это было так давно, – поправила ее мать. – Он живет здесь по крайней мере два года.

Я нахмурилась.

– Семья Ю отправила Эмори жить здесь, в Стоуне, с королем? Почему?

Нериум посмотрела на меня так же, как смотрела на свою собаку, когда та мочилась на ковер – с бесконечным раздражением.

– Разумеется, чтобы принц Ринэлм мог контролировать его мерзкий нрав.

Я вспомнила красное свечение, опутавшее сидевшего рядом с Эмори парня прошлой ночью. Карта Косы принца Ринэлма. Карта, предназначенная исключительно для королевских особ. С ее помощью принц мог контролировать любого, кого пожелает, – любым способом.

Прежде чем успела скрыть гримасу, отец открыл дверь из своей комнаты, испугав нас четверых. Он прочистил горло.

– Чувствуешь себя лучше, Элспет?

Когда все они одновременно оказались в моей комнате, я ощутила, будто меня душат. И уже начала жалеть, что не выбрала покои Хоторнов.

– Намного лучше, – солгала я.

– Ты пропустила час завтрака, но после того, как мужчины отправятся на охоту, состоится прогулка в саду.

Я почувствовала тяжесть в животе от перспективы тащиться через сад со стадом женщин Бландера. Когда отец закрыл дверь, мои сводные сестры поспешили в соседнюю комнату, потерявшись в выборе нарядов.

Я надела серое платье из тонкого льна – не слишком грубое и не слишком тяжелое. В волосы добавила подходящую серую ленту и заплела их в корону вокруг головы. Идеальный ансамбль для теплого дня в конце лета, цвет платья так напоминал туман, что я почти ощущала себя невидимкой.

Когда мы спустились в большой зал, я бросила взгляд через перила на комнату внизу. Десятки женщин смешались, наслаждаясь обществом друг друга, но Айони с тетей я не увидела.

Мачеха и сводные сестры вскоре покинули меня, не предложив ни беседы, ни знакомства с обществом. Впереди кто-то открыл внешние двери, и мы прошли через замок, сопровождаемые слугами в пурпурных одеждах, направляясь в сад, где летнее тепло парило в тумане.

Я шла в стороне от толпы. Мои туфли не имели модного каблука, и я наслаждалась тишиной своего шага. Протянув ладонь к зелени сада, я перебирала пальцами нежные лепестки и стебли цветов короля Роуэна.

И прислушивалась к разговорам женщин поблизости – их приливы и отливы убаюкивали меня. Далеко впереди сквозь толпу пробивался серый свет двух Карт Пророка. За ними я различила чарующий розовый проблеск Карты Девы.

«Розового цвета берегись, – сказал Кошмар, принюхиваясь к воздуху. – Розы пусть пугают. Опасайся небесной красы, от которой все тают».

Я осознала, что соскучилась по голосу Айони, и принялась искать ее золотистые волосы в толпе, желая сгладить ссору между нами. Возможно, она права, а я просто слишком недоверчива, чересчур замкнута и не знакома с понятием надежды. Я восхищалась тем, как кузина с готовностью приняла перемены – как она стремилась, чтобы старые, жестокие порядки Бландера исчезли. Если мир когда-нибудь изменится – если о зараженных станут заботиться, а не охотиться на них, как на животных, – это произойдет благодаря рукам и сердцу кого-то вроде Айони.

Но как бы ни прочесывала толпу, я не могла ее найти.

Вместо Айони я отыскала тетю. Она остановилась на обочине тропинки, любуясь великолепием королевских цветов. Я положила руку ей на спину, и она сердечно обняла меня.

Я задержалась в ее объятиях. От тети пахло розмарином и теплой почвой, мягкой и землистой. Мне не хватило духа рассказать ей о своей ссоре с Айони. Вместо этого мы шли рука об руку в потоке женщин, тихо переговариваясь.

– Тетя, что ты можешь рассказать мне об Эмори Ю?

Она качнула бровями, глядя на меня.

– Не слишком ли он молод для тебя, дорогая?

Кошмар резко рассмеялся.

– Я не это имела в виду, – понизила голос я, направляя нас к более тихой части тропинки. – Как думаешь, кто-нибудь – кроме меня – пережил лихорадку в детстве? – У меня скрутило живот. – Не попавшись?

Что бы тетя ни ожидала от меня услышать, о таком она явно не думала. Морщины на ее лице углубились, а когда она заговорила, голос прозвучал тихо:

– Я не знаю, Элспет. Сомневаюсь.

– Наверняка кто-то еще…

– Дестриэры и целители привозят каждого зараженного ребенка сюда – в Стоун. В подземелье. А все мы знаем, что происходит в подземелье. – Я вздрогнула. – Боюсь, таков закон.

– Да, но я здесь, – прошептала я. – Мой отец был капитаном дестриэров, и он не выдал меня, когда началась лихорадка. Наверняка есть и другие родители, кто поступил так же.

– Они пытались. Но как бы ужасно ни прошло для тебя поветрие, Элспет, оно не осталось. В тебе нет магии – нет явных признаков, по которым дестриэры могли бы тебя распознать. Другим повезло меньше.

Я отвела взгляд. Но прежде чем успела сказать что-то еще, к нам сзади кто-то подошел. Когда я повернулась, розовый свет ударил мне в глаза. Я наткнулась на тетю, и мы обе врезались в высокую живую изгородь.

Окрашенная в ярко-розовый цвет Карты Девы Айони смотрела на меня сверху вниз.

Тетя выбралась из живой изгороди, отряхнув юбку.

– Небеса, Элспет. – Она подняла меня на ноги и стала вынимать листья из моих волос, но я отмахнулась от нее. Все, о чем могла думать, это ярко-розовая карта в кармане кузины.

И о последствиях магии, которую хранила Дева.

Во тьме рыскал бдительный Кошмар.

«Интересно, – промурлыкал он. – Дар от